Рыцарь в потускневших доспехах (ЛП) - Макмастер Бек Страница 10

– Дай я первый.

– Гляди в оба, – коротко кивнул господин.

Рип вошел в отверстие. Лестница исчезала в глубине старой вентиляционной шахты. Внизу медленно вращались лопасти вентилятора. Рип спрыгнул во тьму – только ветер вокруг засвистел.

Приземлившись на центр вентилятора, он согнул колени, смягчая удар. Глаза привыкли к слабому свету, который проникал через открытый воздушный клапан наверху. Некогда тупые лопасти теперь блестели острыми краями. На них виднелись ржавые пятна.

В стене было выдолблено еще одно грубое отверстие. В этой части Нижнего города Рип никогда не лазил. Совсем рядом от обвалившегося туннеля.

– Осторожно, – крикнул он наверх.

Блейд приземлился рядом, края его кожаного плаща хлопнули по бедрам. Рип придержал господина и кивнул на дыру.

– Похож, кто-то промазал, – произнес Блейд, заметив пятна крови.

– Или его сбросили. – Рип протиснулся в маленький туннель.

Едва-едва удалось. Неловко даже рукой пошевелить, не то что нож выхватить. К выходу он бы вспотел, не будь голубокровным.

Впереди мерцал свет. Узкий туннель выходил в огромную пещеру. Судя по легкому ветерку, они на верном пути. Когда глаза привыкли к освещению, Рип увидел железнодорожную платформу, уходящую вдаль.

Одна из заброшенных станций, которые некогда прорыли под Лондоном. Без сомнения узкий лаз прокопал кто-то весьма предприимчивый, решивший обосноваться рядом с готовой секцией.

Что-то пошевелилось. Рип напрягся. Из темноты вышел мужчина, таща за собой молодую женщину в заляпанном сером платье. Ее грязные рыжие кудри падали на пыльный лоб. Мужчина схватил несчастную за волосы и дернул, обнажая шею. Глаза жертвы остекленели от боли и ужаса.

– Вылазьте, крысята, я вас вижу, – позвал мужчина, принюхиваясь к спертому воздуху. – И чую.

Рип пристально осмотрел незнакомца. Высокий, в коричневом пальто. Кем бы он ни был, ублюдок умел играть грязно. В перчатках со срезанными пальцами мерцали бритвенные лезвия вместо последних фаланг. При ударе раздерет человека в клочки.

Волосы скрывал капюшон, щеки были запавшими и грязными, хотя вел себя ублюдок, будто король, к которому пришли на поклон. Понятно, что у него за нрав.

Позади него из тени на четвереньках выползли тесаки и рассыпались по кругу. Вооруженные разнообразными ножами и дубинками, они скалились и рычали на Рипа.

– Че, спужались Кровожадного Билла Хиггинса? Слыхали о нем? Слыхали, че он могет… – начал главарь.

– Ваще-то не слыхал. Тесаком больше, тесаком меньше. – Рип пожал плечами. – Кишки у вас одного цвета.

Улыбка Хиггинса пропала.

– В итоге вы запомните мое гребаное имя. Вырежу его на ваших лбах.

– И все эт заради меня? – окликнул Блейд откуда-то сбоку. – Че ж визитку не оставил? Я б как-нить наведался на досуге.

Мерзавец приставил нож к горлу Энни и прошипел сквозь зубы:

– Так я ж визитку оставлял. Думал, вам кровь по нраву.

Рип застыл и посмотрел на Блейда. Мужик был на грани. Раздразни его чересчур, и он перережет бедняжке горло просто им назло.

– Так че те надо? – крикнул Рип. – Че за игры?

– Хочу Чепель.

Блейд рассмеялся.

– Они тя живьем сожрут, сопляк.

Нож порезал кожу Энни.

– Умоляю, – прошептала несчастная.

– Отпусти ее, – потребовал Рип, приближаясь на шаг. – Она тут ни при чем.

Хиггинс прижался губами к щеке пленницы, не сводя глаз с пары голубокровных.

– Она наживка. Веселье. Забава. – Закрыв глаза на секунду, потерся щекой о бедняжку, будто принюхиваясь. Струйка крови скользнула по шее Энни и собралась в лужицу на ключице. Хиггинс слизал ее. – Вы када-нить девку осушали? Сперва они борются. Пинаются, кричат…. Тока кровь-то капает, и они становятся сонными. – Подняв голову, мерзавец улыбнулся. – Вы, кровососы, считаете, будто весь мир у ваших ног, но боитесь этого, боитесь власти. Вы могли бы осушить весь свет до капли – они бы пикнуть не посмели, но не делаете этого. Оставляете в живых своих трэлей. Пьете немного, когда над порвать девке горло. – В его глазах мелькнуло безумие. – Я б стал лучшим голубокровным, чем вы все.

