Владимир Беляев - Башня говорящего осла Страница 6

Король извлёк откуда-то из-под столика два серебряных стаканчика и разлил в них содержимое бутылочки.

Чокнувшись, король и вице-канцлер приняли лекарство.

– Эх, не нравится мне эта затея и с самого начала не нравилась, – сказал король. Снадобье начало действовать, и ему уже было не так паршиво. – Воровать детей – вот до какой мерзости я докатился! А всё ты!

– Помилуйте, ваше величество! – взволнованно заговорил Шляпсон. – Да неужели вы считаете, что мне самому по сердцу похищение мальчика! Но ведь королевству угрожает большая опасность, и имя этой опасности – Гантимур. Наше королевство, хоть и называется волшебным, волшебников настоящих в нём почти и нету. Сплошь барахло и фокусники. Дурачат простачков, а те верят. Ну, а Гантимур – волшебник очень сильный. Большой талант. Не волшебник, а пальчики оближешь! Вот чего ему не хватало? Зачем он к врагу переметнулся? Гордости у него много.

– Это да, – нехотя согласился Ленц. – А ещё родственник! Но всё равно, не по-людски как-то воровать у него сына.

– Вот вы совершенно справедливо заметили, что родственник, – улыбнулся Шляпсон. – Принц Гантимур приходится вам троюродным братом, а значит его сын вам тоже не чужой. И, если рассудить здраво, кто вас упрекнёт в том, что вы просто захотели увидать мальчика, познакомиться с ним. Поэтому мы его и… того… пригласили сюда. Слыханное ли дело? Мальчуган королевских кровей, а ни разу во дворце не был, даже не догадывается, кто он такой. Поэтому мы оказываем нашей стране двойную услугу: образумливаем предателя Гантимура и возвращаем королевству незаконно отнятого принца, то есть мальчика Костю. Да что я говорю! Какая тут услуга? Это наш долг перед родиной!

Ленц задумался. Затем хмыкнул.

– Образумить предателя и вернуть стране молодого принца… Это ты правильно сказал. Да, Шляпсон, умеешь ты всё шиворот на выворот и с ног на голову. Не зря я тебе министерство хитрости доверил.

– Что вы, ваше величество, – засмущался Шляпсон, – Я просто выполняю свою работу… А теперь не желаете ли познакомиться со своим родственником принцем Костей?

– Желаю, – ответил король. – Но сначала давай-ка, Шляпсон-Хряпсон, ещё хряпнем по глоточку. Закрепим благотворный эффект.

Он достал из другого бокового кармана такую же маленькую бутылочку и разлил в серебряные стаканчики.

– Здоровье вашего величества! – сказал министр.

– И тебе не хворать, – ответил король и опрокинул стаканчик в себя .

Пока Ленц морщился от горького лекарства, Шляпсон незаметно выплеснул свой стакан на ковёр. Ковёр у Ленца был пушистый, мокрого пятна на нём было не разглядеть.

Глава 10. О том как опасно заколдовывать своих жён в спешке

Итак, вы узнали, что папа Кости Северцева был на самом деле могучим волшебником да ещё и родственником короля. Как же такое могло получиться? А очень просто.

Лет двадцать-двадцать пять тому назад в королевстве Зубляндии стала твориться крайне неприятная петрушка. Короли начали умирать одни за другим, как тараканы, когда в доме побрызгают дустом. То ли жизнь во дворце пошла слишком нервная, то ли наоборот – слишком привлекательная, что сразу многим захотелось попробовать трон мягким местом – этого я точно не знаю. Короли умирали от заворотка кишок, воспаления пузырей, закупоривания сосудов, свинки, водянки, ветрянки, волчанки, желтухи, краснухи, артроза, цирроза, парадантоза, тонули во время купания, разбивались, упав с лошади, медведи задирали их на охоте, напарники в фехтовальном зале нечаянно протыкали их насквозь рапирой, им на головы постоянно падали какие-то булыжники на горных дорогах, а мосты под их ногами так и норовили рухнуть. И это не говоря о трёх случаях самоубийства. За пять с хвостиком лет Зубляндией успели поправить пятьдесят два короля, четыре королевы и восемь принцев-регентов, не считая всякой более мелкой шушеры.

Последней в этой чехарде стала старушка Колотильда IV. Она счастливо царствовала одиннадцать дней, а затем мирно подавилась сухарём за ужином и тут же преставилась. Детей Колотильда не нажила, а более-менее приличных принцев во всём королевстве осталось лишь двое – Ленц да Гантимур.

