Девятнадцать сорок восемь том III - Сергей Викторович Вишневский Страница 64

Долго уговаривать на поспать меня не пришлось. Организму и правда требовался сон, как бы странно это не звучало. В итоге, спустя секунд сорок моё сознание снова провалилось в темноту.

Проспал я до обеда, как сказала медсестра, врач дважды приходил меня проведать, но будить не стал. Однако когда я проснулся, он уже ушел на обед. Моё везение в действии…

По итогу я просто не мог найти себе места, а врач пришел спустя только час.

— Добрый день, Фирс! — Широко улыбнулся мне Андрей Семенович. Тот же доктор, что обслуживал меня и в прошлый раз. — Не ожидал, конечно, что мы так скоро с вами вновь увидимся.

— Скажу честно, я вообще не рассчитывал на это. — Слабо улыбнулся я.

— Понимаю. Ну так что, вас наверное интересует результат возвышения?

От его слов я приподнялся на своей койке и подался чуть вперед.

— Тише-тише, не переусердствуйте. Итак, у вас всё точно так же как и в прошлый раз… в смысле непонятно и необычно. Вы в первый же день скакнули… но несильно. По итогу у вас двадцать УМЕ, вроде бы…

— Так. А что значит это ваше «вроде бы»? — Произнес я, предчувствуя неладное.

— Ну-у… как бы сказать, результат не совсем точный и мы предполагаем, что он ещё будет расти.

— Ага. Как и в прошлые два возвышения. — Усмехнулся я. — Кстати говоря, я не собираюсь оставаться в больнице. Выпишите меня как можно быстрее. Только результат запишите в мою карточку.

— Боюсь это невозможно. — Ошарашил меня доктор.

— В смысле?

— Вам в любом случае придется проходить процедуру инициации повторно и на более точном аппарате. Таковы правила, если общий артефакт выдает синюю полоску.

— Что ещё за синяя полоска?

— Ммм… вам не обязательно во все это вникать, но если вкратце, это значит что аппарат показал неточный результат и по протоколу мы просто не имеем права не провести повторную процедуру. Понимаете? Если мы нарушим закон, последствия могут быть очень плачевными. Соответственно и отметки у вас не будет в карточке.

— Ясно. — Сжав кулаки, процедил я. — И много это займет времени.

— Ну для начала вам требуется провести полное обследование. После этого, только когда мы убедимся что вашей жизни и здоровью ничего не угрожает, мы сможем совершить повторную инициацию. И только потом, спустя ещё сутки мы сможем вас выписать.

— Никаких «спустя ещё сутки»! — Отрезал я. — По поводу обследования и инициации, согласен. Если того требуют правила, я вас понимаю. Но как только вам аппарат покажет точное значение УМЕ я собираюсь на выход. Поверьте мне, у меня сейчас нет времени тут отлеживаться.

— Понимаю — проговорил доктор, — все куда-то спешат постоянно, забывая о многом… — Андрей Семенович помедлил, о чем-то задумавшись, после чего продолжил говорить. — В общем, я думаю два дня вам здесь точно придется лежать и обследоваться. И то… по хорошему бы полежать недельку после такой тяжелой процедуры.

— Ну уж нет — замотал я головой. — Неделю, точно нет.

— Понимаю… — повторил доктор и глубоко вздохнул. — Тогда уже сейчас я приступлю к первичному осмотру и потом уже будем отталкиваться от этого.

— Идет.

Андрей Семенович провел стандартную процедуру через которую я проходил уже дважды и после этого удалился. Сказал, что минут через двадцать придет медсестра и переведет меня в палату для реабилитации. Как я понял в ту же самую, шикарную и просторную. Только это мне было совсем неважно. куда важнее — поскорее выписаться отсюда и отправиться в департамент подавать заявку на поступление в академию.

После того, как меня перевели в другую палату, я взял свой телефон в руки и решил позвонить маме. Да, как и обычно, чтобы я не сказал, она всё равно будет продолжать волноваться, но всё же это лучше чем ничего.

После разговора с родителями, так как отец тоже захотел узнать о моем состоянии, я решил убрать телефон и включить телевизор. Однако не успел его даже заблокировать, как мобильник снова зазвонил, и на экране высветилось имя — «Алиса».

Я ответил на звонок и услышал голос своей подруги детства. Печальный и угрюмый… хотя скорее даже убитый горем. Это чувствовалось в каждом её слове. Некогда вечно веселая и жизнерадостная девушка, казалось бы, перестала улыбаться. На самом деле, я уже не мог вспомнить, когда в последний раз видел искреннюю улыбку Алисы.

— Привет, Фирс. Как у тебя дела? — Проговорила девушка.

— Привет. Да так. Пойдет. А ты как? Голос опять грустный.

Алиса тяжело вздохнула и помедлила несколько секунд.

— Ты сможешь завтра встретиться? Я хочу с тобой поговорить. Это важно.

— Честно говоря, я сейчас лежу в больнице и, как мне сказали, выписать меня смогут только через два дня. Мы сможем тогда встретиться? — Обратился я к подруге.

— Не знаю… — как-то очень странно произнесла она и мне стало не по себе.

— Так. Значит давай завтра. Я приложу все усилия, если надо будет сбегу отсюда, ты главное глупостей никаких не натвори, хорошо?

Не знаю почему я начал думать сразу о чем-то плохом, но предчувствие у меня было максимально скверное. Судя по голосу Алисы она была на грани. И позвонила мне не просто так.

— Договорились. — Немного теплее проговорила девушка, и я представил, как она слабо улыбнулась. Надеюсь, так и было.

На следующий день я сидел в кресле более точного аппарата для инициации и определения количества УМЕ и тупо, не моргая, смотрел на небольшой дисплей перед собой. На экране показывались цифры «19,48».

И единственные мысли которые в этот момент были в моей голове, — «Какого черта⁈»

Почему так? Почему столько? Почему меньше двадцати, а не хотя бы ровно двадцать или чуть больше⁈ Что за херня⁈

Доктор взял в руки мою карточку, куда вносятся показание и принялся листать.

— Итак! Результат очень интересный. Не целые числа у нас встречаются очень редко. Но в так-то я уже не удивлен. У вас всё…

— Ни как у людей? — Продолжил я.

— Ну, я бы сказал необычно и ново.

— Ага, а что вы собрались записывать? — Уточнил я и напрягся.

— Ну как же. Я так и собираюсь записать. Девятнадцать целых сорок восемь сотых.

— Погодите-погодите,