Александр Ермак - Жизнь по контракту Страница 7

Просыпаясь, он прикасался ко лбу – не горячий ли, не заболел ли. Это было бы очень не вовремя. Но температуры не было, и свои странные сны Герман списывал на нервное напряжение. Кто бы в такой ситуации так не напрягался. Хорошо еще, что он все-таки достаточно крепко спит, высыпается и потому хорошо чувствует себя физически.

Днем Герман прогуливался по городу все так же, не зная, что делать. К друзьям, знакомым нельзя. В гостиницу нельзя. На работу устроиться нельзя. «Вы не имеете права быть членом ГО…» Вот он уже и практически не является. Просто существует рядом с настоящей человеческой жизнью.

Во время одной из прогулок Герман наткнулся на информационную доску АИК. Из любопытства глянул на нее и остолбенел. Рядом с фотографиями неизвестных ему людей увидел свою. Под ней прочитал: «Разыскивается опасный преступник – растлитель малолетних». Прочитал и шарахнулся в сторону. Как можно быстрее отошел от информационной доски.

На другой улице Герман остановился у телевизора в витрине магазина и в рубрике «Новости АИК» снова увидел себя. Диктор повторил то же самое, что он прочитал о себе несколькими минутами раньше:

– Разыскивается опасный преступник – растлитель малолетних…

Герман был просто ошарашен. Что подумают о нем Сэм, Гиви, Элика, Арон? А члены экипажа отца, их семьи? А консьерж Борис? А соседи по дому? А коллеги по «ЛокИнформ»? А просто знакомые? Кто-то же наверняка поверит. Ведь так бывает по жизни, что за внешностью довольного, успешного по жизни парня кроется какой-нибудь извращенец, которого, конечно же, нужно срочно изолировать от общества, переместить на Территорию ВЮГО. И он снова вспомнил:

«Каждый гражданин обязан оказывать содействие Агентству Исполнения Контракта в обнаружении и перемещении нарушителей Контракта. Отказ от содействия рассматривается как нарушение Контракта…»

Герман с опаской шел по улицам. Но никто из окружающих то ли его не узнавал, то ли просто лень было людям вглядываться во все встречные лица. А может нельзя было в нем теперешнем узнать того молодого человека, что так довольно улыбался с фотографии.

Да, его не узнавали, но где гарантия, что рано или поздно не узнают. Нужно, нужно было что-то делать. Нельзя же вечно жить на стройке и слоняться по улицам без документов. Каким-то образом следовало легализоваться, снова влиться в жизнь общества. «Но как?», – снова и снова спрашивал себя Герман. Снова и снова не находил ответа…

3. Линда и Тильда

В один из вечеров он загулялся в раздумьях и когда вдруг огляделся по сторонам, то увидел, что улицы уже опустели. Поторопился к себе на стройку, но все равно вошел на территорию гораздо позже обычного. Бесшумно шагнул на слабо освещенную лестницу, чтобы подняться в «свою» комнату. Сделал несколько мягких шагов и наткнулся на двух девушек, сидящих прямо на ступеньках. Они курили. Увидев его, перепугались так, что даже не вскрикнули, не сказали и слова.

Пока они были парализованы неожиданностью появления Германа, он хотел было рвануть вниз по лестнице и далее прочь со стройки, но заметил, что вполне совершеннолетние девушки испугались как-то странно. Одна резко бросила сигарету на пол, да еще и наступила на нее. Вторая спрятала руку за спину.

Герман выдержал паузу. Девушки немного пришли в себя, заговорили, в разнобой оправдываясь:

– Мы сейчас уйдем… Мы сюда случайно зашли… А тут какие-то сигареты лежали… Это не наши… Можете забрать… Вот…

Вторая вытащила руку из-за спины и протянула Герману то, что оказалось вовсе и не сигаретой, а самокруткой. И тут он снова почувствовал тот самый запах, что снился ли ему на стройке почти каждую ночь. И догадался – это же марихуана, о которой и читали в книгах, и шептались студенты в университете. А некоторые, несмотря на запреты, даже покуривали неизвестно откуда добываемое зелье. На одной из вечеринок и Герману втихую предлагали попробовать. Он тогда отказался, но запомнил этот специфичный запах.

