Биомеханическая активность - Павел Сергеевич Иевлев Страница 6

— Лево руля.

— Есть лево.

— Пройдём над маяком. Высоко и быстро, — пояснил капитан. — Если даже на высоте трещит, страшно представить, что там внизу. Камера работает? Дайте максимальное увеличение.

— Сделано.

— Ход малый, резонаторы старт, уходим.

Туманный пузырь дороги, волантер неспешно плывёт малым ходом, все собрались вокруг экрана наружной камеры.

— Что же, — мрачно сказал Зелёный, — мне всегда было интересно, переживёт ли маяк ядерный взрыв.

— Ну, — с сомнением ответил капитан, — скорее, да, чем нет. Сама башня уцелела, хотя, судя по картине разрушений, она была в самом эпицентре.

— И дали по ней чем-то ну очень мощным. Это не тактический заряд, и даже не рядовая МБР. Это прям «кузькина мать» какая-то. Всё в труху.

— Но башня стоит, только крылья снесло. Крепко Ушельцы строили, — отметил капитан.

— А толку с неё теперь? — отмахнулся Зелёный. — Фонит так, что я даже в свинцовом скафандре туда не полез бы. Поставим пометку «заглянуть лет через сто с дозиметром». Куда теперь, кэп?

— Есть предложение, команда. Похоже, разведмиссия затягивается. Уже два маяка из списка не дали нам ничего, так что быстрой победы ждать не приходится. Поэтому предлагаю диверсифицировать цели.

— Пап, я не поняла… — озадачилась Василиса.

— Мы собирались совместить разведку с коммерцией. Мне кажется, пора перейти ко второй части плана. Вась, где там твой замечательный консультант по торговой логистике?

***

Идущий над дорогой волантер вальяжно проплыл над оградой и повис над парковкой рынка. Незаметным его не назовёшь, и рынок застыл. Продавцы, покупатели, посетители уличных кафе, просто праздные зеваки — все застыли, глядя вверх.

— На рекламных акциях мы можем сэкономить, — вздохнул капитан.

— Ага, — подтвердил Зелёный, — нарисовались — не сотрёшь. Скоро каждый караванщик на Дороге будет знать, что у него появился крупный конкурент. Кстати, Вась, намекаю — не всем это понравится.

— Пап, дядь Зелёный… — сказала Василиса виноватым голосом, выглядывая внизу палатку Мири и её деда. — Я тут кое-что кое-кому обещала…

— Васька! — трагическим тоном сказал капитан. — Ты опять? Зелёный, ты бы знал, сколько раз она вот так поступала! Наобещает, а я потом разгребаю…

— Пап, они нам с Лёшкой помогли, когда мы от каравана отстали!

— Ну и что?

— Кэп, — не согласился бортмех, — это по всем понятиям правильно. Васька наша, мы за неё по-любому впишемся. Она полноправный член экипажа и может говорить от его имени. Кроме того, я уверен, что дело того стоило.

— Клянусь, пап! Они хорошие!

— Кто «они», Вась? — вздохнул капитан.

— Да вон же, смотри!

Через парковку к волантеру неторопливо катится небольшая платформа на треугольных гусеницах, на ней возвышается седой бородатый мужчина в очках и кожаной жилетке. Рядом идёт девочка с металлическим протезом вместо левой руки.

— Это Мири и Брэн, они нас с Лёшкой подобрали, когда мы потерялись.

— За это я готов им помочь почти в чём угодно, — признал Иван. — Опускай трап, пойдём знакомиться.

***

— Шикарно тут у вас! — Мири с интересом оглядывает интерьер кают-компании.

— Я так рада тебя видеть! — обняла её Василиса. — Особенно с тем же числом конечностей.

— А, говно вопрос, теперь дед сталкерит больше, чем я. У него платформа прочная. Но я тоже рада тебя видеть, факт. Не думала, что ты и правда вернёшься, да ещё и на этой штуке…

— Я же обещала!

— Здравствуйте, меня зовут Брэн Карлсон, — представился тем временем её дед. — Простите, я там вам пол гусеницами поцарапал…

— Ничего, — мстительно покосился на Ваську капитан, — юнга потом отполирует. Я благодарен вам за то, что вы помогли моим детям.

— Не за что, она тоже нам помогла. Люди вообще должны помогать друг другу.

— И чем можем помочь вам мы?

— Насколько вы в курсе сложившейся в срезе ситуации?

— Василиса нам кое-то рассказала, — уклончиво ответил капитан, — но всегда лучше услышать из первоисточника.

— Тогда я вкратце введу в курс дела. Основной проблемой нашего мира стало тотальное минирование всех населённых земель. Население сильно сократилось за время войны, существенная часть территорий стала непригодной для проживания из-за использования химического оружия. Наш небольшой анклав сегодня находится на грани выживания. Мин столько, что вести хозяйственную деятельность практически невозможно. Нельзя возделывать сельскохозяйственные земли, максимум — вскопать вручную огород. Невозможно движение транспорта по дорогам — только пешком, с ручным тралом. Невозможна никакая производственная деятельность, кроме кустарной. Фактически мы живём только за счёт рынка, который даёт тонкий ручеёк продовольственных поставок. Увы, по крайне невыгодному для нас курсу — торговцы пользуются тем, что наше положение критическое. Единственная уникальная продукция нашего среза — протезы, единственная уникальная услуга — их установка. Но это не массовый продукт, на него не прокормить население, даже такое небольшое, как наше. Особенно когда цены диктуют поставщики.