Град разбитых надежд (СИ) - "Сумеречный Эльф / Сумеречный_Эльф" Страница 17

Джоэла едва не стошнило, не от парализующего ужаса, а от отвращения к себе. В конце концов, и из Ли не стоило делать беспомощного ребенка. Из Ли, из лучшего-то фехтовальщика в гарнизоне!

Замешательство длилось пару минут, вскоре вернулась стальная воля, и натянутые нервы больше не гудели заиндевевшими веревками. Или просто монстр прошел мимо, утащив за собой шлейф гнетущей ауры. Вокруг него словно замирали все звуки, крошился камень. От его лап оставались тлеющие следы, которые рассыпались алыми снопами призрачных искр. Значит, он еще и огнем мог бы зарядить при желании.

Джоэл переглядывался с Ли, но оба не представляли, что предпринять. Возможно, одному следовало как можно тише бежать на телеграфную станцию с сигналом тревоги, а второму неотрывно следить за воплощенным ужасом Вермело. Но они опасались разделяться, потому что губительная аура существа пригибала к земле и выбивала здравое течение мыслей на уровень сумрачного бреда. Внезапно она снова долетела, как будто монстр прыжком вернулся. Джоэл глухо застонал. Он впал в сон наяву, который промелькнул в сознании обезоруживающим хороводом образов.

Одной части его личности казалось, что он пробирается сквозь обугленные балки и горящую дешевую мебель, откидывает с пути тлеющие матрасы и ищет дверь, чтобы вывести… Вывести… Вот его вечный кошмар, хотя тому минуло больше двадцати лет. И теперь он воплотился ярче и яснее, чем в карантине, сгущаясь невыносимым комком жара под грудиной.

«Да я ведь… сам сейчас обращусь!» — внутренне закричал Джоэл, сдавливая виски, по которым сочился ледяной пот. На миг ему почудилось, что пальцы, проводящие нервно по лицу, скрючиваются лапищами. Кошмары о собственном превращении тоже нередко посещали сны Джоэла. Он видел себя с уродливыми клыками, покрытого сажей и копотью, усталое измученное чудовище. Но образ ни разу не воплотился. Возможно, теперь пришло время, прямо на дежурстве. Раньше Ли, что избавляло от страшной клятвы. «Очнись, дурак, превращаются только спящие!» — твердил себе он, но после встречи с королем чудовищ он уже ни в чем не был уверен.

Поддерживала только мысль о Ли, которого тоже придавило к краю крыши. Он и вовсе медленно сползал к ветхому водостоку, сшибая на ходу заброшенное птичье гнездо. Джоэл с ужасом отметил, как в уголках губ напарника появляется пена. Неужели и правда обращался? Если так, если это не очередное наваждение монстра, то настал самый темный час. Вечная ночь.

— Ли! — прохрипел Джоэл и потряс друга за плечо. Тот, к счастью, быстро очнулся, подавившись воздухом. Он согнулся и отполз от края. И замершее сердце Джоэла благодарно продолжило ход.

«Хорошо, что хоть стимуляторы поддерживают! Иначе бы точно загнулись», — искал плюсы в сложившейся ситуации Джоэл. Кажется, они невольно разгадали еще одну опаснейшую способность чудовища: он вытаскивал наружу те самые потаенные страхи, которые каждый опасался узреть во сне. Он же оглушал ими в часы бодрствования. И, возможно, именно он посылал кошмары спящим! Посылал кошмары Джолин. «Да ведь он идет в Квартал Ткачей!» — ужаснулся Джоэл, кое-как поднимаясь. В груди ломило от неразборчивой слабости, в коленях теснилась отнюдь не геройская дрожь.

Существо тем временем переместилось на крыши и где-то на стыке двух кварталов безнаказанно использовало мостки охотников, ломая их и перепахивая когтями старую черепицу.

— Н-нужно на телеграфную с-станцию, — тихо, как шепот призрака, прозвучал голос Ли, который даже не пытался кинуться в погоню за огромной тварью.

Щупальца ее развевались, как загадочный рваный плащ из разрозненных полос темной ткани. С такого расстояния и тихо стенавшие головы выглядели фарфоровыми маскаронами. Монстр все удалялся, а охотники бездействовали, застыв на крыше. Корили себя за неподвижность, но не могли шелохнуться, словно из-под мшистой черепицы вылезли лианы, опутавшие их ноги.

Но внезапно ночную тишину прорезал истошный женский крик. И он вывел из оцепенения, подействовав как запал пушечного ядра. О, этот пронзительный отчаянный звук!

