Близкие враги (СИ) - Мясоедов Владимир Михайлович Страница 20

Когда Олег изменил курс движения летательного аппарата на строго горизонтальный и пересчитал своих подчиненных, то испытал целый букет эмоций, среди которых досада густо перемешивалась с облегчением. Из ударного отряда, покинувшего его маленькую эскадру, серьезная медицинская помощь не требовалось почти никому...Поскольку в живых осталось только четырнадцать человек, хотя, казалось бы, совсем недавно их было куда больше. Да даже на момент, когда сопротивление защитников баржи оказалось сломлено — в строю насчитывалось свыше двух десятков бойцов! Однако одни пали в бою с вражескими аэронавтами, пытавшимися отбить судно обратно, вторым не повезло близко познакомиться с османскими снарядами, третьи ради лечения ран и поддержания боеспособного состояния переборщили с алхимическими стимуляторами и либо умерли от интоксикации, либо потеряли сознание вблизи мест возгорания, чтобы банально задохнуться! Парочка человек вообще исчезла непонятно куда, то ли выпав в многочисленные проломы и не сумев угнаться за удаляющимся летательным аппаратом, то ли решив дезертировать и затеряться где-нибудь на земле, благо теперь от места крушения основной массы русских кораблей, где противник будет вынюхивать спасшихся наиболее тщательно, их отделяли многие километры...

— Ну что, капитан? — Осторожно осведомился у Олега лишившийся ног людоящер, когда тот дергал рычаги управления, периодически сверяясь с очень кстати оказавшимся в помещении большим настенным компасом. — Куда летим?

— На юг, — пожал плечами чародей, вполглаза наблюдая за тем, как оставшиеся на ногах бойцы пытаются обустроить помещение, затыкая чем попало щели и стаскивая в него из остатков корабля те вещи, которые хотя бы теоретически в их ситуации могли оказаться полезными. Каких-либо сокровищ на борту баржи можно было не ждать, во всяком случае после того как отвалились офицерские каюты вместе с остальной частью кормовой надстройки, но в их ситуации грязное но теплое одеяло могло оказаться ценнее кошеля с золотом. Или забытый каким-нибудь матросом бутерброд...Собираясь в битву, припасов с собой отряд как-то не взял, нагрузившись по самое не могу взрывчаткой и боеприпасами, а жрать после экстремальных физических и магических нагрузок, сопровождающихся ничуть не менее экстремальным нервным напряжением, жрать хотели решительно все.

— На юг? — Удивился кто-то из бойцов, намораживающий на стенах ледяной покров. Замерзшая вода была вполне приличным изолятором тепла, что отлично знали на собственном опыте эскимосы, чукчи и некоторые обитатели Сибири. Да, последние почти всегда предпочитали встречать отрицательные температуры внутри прочного деревянного дома с толстыми стенами...Но если надо — могли и импровизировать, спасаясь в просто холодном помещении от лютого дубака, способного человеку банально отморозить легкие. — Почему на юг?!

— Это последнее направление, в котором нас будут искать силы противника. Сейчас задача номер один — оторваться от возможной погони. Да чего там возможной — почти гарантированной! — Пожал плечами чародей, пытаясь понять, а правильно ли он сориентировал кое-как держащиеся в воздухе обломки судна по сторонам света. Толком Олегу оценить работу своих подчиненных и обстреливавших их судно вражеских летательных аппаратов не удалось, но вроде бы от грузового корабля остались лишь две нижние палубы. Да и то частично. Располагающие очень острыми и прочными инструментами, а также немалым количеством взрывчатки боевые маги успешно справились с тем, чтобы снести все лишние, по их мнению, части захваченного судна. Результаты выглядел некрасиво, а кое-где ударная волна и пламя повредили или вообще разрушили те узлы, которые были вообще-то нужны, но никто из-за этого особо не расстраивался. Дышат они еще и даже не в плену? Ну вот и ладненько! — Боя мы не выдержим, да и скоростные качества этой развалины оставляют желать лучшего, а потому нам остается только одно — делать то, чего не ждет от нас противник, по возможности не показываясь ему на глаза. А потому крепитесь и дышите глубже — куковать в холоде и на большой высоте придется долго. Так долго, как у нас только получится.

