Харлан Эллисон - Мальчик и его собака Страница 9

– Ты что, не рассказывала им ни о чем? – спросил я.

Он покачала головой.

Неожиданно мне совсем расхотелось убивать ее. Мне захотелось ее обнять.

Что я и сделал. Она разревелась на моей груди и начала стучать по моей спине своими маленькими кулачками, потом взглянула на меня, и слова так и посыпались из нее:

– О, Вик, мне так жаль, я не хотела этого делать, но мне пришлось, я была послана для того.. Ну, ты знаешь… Мне было так страшно… И я полюбила тебя. И теперь, когда ты здесь, с нами, это уже не грязно, правда? Это так, как и должно быть. Так говорит папа, верно?

Я обнимал ее и целовал, говорил, что все в порядке, а потом спросил, не хочет ли на снова уйти со мной, и она сказала: «Да, да, да!» Она действительно хотела, я это видел! Поэтому я сказал, что, наверное, придется сделать больно ее папочке, так как мы смоемся отсюда, но она сделала такие глаза, выражение которых мне было уже известно.

Несмотря на свою добропорядочность, Квилла Джун Холмс не слишком обожала своего бубнящего молитвы папочку.

Я спросил, нет ли здесь чего-нибудь тяжелого, вроде подсвечника или будильника, и она сказала, что нет. Тогда я порыскал по спальне и нашел в ящике шкафа пару носков ее папочки. Затем я свинтил большие медные шарики с изголовья кровати и положил их в носки. Я попробовал это импровизированное оружие на вес. Да-а… Вполне подходяще!

Джун уставилась на меня круглыми от удивления глазами.

– Что ты собираешься делать?

– Ты хочешь свалить отсюда?

Она кивнула.

– Тогда встань позади двери… Нет, подожди. Забирайся в постель.

Она разлеглась на кровати.

– Отлично! – кивнул я. – Задери юбку, спусти трусики и раздвинь ноги…

На ее лице появился ужас.

– Выполняй, – приказал я, – если хочешь убраться отсюда!

Она так и сделала. Я немножко поправил ее, чтобы ноги были согнуты в коленях и все оказалось на виду, затем подошел к двери и шепнул ей:

– Позови своего отца. Только его.

На какое-то мгновение Джун заколебалась, затем крикнула голосом, который не нужно было подделывать:

– Папа! Папа, зайди сюда, пожалуйста!

Айра Холмс зашел в дверь, кинул взгляд на свое тайное желание, и челюсть его отвисла. Я ногой захлопнул дверь за его спиной и шлепнул его так сильно, как только мог. Он немного подергался, перепачкал всю простыню, но потом успокоился.

Джун открыла глаза, услышав шлепок, а когда серое вещество мозга забрызгало ей ноги, начала блевать на пол. Я понял, что теперь она мне не подмога, поэтому открыл дверь, высунул голову и с обеспокоенным выражением на лице сказал:

– Аарон, не будете ли вы столь любезны зайти сюда на минутку?

Аарон посмотрел на Ду, который переругивался с миссис Холмс насчет того, что происходит в спальне, и когда старикашка кивнул, зашел в комнату. Он глянул на голые ножки Квиллы Джун, на кровь на стене и простынях, на Айру у своих ног и открыл рот для крика, но в это мгновение я съездил ему по башке. Пришлось садануть его еще пару раз, чтобы уложить на пол, и пнуть ногой в грудь, чтобы он отцепился от меня. Квилла Джун к этому времени все еще не проблевалась.

Я схватил ее за руку и стащил с кровати. По крайней мере, она молчала. Но как от нее воняло!

– Пошли!

Она попыталась выдернуть руку, но я держал крепко.

Я открыл дверь. Пока я вытаскивал Джун, Ду поднялся, опираясь на трость. Я выбил ее ногой из-под старого пердуна, и тот обрушился вниз кучей дерьма. Миссис Холмс глазела на нас, гадая, где же ее старик.

– Он там, – сказал я, направляясь к входной двери. – Господь ниспослал ему что-то на голову…

Мы оказались на улице. Квилла Джун воняла рядом, все еще пытаясь блевануть и, очевидно, думала, что случилось с ее трусиками. ока все было тихо.

Они хранили мое оружие в закрытом шкафу в Бюро Лучшего Бизнеса, поэтому мы сделали крюк к моему пансионату, где я держал под крыльцом ломик, украденный на заправочной станции. Затем мы проскочили деловую часть города и прямиком направились в Бюро. Один клерк попытался меня остановить, но я шарахнул его ломиком по башке. Затем подковырнул запор в шкафу в кабинете Ду, забрал свой ноль шестой, все припасы, свою пику, нож, аптечку. Таким образом, вся экипировка была при мне. К этому времени Квилла Джун восстановила способность говорить членораздельно.

– Куда мы идем? Куда мы идем… О, папа, папа, папа…

– Эй, Джун, хватит твоих пап. Ты говорила, что хочешь быть со мной. Что ж, я возвращаюсь наверх, бэби, и если идешь со мной, то держись поближе.

