Дмитрий Григорьев - Кровь или семьдесят два часа Страница 8

Теперь вы одно целое и без нее твои чары бесплодны.

С этими словами старуха с благоговением отдала девочку матери. У дверей она пошептала над кадушкой с водой и тихо удалилась. Выйдя из избы, она поманила главу семейства: «Ты будешь обтирать свою жену три раза на дню той водой, что придушки».

Все еще под впечатлением от увиденного, старуха медленной поступью растворилась в лесу, не проронив больше ни слова. Знахарь с недоумением посмотрел ей вслед, но выполнил все, как было наказано. Не прошло и трех дней, как Сидония уже хлопотала по дому, позабыв о своей странной хворобе.

Вслед за мамой потянулась и дочурка. Папины снадобья пошли впрок, и вскоре никто не мог даже и заподозрить смертельного недуга в этом жизнерадостном бесенке. Венди стала заводилой у деревенских ребятишек, которые каждый день с нетерпением ждали ее прихода. Их любимица всегда появлялась из чащи в сопровождении своих братьев. Старшие отходили в сторону и, подражая взрослым, важно вели беседы со сверстниками. Младшая же половина лесного семейства весело носилась с деревенскими сорванцами. Поначалу дети побаивались странных ногтей Венди, казавшимися непомерно большими на фоне ее тонких пальцев, а необычная выпуклость придавала им вид звериных когтей. Дети с опаской косились на руки своей подружки.

Эти ногти-когти наводили на них безотчетный страх, навеянный бабушкиными сказками о волках-оборотнях. Но во время игр все тревоги улетучивались. Когда Венди была рядом, все ссоры и разлады забывались и казалось, что весь мир наполнен радостью и счастьем. Но однажды дети воочию убедились в том, что их лесная гостья неспроста носила такие ногти. В ту пору герцог со своей свитой потешились охотой. Лес был взбудоражен лаем собак, криками загонщиков и выстрелами мушкетов. Со стороны этой кутерьмы на опушку, где вовсю резвились малыши, выползла раненая волчица. Насмерть перепуганные дети спрятались за спинами взрослых ребят. Старший брат схватил Венди на руки и начал пятится в лес. Притихшая сестренка крепко держалась за его шею. Вдруг она увидела что-то в зубах у зверя. На глазах у изумленных ребят Венди соскочила с рук брата и побежала навстречу хищнице. Волчица приподнялась на передние лапы и злобно ощерилась. Из ее пасти на землю выпал маленький волчонок и жалобно заскулил. Мать лизнула его и из последних сил вновь подняла оскаленную морду. Венди присела подле нее и протянула открытые ладошки к раненой волчице с детенышем.

Покачивающийся на некрепких лапках волчонок подозрительно обнюхал кончики ее пальцев и весело заковылял прямо к девочке. У истекающей кровью хищницы уже не было сил ползти вслед за ним, и она завыла от отчаяния и боли. Венди бережно взяла щеночка и поднесла его к морде зверя. Глаза волчицы потеплели. Умирающая мать нежно облизала своего детеныша, даря ему последние ласки. Наконец, силы оставили ее. Дети видели, как волчица с благодарностью ткнулась носом в руки их лесной подружке и уронила свою безжизненную голову прямо ей на колени. Девочка прижала щеночка к мокрому от слез лицу, и никто на свете не смог бы отнять его у нее.

Венди выкормила волчонка, и теперь он неотступно бегал за ней по лесу, где шло ее обучение лекарским и чернокнижным премудростям. Девочка уже хорошо разбиралась в травах, кореньях, отварах и настоях, но душа ее лежала к другому. Управление темными флюидами — вот, что доставляло ей истинное наслаждение. Вместе с матерью они часто бродили по лесу с пустыми корзинками. Но искали они не грибы и не ягоды, а сгустки черной энергии, запутавшиеся в густых ветвях сосен. Корзины же служили для отвода глаз случайных охотников и собирателей лесных даров.

— Места, где много темных флюидов, — учила ее мама, — люди называ. С них-то мы и начнем.

— А, что мы будем делать, когда соберем всю энергию? — А тогда мы отыщем новые скопления флюидов. И поможет нам в этом кошка. Сегодня ночью я научу тебя, как.

Когда стемнело, Сидония повела дочь к самому высокому холму. В руках она снова несла корзину, но на этот раз не пустую. На дне, свернувшись калачиком, уютно дремала их черная мурлыка. Взобравшись на вершину холма, мама с дочкой с наслаждением подставили свои лица морскому бризу. Это открытое место насквозь продувалось свежим соленым ветерком, и Венди здесь необычно легко дышалось.

— Сегодня я научу тебя определять, где скопились темные флюиды, — начала мама. — Кошки лучше всех животных чувствуют черную энергию и по их глазам можно узнать, где она скрыта.

Сидония достала из корзинки их черную помощницу и начала учить Венди искусству чтения по кошачьим глазам.