— И куда мы будем держать курс? — Слабым голосом осведомился Стефан, с лица которого неестественная бледность немного спала, но окончательно так и не ушла. Впрочем, Олег этого ожидал после проведенной экспресс-диагностики. Поразившее сибирского татарина проклятье, судя по всему, относилось к числу быстродействующих боевых и должно было вытянуть из толстяка всю прану, заменяя ту некросом и превращая жертву в нежить, безумную, но крайне могущественную. И если подобные чары не убили цель сразу, не сумев толком одолеть защитные амулеты и ауру может и не сильно умелого, но без сомнения могущественного одаренного четвертого ранга, то выздороветь его друг должен был относительно быстро. Суток за пять. Впрочем, Полозьев и при частичной боеспособности с общей слабостью оставался достаточно опасен, дабы в одиночку разогнать десяток обычных солдат или в одиночку припереть в помещение с алхимреактором какой-нибудь бочонок литров на пятьдесят. И примерно той же продуктивности можно было ожидать от других раненных, которым Олег разрешил оставаться на ногах. — В южный Китай? Так там после нежити и японцев кроме руин и нету-то толком ничерта. А приземляться нам лучше ближе к Пекину, а еще лучше прямо во дворе консульства Возрожденной Российской Империи. Нейтралы и формальные союзники в лице всяких полевых командиров и самостийных феодалов могут оказаться к нам столь же дружелюбными, как и подданные султана. Особенно если поймут, что амуниция зашедших к ним в гости чужаков по большей части дороже своего веса в золоте.

— Да, поближе более-менее надежных союзников у нас нет...Или есть, но мы про них не знаем, — согласился Олег оглядывая помещение и с неудовольствием отмечая, что никаких географических карт в нем конечно же нет. Как и навигационных приборов, если компаса не считать. Придется им ориентироваться по звездам и, возможно, некоторым наземным достопримечательностям, которые даже с большой высоты тяжело пропустить. Вроде Великой Китайской Стены или Гималаев...– Но я бы такие далекоидущие планы строить не стал. Чувствую, слишком многое у нас еще изменится....

Глава 8

О том, как герой соглашается с генетикой, отрывает голову и шагает в пламя.

— Знаешь, Олег, а вот сейчас я даже рад, что не так много моих родственников в этот раз на войну вместе с нами решило отправиться, — устало простонал Стефан, откидываясь спиной на какой-то шкаф и поглубже зарываясь в груду не слишком-то чистого тряпья, недавно бывшего одеждой кого-то из осман. Однако потом прежних владельцев этой вещи пробили насквозь в четырех местах и еще немножечко забрызгали тем, что находилось внутри ближайших нескольких человек. В итоге вполне крепкая некогда ткань превратилась в откровенный мусор, которым бы и большинство старьевщиков побрезговало. — Мы хоть и живем в Сибири, но холод как-то не особо любим...Во всяком случае, когда это не просто пробежка по зимнему лесу или там купание в проруби, а лютый дубак, от которого при всем желании никуда не деться. Наверное, это наследственное...

— Ага, генетическое, — согласился с ним чародей, поправляя османский мундир какого-то то ли янычара-ветерана, то ли воздушно-армейского прапорщика, которым он себе ноги закутал и чуть приподнимая вверх капюшон мантии, постоянно сползающей ему на глаза. Кровь с тряпок, богато украшенных вышивкой, текстом молитв на арабском и даже чем-то вроде портрета какой-то бородато-косматой личности, но напрочь лишенных волшебных свойств, удалось в основном удалить, спасибо гидромантии. Но именно что «в основном» и был бы боевой маг чуть более брезглив, и ни за что бы не использовал эти вещи, стянутые с покойников. Или если бы он мерз меньше хоть капельку. — У всех людей до одного проявляющееся. А у людоящеров так вообще в острой форме, что служит столь же весомым доказательством нашего родства, как и соски на грудях их женщин...