Она была слишком напугана, чтобы возражать.

Я вышел из дверей Бюро. Зеленый ящик был уже тут как тут, мчась на меня во весь опор. Он расставил свои отростки, только сейчас на них не было рукавиц. Вместо них были крюки.

Я упал на одно колено, перекинул ремень своего ноль шестого через плечо, прицелился и выстрелил прямо в огромный глаз – только брызги полетели!

Потеряв глаз, эта штуковина взорвалась ливнем искр. Остатки зеленого ящика пошатнулись и въехали прямо в витрину магазина, шипя, скрипя и поливая все окружающее потоком пламени и искр. Замечательное зрелище!

Я повернулся, чтобы схватить Квиллу Джун, но она исчезла. Я огляделся по сторонам и увидел всю их свору вместе с Ду, ковыляющим со своей остью, словно какой-то искалеченный кузнечик.

И тут я услышал выстрелы, громкие, звучные выстрелы сорок пятого, столь любимого мною. Я глянул вверх и над крылечком, на втором этаже увидел Джун с оружием, положенным на поручень – чистая профессионалка, выпускающая в толпу выстрел за выстрелом, как Бешеный Билл Эллиотт в фильме сорокового года. Но какая глупость с ее стороны тратить на это время, когда надо как можно быстрее сматываться!

Я помчался наверх, перескакивая сразу через три ступеньки. Джун смеялась. Каждый раз, когда она целилась в одного из этих придурков, кончик языка высовывался из ее рта, а глаза влажно блестели и – БАХ! – один из толпы опрокидывался.

Это дело пришлось ей по вкусу.

В то мгновение, когда я достал ее, она целилась в свою тощую мать. Я шлепнул Джун по затылку, и она промахнулась, а старая карга проделала какой-то танцевальный пируэт и продолжала бежать. Квилла Джун рывком повернула ко мне голову, в ее глазах была смерть.

– Из-за тебя я промахнулась, – прошипела она.

От этого голоса у меня мурашки пробежали по коже. Я забрал у нее оружие и поинтересовался, где она его взяла. Джун промолчала, но потом сказала, что знала, где Ду хранит винтовку.

Тупица все же эта девка! Тратить боеприпасы на такой сброд!

Таща ее за собой, я обогнул здание, спрыгнул на какой-то сарай и велел прыгать ей. Сначала она забоялась, но я сказал:

– Если ты можешь запросто стрелять в свою мать, то сможешь безбоязненно прыгнуть с такой высоты.

Она встала на край, продолжая цепляться за поручень.

– И не бойся замочить свои трусики, – продолжал я. – У тебя их нет.

Она рассмеялась, защебетала, как пташка, и прыгнула. Я подхватил ее. Мы прошли к двери сарая и взглянули, какая фора была у нас перед толпой. В поле зрения пока никого.

Я взял Джун за руку и направился к южному краю Топека. Там был ближайший выход, который я обнаружил во время своих странствий. Минут через пятнадцать мы добрались туда, тяжело дыша и ослабев, как котята.

И вот мы на месте, у большого воздухозаборного ствола. Я отколупнул ломиком все запоры, и мы влезли внутрь. Здесь были лестницы, ведущие вверх. Должны были быть, иначе какой во всем этом смысл? Для профилактического ремонта, для поддержания чистоты… Да, должны были быть!

Так и оказалось. Мы начали подниматься. Это длилось долго, очень долго. Квилла Джун все время спрашивала меня:

– Вик, ты меня любишь?

И я все время отвечал:

– Да.

Не только потому, что мне хотелось это говорить. Это помогало ей лезть наверх.

10

Мы вылезли в миле от спусковой шахты. Я отстрелил фильтры и запоры люка, и мы выбрались наружу. Внизу следовало бы лучше подготовиться к обороне. Если бы за них взялся Джимми Кэгни, у них не было бы ни единого шанса.

Квилла Джун валилась с ног от усталости, и я не мог ее винить. Но я не хотел провести ночь здесь, на открытом воздухе. Здесь водились такие твари, с какими и днем-то не пожелаешь встретиться. А время шло к сумеркам.

Мы направились к спусковой шахте.

Блад был на месте. Выглядел он очень ослабевшим, но дожался меня. Я наклонился и поднял его голову. Он открыл глаза и очень тихо произнес

– Привет.

Я улыбнулся ему. Боже мой, как замечательно снова видеть его!

– Ну, вот мы и вернулись, дружище.

Он попытался приподняться, но не смог. Его раны были в ужасном состоянии.

– Ты что-нибудь ел? – спросил я его.

– Нет. Только вчера удалось поймать ящерицу… Или это было позавчера? Я голоден, Вик.

Когда подошла Квилла Джун, Блад увидел ее и закрыл глаза.

– Нам лучше поторопиться, Вик, – сказала она. – Пожалуйста. Они могут нагрянуть через спусковую шахту.