Марихуана – наркотик. Его употребление означает преступление, нарушение Контракта. Вот почему девушки так испугались Германа. Ведь он же, как и «каждый гражданин обязан оказывать содействие Агентству Исполнения Контракта в обнаружении и перемещении нарушителей Контракта…»

Этих девушек, которые сами были нарушителями Контракта, можно было вовсе и не бояться. Он задумался над тем, что им сказать и что вообще делать дальше, имея таких вот соседей. Тем временем первая девушка рассмотрела его лицо в тусклом свете дежурной лампочки и остановила вторую, продолжающую оправдываться девушку:

– Постой, постой… Кажется я его знаю. Да, парень, я тебя видела. Тебя показывали по телевизору…

Вторая тут же отдернула руку с добровольно выдаваемой было самокруткой обратно, присмотрелась:

– Точно. Тебя ищут. Ты – преступник. Какой день уже твою фотографию крутят…

Девушки переглянулись и вспомнили в один голос:

– «Разыскивается опасный преступник…»

Герман закончил за них:

– «…растлитель малолетних…»

Девушки снова переглянулись:

– Да, так и было…

Он улыбнулся:

– Значит, я преступник. Такой же, как и вы.

Девушки замялись:

– Мы… Но мы… А ты… Ты вот…

Герман продолжил:

– Только бояться вам меня не стоит. Вы же не малолетние.

Первая девушка уже пришла в себя, осмелела:

– А может быть мы и не против побыть немного малолетними.

Вторая тоже успокоилась, поднесла тлеющую самокрутку к губам и затянулась, задержала наркотический дым в себе, выдохнула:

– Ну и ладно, что ты растлитель. Главное, что нас не выдашь.

Герман кивнул:

– Не выдам.

Первая стала скручивать новую самокрутку взамен той, что раздавила ногой:

– Курить будешь?

Он, как и тогда, на студенческой вечеринке, хотел было отказаться, но передумал:

– Давай.

Что его толкнуло на этот шаг, Герман в тот момент и сам не понимал. Но он взял протянутую и раскуренную самокрутку, и потянул, потянул, пока не начал ощущать в голове легкий дурман. И тревога начала отступать, и ему становилось как-то легче и проще.

Герман затягивался снова и снова. Он уже не думал ни о Контракте, ни об АИК. Герман с интересом осматривал девушек. Они обе были ничего – с приличными фигурами и на лицо симпатичные. Последнее слово он, не заметив, произнес вслух:

– Симпатичные…

Первая кивнула:

– Я – Линда, – и указала на вторую. – Она – Тильда.

– Герман, – он снова затянулся и прикрыл глаза.

– Ты как сюда попал? – спросила Тильда. – Двери и ворота заперты.

Герман улыбнулся:

– Я фокусник, волшебник, иллюзионист…

– А серьезно? – не отставала Линда.

– А серьезно… Просто умею открывать электронные замки.

– Вот здорово! – воскликнула Тильда.

– Да, полезный талант, – согласилась Линда.

Герман открыл глаза:

– А вы как сюда пробрались?

Тильда весело блеснула глазами:

– По правилу забора.

Он не понял:

– Как это?

Тильда глянула на Линду, та пояснила:

– Ну, раз есть забор, то где-то в нем обязательно должна быть дырка.

Герман не понял:

– Здесь же охранная система по периметру. Сигнализация должна была сработать.

Девушки растерянно переглянулись:

– Не сработала.

– Не сработала, – Герман кивнул и снова затянулся. – Каждый вечер сюда приходите?

Тильда кивнула:

– Ага, почти. Здесь ведь никого нет. А мы недалеко живем.

– А травку где берете?

Линда насторожилась:

– А тебе-то что?

Герман пожал плечами:

– Да ничего… Думаю, в магазине покупаете.

Тильда засмеялась:

– Ага, в магазине. В супермаркете. В разделе «Молодежные товары»…

Линда тоже улыбнулась:

– Сами выращиваем.

Герман кивнул за окно:

– Здесь на стройке.

Тильда снова засмеялась, а Линда покачала головой:

– Здесь днем столько народу, что если не выкорчуют специально, так просто затопчут. Дома у себя на крыше выращиваем между крапивой. Мне доктор от анемии рекомендует крапиву есть. Так что я ее совсем легально посадила на крыше. Ну и коноплю внутри. Никто через крапиву к ней не полезет.

– Здорово, а? – смотрела на него Тильда.

– Здорово. – Согласился Герман. Ему уже было совсем хорошо с этими добрыми, ничего от него не скрывающими девушками. – Вы умные и красивые…

– И ты ничего, растлитель, – хохотнула Тильда.

– Да, почти красавчик, если отмыть, – подтвердила Линда. Она глубоко затянулась и посмотрела на подругу. – А может, правда, отмоем?

– У нас вода есть, – согласно кивнула Тильда, – и холодная, и горячая….

Герман очень даже не возражал:

– Да я бы с удовольствием.

Линда отвела Тильду в сторону. Они пошептались о чем-то. Потом вернулись. Молча докурили то, что у них было с собой. В который раз переглянувшись, встали, потянули Германа за руки:

– Идем к нам. Не бойся. Мы живем вдвоем, больше никого нет. Помоешься, как человек, а то от тебя уже, кажется, попахивает.