Анастасия Торопова - Наследие ушедшей цивилизации Страница 9

– Отличная тема, – Трофим продолжал общаться с Джонни. – Я мифы нашего города люблю. А какой конкретно миф, Джонни?

Джонни опять проигнорировал вопрос.

– Пещера познаний, – опять за него ответил Никита.

– «Пещера познаний»? – Трофим закивал с видом знатока, но потом нахмурился. – Что за чертовщина? Я такого не знаю.

– Вот что! – Джонни остановился и резко развернулся. На лице его не было и следа обиды. Он напряжённо думал. – А как эти воробьи, что здесь летают – размножаются?

– Ах, вот о чём он всю дорогу думал, – выдохнул Трофим.

– Джонни, – ласково посмотрел на него Никита, – есть отдел в генетическом центре, который занимается фауной города.

– Даже на периферии, где никто не живёт?

Никита кивнул. Джонни задумчиво кивнул ему в ответ и пошёл дальше.

– Так что это за пещера познаний? – не унимался Трофим.

– Долго рассказывать, – отмахнулся Джонни. – Полетели уже домой.

На площадке, покрытой старым разбитым асфальтом, стояла кругленькая «тарелка-такси» бледно-зелёного цвета. Тарелкой её прозвали за форму, которая напоминала очертаниями одноимённую кухонную утварь, вверх дном положенную на другую. Это были муниципальные стратолёты, работающие как на ручном управлении, так и на автопилоте, благодаря заданной программе полёта: скорости, траектории и пункта назначении. Иногда пассажиры, не обременённые знаниями в управлении воздушного транспорта, довольствовались только кнопочкой «пункт назначения». Остальное программа выставляла по умолчанию.

«Тарелка» была четырёхместная. Трофим плюхнулся на задние сидения и почти сразу же уснул. Ему снились ириканки, которые не прекращали смеяться. Среди них появился отец во всём парадном, очень строгий – он молчал весь сон. Снился Джонни с воробьями на плечах. Он с ними разговаривал, и они ему отвечали. «Нет, ну как вы размножаетесь?» «Разве ты не знаешь? – чирикали они ему в ответ, – генетический центр по формированию фауны». Появился генетик из центра формирования фауны, почему-то с лицом инструктора Волкова. «Ищи истину, – говорило лицо, – лишь рука об руку с ней обретёшь себя». А Джонни всё продолжал разговаривать с воробьями. К этому времени они уже свили гнездо у него на голове. «Джонни! – пищали они, – отведи нас в пещеру познаний. Пещера познаний… Пещера…»

– Трох, Трох, проснись!

Трофим открыл глаза. Над ним с переднего сиденья нагнулся Джонни, воробьёв на голове у него не было. Трофим лениво улыбнулся.

– Мне такой сон сейчас снился.

– Да, – отозвался Никита, не отрывая взгляда от мониторов, – мы слышали. Ты просил отвести тебя в пещеру познаний.

– Трош, – подмигнул ему Джонни, – ты поспи ещё. Может, она тебе приснится, и мы узнаем, где она находится.

Трофим кивнул и с удовольствием закрыл глаза.

Погостив немного на окраине Асконии, ириканки ни с чем покинули город. Асконское правительство так и не дало разрешения на сотрудничество. За майором Родоном установили слежку.

Глава 11. Тайны нейтральной территории

В один из майских дней, когда солнце отчаянно обогревало материк, юный пилот решил покинуть приграничную зону и осмотреться на нейтральной территории. Когда же другие пограничники узнали об этой безумной затее Трофима, откровенно крутили пальцем у виска. Но Трофиму было очень уж интересно, что там за горами. Он даже пообещал коллегам привезти снимки. С этим обещанием он и покинул базу.

Мягкое кресло «Робиля 112» со всех сторон обволакивало тело пилота. Трофим взял среднюю скорость и плавно повёл машину к скалистой местности. Его стратолёт мог набирать высоту намного выше, чем «тарелки-такси», и это его безумно радовало. Конечно, кое-что он уже решил переделать в двигателе: поставить новый генератор, заправить другое сырье, которое при распаде выделяло бы больше энергии, но с гиперлучом ещё были проблемы.

Трофим набрал максимальную высоту.

С такой высоты он мог оглядеть свой город, пусть не весь, но большую его часть. Какие-то места были освещены солнцем, какие-то спрятаны под тенью облаков, но всё вместе было просто здорово. Это необычное сочетание света и тени напоминало ему о приходящем и уходящем. И это его почему-то сегодня не раздражало. Наоборот, всё казалось гармоничным.