— Лишь левое око скажет тебе правду. Кошка плохо видит вблизи, поэтому твой взгляд в упор не будет отвлекать ее.

С этими словами Сидония так близко поднесла мурлыку к лицу дочери, что нос девочки уткнулся в мохнатое ухо кошки.

Венди погрузилась в зеленую пучину кошачьего глаза и с интересом блуждала по ней, ища темные пятна, расположение которых показывало места скоплений черной энергии. Волчонок ревниво урчал рядом и недовольно скалил зубы. Сидония с укоризной глянула на него, и тот сразу же заинтересовался полной луной, как будто он тут был совсем нипричем.

За такими вот уроками и шло взросление Венди. Она все реже показывалась в деревне. А вскоре ее встречи с деревенскими подростками и вовсе прекратились. И причиной тому стала маленькая красная звездочка, появившаяся на ее правой щеке.

Приняв ее за комариный укус, Венди поначалу не обращала на нее внимания. Но время шло, а пурпурное пятнышко со щеки не исчезало, а наоборот, становилась все заметнее. Повзрослевшая Венди все чаще заглядывалась в зеркало, и ее взгляд непременно натыкался на неприятный прыщик. Не скрылось это и от окружающих. Девушка стала замечать, что местные жители начали сторониться ее.

— Метка ведьмы, метка ведьмы, — перешептывались они.

Венди знала, что ее отца многие за глаза величали колдуном, но ее саму еще никогда не называли ведьмой. По возвращении домой она уединилась и прижгла ненавистную метку раскаленным серебряным порошком, превратив ее в маленькую черную родинку. В деревню она больше не заходила, а затем и вовсе исчезла из леса…

Наступал час расплаты с герцогом и Венди предстояло поселиться в логове врага. Перед тем как покинуть родные места она вместе с волчком в последний раз углубилась в густую чащу, где и распрощалась со своим серым другом. Возмужавший звереныш лизнул ее напоследок в лицо и отправился на поиски сородичей.

На следующий день женская часть лесного семейства пустилась в дальний путь. Долго ли, коротко ли, но мать с дочерью наконец добрались до городка, что ютился подле замка герцога.

На Сидонии было ее единственное дорогое платье, в котором она была спасена из заточения. В этом наряде она выглядела прислугой знатной особы, донашивающей вышедшие из моды вещи своей госпожи. Венди была одета деревенской простушкой и, играя роль помощницы, тащила за ряженой матерью огромную корзину. Девушка с трудом узнавала в этой чопорной морщинистой бабке свою красавицу-маму. Смесь патоки и травяного настоя сделали свое дело. Перед выходом из леса Сидония нанесла это месиво себе на лицо. По дороге в город маска высохла и стянула кожу, превратив благородное лицо колдуньи в моченое яблоко.

Попав на городской рынок, бабка с помощницей сели при входе. Они с наслаждением вытянули уставшие ноги и жмурились, глядя на ласковое весеннее солнышко. Венди то и дело прыскала при взгляде на сморщенную мать и игриво прикрывала рот ладошкой.

Как только появилась стряпуха герцога, отдых закончился.

Путницы смешались с толпой и вынырнули прямо перед величаво шествующей кухаркой. Сидония капризно указывала на овощи, и продавцы покорно складывали покупки к Венди в корзину. Когда самовлюбленная хозяйка с хрупкой девушкой прошли мимо кухарки герцога, ту вдруг обуяла неожиданная ревность.

«Мне просто необходима помощница, — пришла неожиданная мысль. — И сейчас же!» — Эй, любезная! — обратилась она к морщинистой тетке. — Чья это служка? — Ничья, — вежливо ответила Сидония. — Она подрядилась носить мои покупки за ломоть хлеба.

При виде худенькой девушки, ревность стряпухи сменилась жалостью, а затем не пойми откуда взявшейся материнской лаской.

— Хочешь жить в замке и есть от пуза? — потрепала она девушку за щеку.

— Да, тетенька.

— Верни корзину этой сушеной грымзе. Людям герцога не пристало обслуживать простых горожан.

Венди послушно отдала корзину матери, едва сдерживаясь от смеха. Сидония весело подмигнула в ответ, и ее морщинистое лицо тут же растворилось в толпе.

Венди В замке никто не удивился появлению новой помощницы на кухне. Приближалась пора свадеб подросших внуков герцога и скоро каждая пара рук будет на счету. Приготовления к торжествам шли полным ходом. По утрам хрупкая девушка сопровождала стряпуху на рынок, усердно таская за ней корзину со свежей зеленью. Обитатели замка быстро привыкли к новенькой, и перестали замечать эту серую мышку, которая вечно пряталась за огромным капюшоном своей бесформенной накидки. Однако некоторым миловидное личико Венди не давало покоя. Один из стражников мог поклясться, что уже где-то видел его.