Леонид Кудрявцев - Условия выживания Страница 8

Я кивнул.

Да, туг она была права. Один раз, и повторить что бы то ни было невозможно. Создать новое — пожалуйста, а вот повторить…

Тут в забегаловку ввалились двое уличных торговцев съедобными домашними водорослями, похоже, решившие устроить себе небольшой перекур. Аккуратно сложив в дальнем углу заведения, свои лотки, они уселись за стойку. Матушка Коскэ тотчас принялась их обслуживать, а я, продолжая жевать пирожки, стал смотреть новости.

За спиной у матушки, там, где в старинных забегаловках обычно располагалось большое зеркало, находился экран стереовизора, настроенного на канал новостей. Достаточно аппетитно выглядевшая дикторша канала новостей, которой на этой неделе чуть-чуть изменили форму ушей, сделав их более остроконечными, рассказывала о некоем предприимчивом нестандарте, попытавшемся проникнуть в Верхний город. Внешне тот ничем не отличался от чистюль и попытался сделать на это ставку. Вот только ничего у него не вышло.

Вообще, судя по этому сообщению, пробраться в Верхний город совершенно невозможно и решиться на подобное мог лишь самый отчаянный безумец. Это подтверждал не только рассказ дикторши, но также и серия кадров прочных стен, энергетических барьеров, шеренг стражей порядка, вооруженных до зубов и с непреклонными лицами. В довершение показали верховного суперинтенданта. Тот заверил, что за последние десять лет ни одна из попыток незаконно пробраться в Верхний город не закончилась успехом. Так будет и впредь. Уж он-то приложит к этому все усилия.

Я подумал, что так и должно быть. Откуда суперинтенданту знать об удачных попытках? На то они и удачные, чтобы стражи порядка о них не знали. Хотя, возможно, стражи порядка и в самом деле пресекают абсолютно все подобные попытки? Все-таки речь идет о Верхнем городе. Если живущим в нем чистюлям, а еще не дай бог древним чистюлям, что-то не понравится, то тот же суперинтендант потеряет свою непыльную, хорошо оплачиваемую должность, не успев даже охнуть.

Кстати, такая ли уж она непыльная?

— А как же тогда легенды? — кивнув на экран стереовизора, спросил один из уличных торговцев.

Его товарищ пожал плечами и промолвил:

— Наверное, хозяева этой девицы их не слышали.

— Или не желают слушать. Угу?

— Возможно, и так. Зачем им это нужно? Равновесие и выживание сильнейшего. Процесс, без которого не может обойтись ни одно мыслящее существо.

— И даже йеху?

— А йеху что, не мыслящие? Если так, то и на них должен действовать закон выживания сильнейшего.

— Раньше. А сейчас?

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, раньше травоядные и плотоядные йеху враждовали. Точнее, плотоядные охотились на травоядных.

Сейчас этого нет. Сейчас между ними мир. И как тогда действует этот пресловутый закон? Я мысленно с ним согласился. Действительно. Хотя представить, какой он получит ответ, не так уж и трудно. Дескать, теперь действует закон выживания сильнейшего только между травоядными и отдельно — между плотоядными. Тут просто сам напрашивается аргумент, что это не настоящая борьба за выживание сильнейшего. А потом спор мягко и ненавязчиво перейдет на личности…

Рассеянно просматривая новости, я подумал, что знаю, на кого еще не действует закон выживания сильнейшего. На чистюль. Там, в своем Верхнем городе, они живут совсем другой, отличной от нас жизнью. И еще их слишком мало. Если они введут у себя подобный закон, то их станет еще меньше. А куда уж меньше, если они вынуждены делать сержантами нестандартов? Пока еще не на самых опасных участках, на болотах, но все-таки вынуждены.

Да, да, тот самый сержант, которого я видел в поезде. Разве его существование это не доказывает?

И еще одна мысль. Если предположить, что закон выживания сильнейшего у йеху действует не полностью, а у чистюль не действует вовсе, то, значит, единственные, кто знаком с ним в полной мере, кто испытал его на своей шкуре, это мы, нестандарты? Безусловно, существует еще и пространство, расположенное за пределами нашего острова. И там кого только не водится. Желтые, ракулы и многие, многие другие. Они тоже знают, что такое закон выживания сильнейшего, не понаслышке. Правда, он у них не имеет форму закона, не имеет четко оговоренных правил. Он у них просто есть, и все.

Я понял, что, кажется, окончательно запутался в своих рассуждениях, и решил с ними завязать. Все равно в конечном счете все сводилось к одной, главной мысли. Мы, нестандарты, являемся единственными, кто на нашем острове в полной мере ощущает на себе действие закона выживания сильнейшего.

