Анастасия Торопова - Наследие ушедшей цивилизации Страница 7

– Вы же тоже были там, – перебил её Игорь. – Почему бы вам не покопаться в вашей голове. Может, вы даже формулу видели случайно…

Взглянул в лицо ириканки, Родон замолчал. По её глазам он почему-то понял, что в её голове уже давно копались.

– Ну…– протянул он, – это ведь не мне решать. Всё зависит от Вуйцика.

– Вы так сильно от него зависите?

Тут майору показалось, что его вербуют и настраивают против своего начальства. Подкатила дурнота к горлу и перед глазами четко стал вырисовываться трибунал, публичный позор и тюремное заключение. Ничего не отвечая ириканке, он обернулся и пошёл прочь.

– Не будьте так глупы и трусливы, Родон! – бросила ему в спину Бескровных. Но он только прибавил шаг, словно пытаясь спастись от искушений.

Глава 8. Чаепитие на краю Асконии

Окраину свою асконцы не любили. Зато по вкусу она пришлась ириканкам, которые, пользуясь гостеприимством соседей, попросились поселиться на время переговоров где-нибудь в тиши. Апрельское утро выдалось потрясающим. Хотелось дышать всей грудью, пронося сквозь себя весенний, наполненный свежестью и надеждами воздух, хотелось двигаться, несмотря на ранний час, и двигаться быстро. Птицы проснулись давно и скакали по мокрым веткам с набухающими почками. Они почти запрыгивали с бешеным чириканием в полуоткрытое окно двухэтажного старого домика, стоящего на самом краю Асконии.

Здесь редко летали стратолёты, а если и прилетали, то по делу и крайне важному. Поэтому Даяне Бескровных гул стратолёта, сквозь утреннюю дремоту и пение птиц, показался именно чем-то важным. Она раскрыла глаза и потянулась. Лучи солнца играли на её лице, влажный воздух щекотал ноздри. Она лениво приподнялась на кровати и, щурясь со сна, пыталась выглянуть в окно. Взлохмаченные волосы мешали обзору. Ириканке пришлось приподнять корпус тела на локте, чтоб заметить в небе лёгкий синеватый след от пролетевшего стратолёта. Но утренняя вялость взяла верх, и она со вздохом облегчения вновь опустилась на постель. Но уже не спалось. Теперь ей стали слышаться голоса асконцев. Не тревога, а скорее любопытство заставило Даяну подняться окончательно. В неясном разговоре асконцев не чувствовалось ни угрозы, ни осторожности. Такое было ощущение, что они просто прогуливались рядом. Но рядом не было жилых кварталов. Бескровных накинула поверх пижамы длинный тёмно-синий плащ, спустилась по лестнице и вышла на крыльцо.

Крыльцо было во всю несущую стену здания с двумя когда-то белыми колоннами и бетонными резными перилами со старой побелкой. Даяна, кутаясь поглубже в плащ, облокотилась о перила, позволяя нечёсаным чёрным прядям падать прямо на лицо. Она щурилась сквозь голые кусты шиповника в ту сторону, откуда, как ей казалось, доносились голоса. Голоса притихли, но тут же справа послышался шорох шагов – к крыльцу двухэтажного дома, где остановились ириканки, вышел молодой асконец. Боковым зрением заметив стоящую у перил Даяну, асконец остановился и повернулся всем корпусом к ней, замерев в таком положении на мгновение. Между ними было шагов пять, и Даяна хорошо его разглядела.

Молодой асконец был невысок, но неплохо сложен, несмотря на свою худощавость, которую он пытался скрыть мешковатой одеждой. Лицо не самое красивое, но выразительное и запоминающееся. Пожалуй, слишком крупные черты лица, большой рот и смешно оттопыренные уши. Как генетик Бескровных неосознанно отметила про себя, что над генами этого мальчика работали очень и очень мало. Но глаза, большие, тёмно-карие и бездонные, казавшиеся ещё глубже из-за темных кругов, как от бессонной ночи, смотрели на ириканку с нескрываемым любопытством и, как казалось Даяне, с каким-то восхищением. Оттого весь образ ириканского мальчика был ярким и интересным.

Бескровных невольно улыбнулась ему и улыбнулась ещё шире, когда тот ответил ей совершенно искренней и открытой улыбкой.

– Привет! – асконец поднял раскрытую ладонь вверх.

– Здравствуй! – Даяна тоже подала знак приветствия. – Что ты делаешь тут, так далеко от жилых кварталов?

– А вы ириканец? – игнорируя вопрос, спросил гость и смущённо заулыбался.

– Ириканка, – Бескровная щёлкнула языком.

– Да, точно. Я слышал от отца, что вы называете себя почему-то в женском роде. Смешно.

– Да, пожалуй, – не стала спорить Даяна, пытаясь перестать улыбаться.

Видя такое дружелюбие, любопытный асконец стал осторожно подходить ближе. Даяна выжидала.

– Вы… извините, – протянул гость. – Я просто никогда раньше не видел ириканцев… ириканок. Я не хотел вас беспокоить.

– Поэтому хотел зайти в дом?

– Нет… Да. Я хотел поговорить с охранником Михаэлем. Он бы рассказал о вас много интересного. Не надеялся вас даже увидеть.