Джоэл немедленно кинулся на голос, хотя здравый смысл подсказывал ему, что при встрече с такой тварью жертве уже ничто не поможет. Охотники, конечно, неслись с невероятной скоростью, подстегнутой стимуляторами, но не могли успеть. И Джоэл в очередной раз за короткий промежуток времени люто обругал себя за промедление и словно бы беспричинную слабость. Он еще даже не столкнулся с опасностью, но уже складывал оружие. Нет, так не годилось. Не так учили охотников. Он клялся защищать город и его жителей, а не только следить, чтобы пьянчуги вроде Бифа не повредили развешанные Ловцы Снов.

Похоже, и Ли вспомнил о священном долге. И они оба побежали вперед с мечами наготове, больше их не останавливала ни давящая аура, ни возможная опасность от прямого столкновения, ни разрушенные мостки. Пропасти улиц между домами превратились в узкие канавки для сумасшедше длинных прыжков. Ноги сами несли вперед, старые раны не беспокоили.

— Откуда был крик? — растерялся Джоэл, когда они приземлились на улице и не обнаружили там ничего, кроме тлеющих следов. По ним-то они и двинулись сквозь непроглядный сгустившийся мрак. Возле первых этажей свет Красного Глаза, столь ясно различимый на крышах, превращался в смутные отблески. И суматошное воодушевление быстро сменялось холодной тревогой.

«Вестник Змея. Точно Вестник!» — невольно дал имя твари Джоэл, потому что безымянный кошмар еще хуже. Теперь они, судорожно озираясь и вздрагивая, искали Вестника Змея. Но вместо угрожающего рыка их ушей достиг только бессильный испуганный плач. Такой тихий, что слух не уловил бы его без усиления стимуляторами.

— Что? — поразился Ли, но Джоэла охватил новый ужас, когда он безошибочно узнал этот тихий мягкий голос, пусть и искаженный спазмами рыданий.

Следы привели их в узкий проулок, где на бурой стене запечатлелись отметины когтей, выворотивших немало кирпичей.

— Джо, он на крышах! Тварь сверху! Точно сверху! — шипел Ли, но Джоэл без боязни вступил в мрак проулка, потому что оттуда доносилась бессловесная мольба о помощи.

— Джолин! Что вы делаете здесь посреди ночи? — воскликнул Джоэл, не веря себе. Подтвердились его худшие догадки. Он до последнего думал, что с ним вновь играет недобро искаженное воображение. Но чуткий слух не обманул. Он слишком хорошо запомнил мелодичный тихий голос Джолин. Его загадочной девочки с Королевской улицы! Почему именно ей не посчастливилось очутиться в этом вонючем проулке после комендантского часа? Что ей и где понадобилось? В голове у Джоэла роилось слишком много вопросов.

Но на первый план выступал единый простой ответ: она осталась жива. Чудом уцелела после встречи с не поддающимся определению монстром. Пусть сидела зареванная и растрепанная, в перепачканном платье. Крахмальный чепец канул, большая корзина откатилась в сторону, и Джоэл наступил на пару булок из полбы. Да кому они нужны! Главное, что Джолин осталась жива! Пусть ей не удавалось подняться на ноги, и взгляд ее не фокусировался, но она осталась жива.

— Я… Меня отправил булочник. Я не успела вернуться. А все рикши уже пошли по домам, — пролепетала она, давясь слезами. — Вы… вы теперь заберете меня?

— Джо, что если монстр где-то рядом? — опасался Ли, беспокойно запрокидывая голову и осматривая крыши, но Джоэл знал, что Вестник Змея ушел в неизвестном направлении — исчезла аура. Уже не существовало никакой возможности поймать его, только сообщить о появлении, объявить чрезвычайное положение до завершения совместной операции гарнизона и охотников. Против такой громадины не помешала бы хорошая пушка, из которой временами стреляли за стену, прямо в Красный Глаз Змея. Вот пора было повторить мероприятие, чтобы от пристального взгляда Хаоса не возникали столь опасные существа. Но потом. Все потом. Внимания требовала Джолин как единственная свидетельница. Хотя Джоэл не врал себе относительно истинных причин.

— Нет. Вы ни в чем не виноваты. Главное, не потеряйте сознание и не засните, — уверенно ответил он, наклоняясь к ней и кое-как поднимая. Обычно грациозная Джолин заваливалась, ноги ее превратились в хлебную мякоть, отчего она скорее висела на руке Джоэла, нежели опиралась на нее. Но приличия не имели значения в эту бесконечную жуткую ночь.