Он недолго восхищался видом родного города сверху. Вскоре «Робиль 112» увез его подальше от городской стены, и перед глазами пилота теперь простиралась молчаливая мрачная скалистая местность, давно забытая людьми и частично животным миром. Лучи солнца скользили по склонам изуродованной поверхности, словно играя с ней.

Он сбавил высоту и скорость, попутно ища удобный камень для посадки. Наконец его поиски увенчались успехом, и «Робиль 112» из флота Асконии впервые за много-много лет произвёл посадку на нейтральной территории. Выключились двигатели. Трофим вышел.

Невероятное ощущение. Словно воздуха больше. Человек стоял у своей машины и полной грудью дышал. Он не мог поверить, что в этой безжизненной местности такое количество кислорода. Да и не такое оно было безжизненное. Оказывается, что в щелях, между камней росла мелкая травка с множеством кишащей на ней жизни. А в местах, где камней было меньше, пробивались мелкие кустарники, уже зацветающие красноватыми цветками. Трофим спрыгнул с камня, который служил посадочной полосой, и стал пробираться по булыжникам, осматриваясь вокруг и делая снимки, как обещал.

Не всё кругом были камни, как казалось сверху. Всё смотрелось по-другому, стоило спуститься ниже. Может быть, здешняя земля и таила внутри себя опасность, но только не сегодня. Сегодня эта горная долина являла собой гармонию и спокойствие вселенной. Тепло. Солнце припекало, а от камней поднимался лёгкий пар: накануне был дождь.

Крепкие, с пропиткой, подошвы ботинок пилота надёжно цеплялись за камни и удерживали равновесие. Трофим думал о детстве. Почему-то хотелось думать только о хорошем. Он флегматично разглядывал небольшие камни величиной с ладонь, некоторые отложил в полевую сумку для дальнейшего анализа у себя на чердаке и вспоминал самые безмятежные дни своей жизни. Наверное, жаркое солнце и прохладный ветер всегда навевают светлую ностальгию.

В небе промелькнул стратолёт. Промелькнул быстро, с чужим шумом. Трофим достал оптический прибор и приложил его к глазам. Это был маленький стратолёт с рыжей молнией на боку и цифрами «7575-КА». И к тому же стратолёт не принадлежал к пограничному флоту Ирика. Те были просто серые с лиловым отливом. А этот, скорее всего, был в частном владении какого-нибудь богатого ириканца. В Асконии тоже были люди, имеющие собственные стратолёты, но никто не тешил себя мыслью полетать за пределами города. Даже интересно, воздухом он что ли здесь дышит?

Трофим притаился за большим камнем, с досадой отмечая, что его «Робиль», скорей всего, уже замечен. Но он все же продолжал наблюдать за ириканцем. «Рыжая молния» пролетела над скалами, не делая попытки сесть. Стратолёт в нерешительности ещё покружил, а потом скрылся в направлении Ирика.

Чёрт, Трофим выдал себя с головой. Конечно, странный пилот не хотел быть обнаруженным и предпочёл своим делам, какие бы они ни были у него здесь, разумное бегство. С непонятным чувством досады Трофим вернулся на базу.

Он решил не рассказывать о своей встрече начальству. Во всяком случае, ириканцы имели право находиться на нейтральной территории. И потом, стратолёт был не военный. Просто какой-то чудик прогуливается там, куда любой нормальный человек и не сунется. Из своих размышлений Трофим сделал неутешительный вывод, что он тоже является подобным чудиком, раз уж также оказался там, да ещё по своей воле. Но вспомнив то ощущение спокойствия, которое его посетило на этом «страшном» месте, юноша предположил, что тот далёкий ему человек, возможно, так же глубоко одинок, как и он. Трофим усмехнулся и отогнал от себя эту ненужную меланхолическую мысль.

На следующий и в другие дни Трофим не раз возвращался на то самое место, где впервые встретил «Рыжую молнию». Он позаботился о маскировке своего «Робиля» и о мощном оптическом приборе, который позволял бы вести наблюдение с безопасного расстояния. Сам пилот-пограничник прятался в колючем кустарнике.

Ничего особенного он, конечно, не узнал, поскольку не решался подойти поближе, но наблюдение ему нравилось. Ириканец прилетал почти каждый день ближе к закату. Всегда с северо-восточной стороны и всегда залетал за скалу, похожую на большой пень. О дальнейшем его путешествии Трофим не знал. Затем ириканский стратолёт вновь показывался из-за скалы и летел в обратном направлении. Пролетал на большой скорости, опасно огибая препятствия, и вновь поворачивал назад, повторяя манёвры. Трофима веселили полёты ириканца. Складывалось ощущение, что пилоту доставляет удовольствие сам процесс полёта на предельной скорости. И нравилось до такой степени, что прилетал сюда почти каждый день. Трофим понимал, что в черте города так не погоняешь.