Роман Злотников - Ком Страница 9

— Антигравитация?

— Хасса, — коротко ответила его собеседница. После чего кивнула ему подбородком на носилки и двинулась в сторону входного проема, ведущего из грота наружу… где бы это «наружу» ни было.

Несмотря на то что носилки вроде как волокли, а не несли, делать это оказалось не так-то просто. Их маршрут пролегал по горной тропе, заваленной массой скальных обломков, вследствие чего постоянно приходилось продергивать носилки через всякие узости, завалы и тому подобное, да и общий вес никуда не делся. Так что спустя три часа все земляне уже основательно умотались.

— Слышь, Андрюха, а похоже эти, — зашептал ему Федюня, с болезненным видом потиравший локоть, которым приложился, перетаскивая носилки через завал, — тебе пургу гнали.

— То есть?

— Ну, ты ж говорил, что они тут тебе все уши прожужжали насчет того, что нам всем здесь смерть.

— Ну да.

— Чё ну да-то? Три часа уже идем — и хоть бы кто дернулся. Идут себе — в ус не дуют, а мы тут — надрывайся. Ой, надули они нас, развели, как лохов.

— Как развели-то? — шумно дыша, ворчливо спросил Степа.

— Так ведь мы пашем-пашем, а они вон — идут себе спокойненько и в ус не дуют, — снова повторил Федюня.

— Они не в ус не дуют, — встрял Паша, — а периметр контролируют, голова ты садовая — нас защищают.

— И от кого это? — ехидно сморщился Федюня, но сразу же, не удержав свой угол носилок, получил рукояткой по ребрам. — Ах ты ж, зараза! Все, хватит — перекур. Да и пожрать охота. Андрюх, они нам там пожрать поделиться обещали, скажи этой своей — пусть дадут. И выпить чего, а то еб…л я такие приключения насухую!

Их маленькая колонна остановилась. «Инопланетяне» тоже. Но, к удивлению Андрея, никто из них не стал возмущаться или как-то настаивать на продолжении движения. Они просто слегка оттянулись в стороны и присели на корточки, настороженно всматриваясь в окружающую дымку и держа оружие наготове. Нет, ну не было у Андрея впечатления, что они просто развели землян, как об этом заявил Федюня. Они чего-то явно опасались. И потому нервничали. Причем чем дальше, тем больше.

Андрей помог остальным устроить носилки так, чтобы они стояли без поддержки, но относительно ровно, и подошел к женщине с глазами кошки.

— Извините… не подскажете, как к вам можно обращаться?

— Мой позывной — Иллис, — спокойно ответила она, — можешь обращаться ко мне так.

— Ага, спасибо. Почему мы остановились?

— Остановились — вы, а я решила, что можно сделать небольшой привал. Дальше будет еще более трудный участок, так что немного отдохнуть не помешает.

— Понятно… наши люди интересуются, как насчет немного перекусить.

Иллис ничего не ответила, но один из «инопланетян», самый здоровый из них, поднялся на ноги и, подойдя к землянам, скинул с плеч нечто вроде рюкзака. Раскрыв его, он достал какой-то плотно упакованный пакет и распорол его выдвинувшимся из накладки на предплечье лезвием. Из вскрытой упаковки вывалилось с дюжину плоских прямоугольных пакетиков. «Инопланетянин» по очереди взял каждый из них и что-то сделал, после чего пакеты начинали шипеть и увеличиваться в размерах.

— Это — полевые пайки второй категории. Их калорийность рассчитана на тяжелые полевые условия. Вам они должны подойти.

Андрей дернулся. Ну да, это ж совершенно инопланетная еда! Совместима ли она с их родным земным метаболизмом?

— А-а… это точно?

— Подавляющее большинство представителей разных рас и цивилизаций, контактирующих в Коме, способно употреблять пищу друг друга без каких бы то ни было вредных последствий, а так же скрещиваться между собой и использовать кровь и донорские органы. Исключения, конечно, есть, но не абсолютные, а частичные. Скажем, аклумцы не способны употреблять кларианский оссеш, это национальное блюдо кларианцев, он вызывает у них рвоту и судороги, но полевые пайки специально разрабатывались с максимально широкой адаптацией. Так что шанс на то, что вам не подойдет, — минимален.

— Ага, понятно, — Андрей покосился на земляков, которые не заморачивались всякими мнимыми опасностями, а уже вскрыли пайки и принялись со вкусом уминать их. Есть хотелось, но еще больше хотелось хоть немного разобраться, во что же они вляпались. Поэтому он снова развернулся к Иллис и осторожно спросил:

— Мне можно задать еще несколько вопросов?

Та наклонила голову:

— Спрашивай.

Андрей на мгновение задумался. Вопросов просто море, с какого начать? Кто знает, сколько продолжится привал? И на сколько вопросов она успеет или согласится ему ответить? Ладно, попробуем…

— Что такое Ком?

— Самая большая задница во всех известных вселенных.

— Вселенных? — удивился Андрей. — То есть их несколько?

— По одной из теорий Ком как раз и есть то место, где сходятся несколько Вселенных. Или даже проникают друг в друга. Но это всего одна теория, а я слышала их еще не меньше дюжины. И, заметь, специально я ими не интересовалась, — она замолчала, продолжая спокойно смотреть на землянина.