– Ты очень любопытный юный асконец.

– А вы очень красивы.

– Правда? – Даяна искренне удивилась. – Ты считаешь меня красивой?

Асконец кивнул. Никогда Даяна не чувствовала себя такой смущённой и растроганной. Асконцы не считали ириканок красивыми, а ириканки морщились от одного вида асконцев.

– Как тебя зовут, милый мальчик? – Даяна незаметно для себя поправила прядь волос.

– Трофим. Трофим Родон.

Некоторое время Даяна просто молчала и смотрела на Трофима. А тот с беспокойством наблюдал, как улыбка сползает с красивого лица ириканца. Он занервничал. Много говорили о вспыльчивости этой расы. А вдруг сейчас он достанет борот и продырявит в нем дыру?

– Родон? Трофим Родон? Сын майора Игоря Родона? – Даяна подавила в себе эмоции удивления и радости, чтоб не спугнуть окончательно асконца, и сделала несколько шагов ему навстречу.

– Да, я его сын. Вы познакомились с ним вчера на заседании?

– Точно. Так и есть. Ну что же ты стоишь у порога. Давай чаю попьём, поболтаем. Я тебя познакомлю с другими ириканками.

Она приобняла парня за плечи и почти протолкнула его в дверной проём.

– Привет, Михаэль! – успел кинуть через плечо Трофим обалдевшему охраннику-асконцу, когда Бескровных тащила его в столовую.

– Привет! – крикнул вслед ему Михаэль, когда дверь в столовую уже закрылась, и почесал затылок.

В столовой было светло и сухо. Посередине комнаты стоял длинный стол, но скатерть была накрыта только на треть. Как раз то количество стола, которое занимали ириканки. Бескровных усадила Трофима за накрытую часть стола и засуетилась у барной стойки.

– Чай с травами, со стиком? Тебе можно уже пить стик?

– Можно, – пробурчал Трофим. Этот вопрос часто задавали ему в питейных заведениях. – Но я буду просто чай… Со сладким.

Ириканка грациозно поднесла поднос с приборами к столу и ловко расставила чашки. Наливая чай, она то и дело кидала взгляд на гостя, словно ещё раз убеждаясь, что перед ней тот, кто ей нужен.

– А ты точно Трофим Родон?

– Точно. Я не похож на своего отца, потому что…

– Я знаю, просто Трофиму должно быть сейчас двадцать лет.

– Мне двадцать, – холодно отрезал молодой асконец.

– Ах да, ну конечно, – мягко согласилась Даяна и бесшумно уселась за стол. Она осторожно отпила горячей жидкости и почти с ужасом наблюдала, как Трофим заглатывал целиком пирожное и весело молотил челюстями.

– А откуда вы знаете про меня? – пробубнил он с набитым ртом.

– Я знала Мартина Кари.

– А. Я тоже про него много слышал. Это он составлял формулу моих генов из генотипа отца. Хреново получилось.

– Не нам судить Мартина Кари. Я, конечно, слабо разбираюсь в асконцах, но, говорят, что тебя берут на космодром.

– Уже не берут.

– Что такое?

– Долгая история, – он с достоинством отхлебнул полчашки чаю. – Но всё из-за вас – ириканцев.

Бескровных притворно нахмурилась:

– У асконца всегда ириканка виновата.

Трофим сделал благородный всепрощающий жест рукой и откашлялся.

– Не будем об этом, – сказал он и сквозь смущение пытался сделать серьёзное выражение лица. – А вы, значит, тот самый ириканец, который единственный спасся во время взрыва в лаборатории.

Даяна грустно улыбнулась и отодвинула от себя чашку.

– Да, – произнесла она медленно, – я «тот самый ириканец». Я была в то время в инкубаторе. Пробирки выставляла… с новым поколением. Когда произошёл взрыв, мне пришлось бежать. А вторая волна уничтожила все зародыши в инкубаторе.

– Это очень грустно. Но почему вас я интересую?

– Твой отец был супругом Мартину Кари и клонировался как раз в то время, когда уже научная коалиция работала над формулой Кари.

– И что? – Трофим пытался выглядеть равнодушным, но у него плохо получалось. Всё его лицо вытянулось, губы стали тонкими.

– У меня есть все подозрения, – Даяна виновато вздохнула, – что ты сотворён по той же формуле.

Трофим некоторое время молчал. Потом вскинул голову и усмехнулся:

– Мне, честно говоря, всё равно, по какой формуле я сотворён. Мы все здесь сотворены по какой-то формуле или без формулы – просто тупое клонирование. Я знаю несколько семей, которые никогда не меняют свой генотип. Из поколения в поколение одни и те же рожи, только в разном возрасте. Завидная стабильность. У нас везде так. Хочешь щенка? – Давай! – А какого? – А с чёрным ушком и рыжим хвостиком. – Сделаем! Хочешь ребёнка? – Ага! – А какого? – Да такого же, как я, только чтоб уши не оттопыривались. – Сделаем! И ничего неожиданного, ничего нового. Только вот почему мне уши не сделали поплоще, вот этого я понять не могу. Вот с этим мне трудно смириться.