Плохо это или хорошо? Не знаю. Наверное, неплохо, поскольку в конечном счете мы станем сильнее всех прочих и, значит, неизбежно захватим власть. Может, это произойдет еще не скоро, но все же рано или поздно случится. А пока…

А пока я доел пирожки, включая тот, которым меня угостила матушка Коскэ, и занялся кофе.

Прежде всего надлежало прикинуть, как я проведу эти пять дней. Хотелось бы так, чтобы, возвращаясь на заслон, в поезде, когда все начнут делиться воспоминаниями, рассказать такое, чтобы, например, у Щетинистого отвисла челюсть. Да, что-нибудь такое необычное, из ряда вон. Не просто тупая пьянка в компании какой-нибудь очередной коряги с нечищеными зубами и грязью под ногтями, не стычка не пустыре с каким-нибудь уродом, о кулаки которого можно неплохо попортить собственную физиономию и о физиономию которого можно недурно разбить свои кулаки, а нечто.

Что именно?

Я мысленно пожал плечами.

Дане знаю я. Нечто. Необычное и волнующее. Как в виртуалках.

Проще всего, конечно, пустить дело на самотек. Авось повезет, авось кривая вывезет. Должно же мне хоть раз повезти? К примеру, как тому же Брюху с его золотоволосой чистюлей. Или как Аяску с его путешестанем в мир высокой моды. Правда, возможно, они врут как сивые мерины. Однако… Я тяжело вздохнул.

Нет, для того чтобы с тобой произошли такие удивительные приключения, надо пошевелить мозгой. Они требуют планирования и просто так с бухты-барахты не случаются.

Значит, необходимо заказать еще чашечку кофе и хорошенько подумать. Так я и сделал.

В новостях как раз показывали сюжет о каком-то чистюле, сумевшем вывести новый сорт гаркопусов, способный нейтрализовать еще целую кучу отравляющих веществ из тех, которыми так щедро насытили окружающий мир наши предки. Потом показали неплохую драку между «Свирепыми кусаками» и «Адскими нетопырями». Очевидно, освободилось несколько мест в заслоне и победители в этой схватке получат право их занять. Естественно, те из них, кто умудрится не очень сильно покалечиться.

Зрелище этой драки так меня увлекло, что я даже на минуту забыл о кофе. Собственно, месиловка была из разряда достаточно обычных, и так внимательно я ее разглядывал лишь потому, что вдруг вспомнил, как получил свою нынешнюю работу. Вот тогда драка была не в пример жестче. Или мне это лишь казалось, как ее непосредственному участнику? Как я тогда умудрился выйти из нее всего лишь с несколькими царапинами? Чистое везение.

Хотя, может быть, это испытание призвано отобрать не только самых быстрых и сильных, но еще и удачливых? Чем не критерий для будущего воина заслона?

Картинка сменилась. Теперь диктор принялся довольно занудливо рассказывать о новых дополнительных налогах на натуральную пишу, к которой относилось все, приготовленное не из гаркопусов и не из домашних съедобных водорослей. Таких, как я, простых парней это заинтересовать не могло. Разносолами меня жизнь не баловала. Даже принимая в расчет мою вполне неплохую зарплату. Вот если бы удалось устроиться охранником в Верхний город, к чистюлям…

Я отхлебнул из чашки и улыбнулся мамаше Коскэ. Та погрозила мне пальцем:

— Второй раз не получится. Если я буду бесплатно кормить каждого заигрывающего со мной молодого балбеса, то быстренько пойду по миру.

Я улыбнулся в ответ:

— Нет, нет, мамаша. У меня деньги есть, и я заплачу за все сполна. Разве ты забыла, что я только сегодня вернулся из заслона?

Один из торговцев толкнул другого локтем в бок и вполголоса сказал:

— Видишь, вон сидит… он только что вернулся из заслона. Давай спросим у него…

Вот чего мне еще не хватало, так это праздных вопросов разных торговцев. Что бы они ни собирались узнать, наверняка это полная чепуха.

Я бросил на торговцев такой взгляд, что у них махом отпала охота задавать мне какие бы то ни было вопросы, и стал допивать свой кофе. Тут в дверь вошел чистильщик мостовой, и сразу же вслед за ним — маленький, сутулый варщик обуви, мастерская которого находилась в соседнем квартале, и его подмастерье — плотоядный йеху, ведущий свое происхождение, очевидно, от собаки.

Это были первые ласточки. Наступил обеденный час, и вскоре в заведении матушки Коскэ негде будет яблоку упасть.