Анри Рюэллан - Полуночный трубадур Страница 8

Теперь под грозовым небом на фоне пения труб и дикого хора тысяч измученных голосов стал нарастать чудовищный ритм барабана, огромного, как Земля. Облака разорвались, и навигаторы увидели горную вершину, которая нависала над страной Первой Агонии.

Корабль начал терять высоту. Напрасно Дал пытался привести в действие рули, как во время своего первого путешествия — корабль не повиновался. Он быстро приближался к воющей толпе, которая покрывала землю, как море. Музыка, пение — все исчезло. Был слышен только неумолимый ритм космического барабана, резонирующий в корпусе корабля.

Золтан обнажил меч и прикрыл щитом грудь. Дал бросил ставший бесполезным пульт управления и сделал то же самое. Они встали спина к спине, образовав живую крепость, прикрытую щитами, из-за которых сверкало грозное Голубое Оружие. В этот момент гондола коснулась земли, и ее тут же захлестнула огромная волна людей. Целые армии искромсанных людей с пустыми глазницами, потрясая кровоточащими культями, кинулись на навигаторов, пытаясь отнять оружие, растерзать, разорвать их на части. Первая атака закончилась страшным опустошением в их рядах: мечи проделали огромные бреши; сотни атакующих были разрублены пополам за один взмах. Золтан ударил с плеча, и образовалась гигантская дыра; никто больше не шевелился. Дал оставил на мгновение свой меч и вернулся к рулям. Корабль, освобожденный от толпы атакующих, внезапно послушался и в одно мгновение взмыл к затянутому облаками небу под дикий вой толпы, от которой ускользнула добыча.

Дал и Золтан заняли свои места.

— Это была мелкая сошка. Что вы об этом скажете, Ортог?

— Сейчас мы сражались с агонией всех раненых на свете, Гендерсон. И сами едва не стали их добычей. А настоящие атаки нам еще предстоят.

Дал включил двигатели. Прямо перед кораблем огромное черное облако закрывало солнце, лучи, которого образовали кроваво-красный ореол. Дал направил корабль прямо в это облако и увеличил скорость. Металлическая сигара разметала туман и засияла под лучами солнца. Подобно молнии они неслись прямо к склону горы. От резкого торможения навигаторы повалились вперед на пульт управления. Когда они поднялись, гондола уже стояла на земле. К ней тут же начали карабкаться тысячи людей, носящие следы ужасных ожогов, оставляя за собой клочья обгоревшей кожи. Уже тянулись скрюченные, похожие на когти, пальцы. Еще мгновение, я они будут здесь.

Но дал и Золтан уже заняли боевую позицию.

— Дела идут все хуже, — сказал Дал. — Я даже чувствую какие-то ожоги…

— Это действительно так. Сейчас мы находимся среди обитателей района Второй Агонии. Нужно держать их на расстоянии.

Снова в воздух взлетели мечи, разя бесконечную массу. Дал чувствовал, что температура резко поднимается.

— Отступаем, — сказал он, переводя дыхание. — Если мы сами и не сгорим, то аппарат рискует выйти из строя.

— Вы совершенно правы, — сказал Золтан, не прекращая действовать своим страшным мечом. — Мне вовсе не хотелось бы попасть в аварию посреди этой страны.

Дал отбросил свой щит за спину и повернулся к рычагам управления. Корабль оторвался от обожженных людей, испускающих дикие крики. Через несколько мгновений температура, стала нормальной.

— Уф! — Дал вытер вспотевший лоб.

— Пока все идет нормально, — весело отозвался Золтан. — Интересно, как нас встретит симпатичная публика в районе Третьей Агонии.

— Смотрите, — только и успел сказать Дал.

Корабль плыл над поверхностью темного озера; берегов не было видно. Из воды то и дело появлялись бледные, распухшие лица. Мириады утопленников исчезали и появлялись вновь, поднимались по пояс из воды, протягивая в полной тишине сведенные судорогой удушья руки. Многим удавалось ухватиться за борт гондолы, и они тянули некронеф к черной поверхности озера. Дал и Золтан начали было обрубать эти руки мощными ударами мечей, но мечи рубили также и воду; огромные волны, поднимаясь, захлестывали гондолу. Пришлось вычерпывать воду кувшином и амфорой; так они потеряли продукты и питьевую воду.

Когда они уже совсем выбились из сил, Далу, наконец, удалось набрать высоту.

— Поспешим к обитателям района Четвертой Агонии, — сказал рыцарь. — Мне не терпится встретиться со смертью.

— Будьте осторожны, — отозвался Золтан. — Мы с ней уже встретились. Ее лицо пока еще скрыто для нас, но она нас уже атакует.