— А… что такое хасса?

— С ним тоже все очень неясно. Энергия. Сила. Первооснова. Он есть везде, даже в абсолютном вакууме. Но разница в его концентрации в Коме и, скажем, на обычной планете, достигает тысяч, а то и десятков тысяч порядков. Вследствие этого, к примеру, люди, овладевшие хасса на третьем и более высоких уровнях, не могут жить в техногенном окружении, поскольку их организм самопроизвольно вытягивает хасса из всего, что их окружает. Поэтому любые приборы, устройства и механизмы, не защищенные специально, в их присутствии прекращают функционировать.

Черт, ни хрена яснее не стало.

— А… сколько нам идти до Самиельбурга?

— Не знаю.

— Как это? — удивился Андрей. Женщина слегка нахмурилась:

— Это — одиннадцатый горизонт Кома. Здесь ни в чем нельзя быть уверенным. Скорее всего, мы вообще не дойдем до поселения. Мы сумели добраться до точки W1Q'22S#177Л во многом потому, что с нами был Слийр. Он владеет хасса на шестом уровне, а в нашей команде самой сильной была я, и у меня всего четвертый. Так что без него обратный путь становится на порядок опаснее. К тому же у меня осталось всего шесть бойцов, а из-за наличия вас и того, что Слийра приходится волочь, мы крайне ограниченны в маневре, возможностях маскировки и скорости передвижения.

После того как она замолчала, Андрей некоторое время сидел в полном ошеломлении.

— То есть, мы обречены?

— Да, — спокойно кивнула лидер команды «Ташель».

— Но… зачем тогда нам куда-то идти?

— Мы — бродники, — все так же спокойно ответила Иллис, — и мы не привыкли просто ожидать гибели, покорно сложив лапки. К тому же всегда есть надежда на чудо.

— На какое?

Собеседница Андрея пожала плечами:

— Мы можем наткнуться на торговый конвой. Некоторые порталы к факториям расположены даже ниже одиннадцатого горизонта, а начиная с седьмого их становится достаточно много… Можем встретить рейдовый отряд или такой же экспедиционный конвой, как мы, но в, так сказать, несколько менее потрепанном состоянии. А еще нам может просто повезти, и мы дойдем сами.

— И каковы наши шансы? — оживился Андрей.

Лидер команды «Ташель» пожала плечами:

— Не знаю. Сложно рассчитать. Может, один к миллиону.

Андрей едва удержался, чтобы не присвистнуть. Да уж, оптимистично…

— А-а… если нам повезет — за сколько мы сможем добраться до Самиельбурга?

— Самое быстрое за пять-шесть ски.

— Чего? — до сего момента все было понятно, но сейчас он впервые услышал незнакомое слово. Хотя, похоже, его собеседница поняла, что произошло.

— У вас есть единица, обозначающая промежуток времени примерно равный одному вздоху?

— Ну… да, секунда.

— У нас она называется дирс. Десять дирсов составляют аск, десять асков — орм, десять ормов — лук, десять луков — нис, ну а десять нисов уже составляют ски. Ски — это время одного полного цикла, то есть за ски люди обычно успевают поработать, отдохнуть, выспаться и так далее.

Андрей молча кивнул. Понятненько, ски — это местные сутки. Но вместо троичного деления на часы, минуты и секунды они имеют пятеричное — на нис, лук, орм, аск и дирс. Да уж, черт ногу сломит… Но это для них, землян. А для кого-то вполне привычное им деление, когда сутки делятся на двадцать четыре часа, а те, почему-то, уже на шестьдесят минут, ну а минуты на столько же секунд, хотя, скажем, земные же меры веса и расстояния имеют десятичное деление, в свою очередь может показаться верхом идиотизма… Но не в этом дело. До сего момента он вполне спокойно общался с лидером команды «Ташель», не испытывая никаких затруднений. Ну кроме того, что немного побаливали горло и губы от непривычной артикуляции. А тут такой прокол — незнакомое слово и никаких ассоциаций. Впрочем… возможно дело в том, что образы и понятия — штука очень вариативная. Скажем, возьмем «стол». Стол — он и есть стол. Но вот какая штука, столов-то — туева хуча. Разных. Стол в их институтской столовой, стол в кафешке, в которой работает Наташка, и стол в кабинете декана — это все столы, но очень непохожие друг на друга. А если, скажем, в Яндексе набрать что-то типа «стол фото», так он тебе скинет сотни тысяч, если не миллионы ссылок. И убей бог, совпадений будет не так-то и много. Тем не менее, при взгляде почти на любой стол, сколь бы вычурным и… это… креативным он ни был, мы всегда четко знаем, что это стол. А вот единицы измерения, все равно чего — времени, расстояния, веса и так далее, наоборот — очень конкретны. Да уж, похоже, языковый пакет — не абсолют, и самому тоже придется постараться. И… сколько там пять-шесть ски в сутках получается? Так, в сутках у нас… 86 400 секунд, а этих дирсов в их ски — ровно 100 000. Значит, получается… где-то шесть-семь суток. Ну если, конечно, наши секунды не так уж сильно отличаются от их дирсов. Все-таки один вздох — величина очень приблизительная, и, соответственно, отличие дирса от секунды может быть в разы в ту или другую сторону. Ну да ладно, не до этого сейчас…