– Хошь стать голубокровным? Так иди сюды и возьми мою кровь, – проворчал Рип.

– Нетушки. Выкладывай оружие и оттолкни ногой сюды. Медленно. Тогда я возьму, че хочу.

Рип даже не взглянул, что делает его господин, просто вынул два охотничьих ножа, прикрепленные к бедрам, и бросил, слушая металлический звон. Затем пару медных кастетов и клинок подлиннее, который висел у него в ножнах на спине.

Блейд последовал его примеру.

Им надо подождать, пока Хиггинс отпустит Энни. Только из-за нее Рип ничего и не предпринимал.

Он посмотрел на ее горло и медленно капающую кровь и едва не сглотнул. Тьма на мгновение заволокла его глаза. Жажда.

«Думай о Мэгги. О том, как доставишь мать к ней домой».

– То-то же, – улыбнулся Хиггинс и махнул своим подручным.

Они проползли и схватили отброшенное оружие. А Блейд все вытаскивал ножи из сапог и кожаного жилета. Уже штук шесть выудил.

«Дураки, ни мне, ни Блейду нож не нужен, мы и так опасны».

– Повернитесь, – приказал Хиггинс.

– Отпусти ее! – ответил Рип.

– Отпустить? Ну че, отпущу… – рассмеялся ублюдок.

Он резко рубанул ножом, вспарывая кожу на запястье пленницы. Алые капли пролилась на серые юбки, Энни закричала и, споткнувшись, зажала рану другой рукой. Кровь все равно сочилась сквозь пальцы.

Рип шагнул вперед, но застыл, когда между ним и Хиггинсом встали шестеро тесаков.

– Разберись с ними, а я помогу девушке, – прошептал Блейд.

«Вот, эт мне по плечу».

Рип позволил красной пелене гнева и ярости завладеть им. На мгновение испуганный возглас Энни напомнил ему крик матери в тот, последний раз.

– Я вас прикончу, – прошептал он, стиснув кулаки.

Один из тесаков бросился на него, с угрожающей ловкостью размахивая цепью. Рип увернулся и схватился за конец. Закрутив звенья на кулаке, резко дернул на себя, одновременно выставив вперед другой кулак, когда противник споткнулся и полетел ему навстречу.

Тяжелый удар по горлу принес особое удовлетворение. Тесак с бульканьем упал. Рип переступил через него, ухватил другой конец цепи механической рукой и натянул. На него набросились трое, сверкая ножами в полумраке. Рип не думая, прыгнул, обвил цепью горло одного из них и дернул концы, ломая ублюдку шею.

Промелькнувший перед лицом крюк заставил Рипа выпустить цепь. Тело тесака рухнуло, все еще дергаясь, а Рип блокировал следующий удар. Схватив противника за предплечье, он рубанул ребром ладони по локтю так, что рука нападавшего резко согнулась.

Тесак попал себе в глаз собственным крюком и рухнул. Заметив атаку следующего, Рип пригнулся и перебросил того через плечо.

Двигаясь словно в танце, тесаки кидались на Рипа. Один из плюсов жажды – возросшая скорость. Внутренний демон выл, требуя освобождения, но Рип сдерживался, насыщая голод болью, а не кровью.

Через несколько секунд он расправился со всей шестеркой тесаков. В живых остался лишь тот, с крюком.

Хиггинс раздул ноздри и махнул еще четверым приспешникам.

– Убейте его, – прорычал он, отступая в жутковатые тени железнодорожного туннеля.

Там засел горбун, сжимая небольшой фонарь с откидной заслонкой.

На этот раз Рип улыбнулся. Его зрение заволокли тени, мир окрасился в черно-серые тона. Тесаки набросились на него, и он прикончил их почти голыми руками.

Большинство жителей Чепеля не рискнуло бы связываться с Рипом, который годами зарабатывал свою репутацию кровью и болью.

Где-то позади Блейд тихо успокаивал Энни. Кровь вскипела в венах Рипа, а красная пелена заволокла глаза. Увидев Хиггинса, спустившегося с платформы на железнодорожную колею, он поддался голоду. Рип поднял последнего тесака над головой и швырнул в мерзавца.

– Трус! – рявкнул он, бросаясь следом. Спрыгнул на рельсы, переступил через тесака, которого только что сбросил. – Мастак тока девчонок пугать? Похищать женщин, которые и пальцем-то пошевелить не мог… – И снова увидел материнское лицо, широко раскрытые глаза и то, как она с мольбой подняла руки, пытаясь прикрыть голову.