— Я хочу встретиться с ней лицом к лицу!

— Вы полагаете, что смерть — это какое-то реальное существо, противник, который отзовется на ваш вызов?

— Мы должны ее уничтожить!

— Прекрасно, прекрасно! Если мы ее уничтожим, то перевыполним свою задачу. Впрочем, гораздо труднее уничтожить нечто абстрактное, чем реального врага. Нет, Ортог, мы войдем в смерть живыми. Как сказал один очень древний поэт:

“Те fauldra-t-il ses maulx att endre,Oui, ou tout vif alter ès cieux?..”[2]

Ну, что ж! Скоро мы и так узнаем, что скрывается под маской смерти. А в ожидании этой встречи — вот те, кого вы только что призывали от всей души…

Нужно было срочно занимать боевую позицию — спина к спине, щиты вперед — так как корабль опустился на берегу озера. От опушки близкого леса к ним уже бежали мужчины и женщины с львиными мордами; с криками они окружали корабль. Где-то в облаках отбивал свой ритм гигантский барабан. И опять пришлось разносить на куски тела этих несчастных, и опять оба навигатора с ног до головы были забрызганы черной кровью.

— Прокаженные! — с отвращением выдохнул Дал.

— Ба! — отозвался Золтан. — Они больны не более, чем я. — И продолжал с ужесточением косить их мечом.

Дал резко рванул корабль с места, так что их обоих отбросило назад. Задевая верхушки ядовитых деревьев, они летели прочь от омерзительного озера. Густые гибкие растения, мертвенно-бледные крапчатые лианы свисали с ветвей деревьев с влажной черной листвой; ветви раскачивались, хотя не было ни малейшего ветерка.

Вдруг лианы взвились над кораблем и, захватив его, потянули вниз, к лужайке, покрытой красноватой грязью. Пока навигаторы обрубали мечами клубки растений, под ними из-за деревьев появилась огромная масса людей с искаженными от боли лицами, согнутых пополам, с прижатыми к животу руками. Дал и Золтан внезапно почувствовали режущую боль в желудке и в груди; у них закружилась голова, подступила тошнота.

— Пятая Агония — это отравленные! — с трудом проговорил Золтан.

Они еще пытались работать мечами, но вскоре поняли, что все их усилия напрасны. Бороться нужно было не с нападающими, а с той ужасной болью, которую испытывали эти несчастные и которую уже начали чувствовать они сами. И все же следовало продолжать борьбу, чтобы не утонуть в этом человеческом море…

Дал отсек последнюю лиану, одновременно разрубив пополам сотню людей, хотя в этот момент был уже близок к обмороку. Он видел, что бледный, как полотно, Золтан уже не мог больше держать рукоять своего меча… Но освобожденный корабль уже несся сквозь грозовые тучи, и страна Пятой Агонии осталась лишь в воспоминаниях.

— Наши щиты бессильны против такой атаки, — прошептал Дал, закрыв глаза.

Но Золтан уже обрел свое обычное спокойствие:

— Наши настоящие щиты это то, что внутри нас.

Поднявшийся внезапно ветер необычайной силы подхватил и понес корабль, и напрасно Дал пытался взять управление в свои руки. Земля под гондолой проносилась с такой скоростью, что невозможно было ничего рассмотреть. А прямо перед ними расцветал гигантский гриб, окруженный ослепительным светом. И вдруг наступила ночь, глубокая черная ночь, и в этой ночи корабль резко соприкоснулся с землей.

— Кажется, это один из примитивных ядерных взрывов, удивленно сказал Дал.

— Да, некоторые народы, точнее, небольшие группы, продолжают использовать их, когда выходят из-под контроля навигаторов. Конечно, это игрушки, но игрушки смертоносные…

— Внимание! — крикнул вдруг Дал.

Из ночной темноты появились фосфоресцирующие контуры огромной массы искалеченных людей. Не дожидаясь атаки, Дал и Золтан взялись за мечи; они уже чувствовали ожоги от облучения.

Вспышки от мечей высвечивали все прибывающую толпу смертельно раненых; в воздухе стоял ужасный крик тысяч голосов. Взрывы освещали ночь, рассеивали фосфор с лиц, изъеденных гамма-лучами. Голубое Оружие и тут одержало верх, но на этот раз Дал поднял корабль с большим трудом; казалось, что радиоактивное излучение если и не вывело из строя двигатели, то затруднило их работу.

Густые тучи рассеялись. На фоне солнца остались лишь легкие облака. Земля внизу напоминала высокое каменистое плато, огромное и пустынное.

— Мы прошли район Шестой Агонии, — заметил Дал, — и теперь приближаемся к последнему.