Королём стал Ленц. Он был мужчина в самом расцвете сил, крепкий, весёлый и энергичный. А Гантимур был ещё молоденький и к государственным делам интереса совсем не проявлял. Он или просиживал штаны за книжками, или переливал разную дрянь из пробирки в пробирку у себя в лаборатории. И все королевские чиновники прекрасно понимали, что порядочного короля из такого чудака не выйдет, разве что какой-нибудь докторишка несчастный или профессор кислых щей. И оставили его в покое, мол, пользы от оболтуса нет, но зато и вреда никакого.

А Гантимура среди всех наук интересовала прежде всего магия, он хотел стать волшебником. В Зубляндии, надо сказать, волшебник – профессия как профессия, примерно как у нас юрист или инженер. Выдающихся и знаменитых волшебников уважают, ценят и всюду зовут на работу, а тех, которые так себе, и внимания не обращают.

Магией Гантимур занимался самостоятельно, по книгам из королевской библиотеки. Спустя некоторое время ему стало любопытно, до какого уровня он доупражнялся, и он решил поприглашать к себе в гости разных заслуженных волшебников. Глядишь, поучат чему-нибудь или хотя бы дадут дельный совет. Волшебники приезжали ужасно гордые и важные, как бы нехотя и только из уважения к его королевской крови. Дескать, августейший сопляк отрывает нас от работы, но отказать ему мы не можем. А уезжали малость пришибленные и задумчивые, потому что они Гантимуру, как выяснялось во время общения, и в подмётки не годятся. Тут, скорее, не ему у них ума набираться, а наоборот – им у него. Вот такое редкое сочетание таланта, жажды знаний и трудолюбия. Самородок и тому подобное, даром что принц.

Гантимур вскоре прославился среди мастеров и любителей волшебного искусства. Его стали приглашать на всякие волшебничьи слёты-посиделки. Он несколько раз туда сходил и понял, что делать там нечего, в лаборатории интересней. Он был большой скромняга и трудяга. И вообще, симпатяга.

Во дворце к нему отношение переменилось. Раньше его и не замечали особо, а сейчас стали даже чересчур почтительны. А самое главное, те, кто раньше говорили, что в короли Гантимуру лучше и не соваться, теперь призадумались. Потому что если король не дурак набитый, это очень даже хорошо. Но если он при таком таланте ещё и волшебник, это уже совсем другая песня с совсем другим припевом.

И к Гантимуру несколько раз подходили некие мутные личности и заводили туманные разговоры на тему, не желает ли он, если рассуждать чисто теоретически, может быть, как-нибудь, по возможности, некоторым образом взять да и немножко, в каком-то смысле этого слова, посидеть на троне. Гантимур делал вид, что не понимает, о чём речь, хотя всё прекрасно понимал.

А к королю Ленцу тоже приходили мутные личности и ябедничали, что принц ведёт переговоры со всякими мутными личностями, и если ему вовремя не отрубить голову, он станет королём, а Ленцу даст под зад коленом и определит на помойку жизни.

Во дворцах всегда кто-то против кого-то подговаривает, это у них обычное дело. Ленц про то прекрасно знал и не собирался отрубать Гантимуру никакие головы или сажать в сырую темницу. Но Гантимура такая обстановочка жутко нервировала. Она отвлекала от работы. Поэтому однажды ночью он собрал свои волшебные манатки и исчез в неизвестном направлении. Прямо как Марина Викторовна, учительница пения. Некоторые придворные подумали, что король от греха подальше всё-таки швырнул беднягу в тюрьму, а ещё лучше, тайно отрубил голову.

Но Ленц и сам не знал, куда делся его родственник. А потом в нашем небольшом приморском городке объявился приезжий – интеллигентный молодой человек. Он походил по улицам и решил тут остаться. Вскоре он женился, и у них с женой родился сын, которого назвали Костей.

Волшебному человеку из волшебной страны не так-то легко начать жить в простом городе, где живут обыкновенные люди. Это как, например, какого-нибудь городского охламона, которому без компьютера с интернетом и свет не мил, отведи в лес и заставь жить в избушке – намается несчастный. Ну, а если волшебник попадает в реальный мир, то это вообще целое дело. А самое главное в таком случае – поскорее бросить свои волшебные замашки, особенно на людях. Иначе тебя живенько определят в психбольницу, а может быть, даже и в тюрьму. А ещё учтите, что Гантимур был принц, а принцам всё приносят на блюдечке. У нас же тут у никто никому отродясь блюдечек не носил, даже принцам. Поэтому Гантимуру пришлось попервоначалу туго: сам себе бельишко стирай, сам на хлеб зарабатывай и всё такое. Но он был парень сообразительный и быстро освоился. И имя себя взял другое, чтоб лишних вопросов не задавали – Венедикт Северцев. И про то, кто он такой на самом деле, не знал никто, даже жена и сын.