Рыцарь в клетке (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович Страница 29

— Мои слуги проследят за тем, чтобы вы на пути отсюда не пересеклись с Иеками-сан. Решение будет зависеть только от нее. Как от будущей главы рода, — холодно отчеканил я ему в спину, окончательно закрепляя давно напрашивавшийся конфликт.

Устало выдохнув, я откинулся назад на подушки. Чтоб я еще раз, в какой-нибудь третьей или четвертой жизни пытался устроиться в чужой стране. Для Кейджи Таканобу я необходимый, но крайне неудобный вассал, совершенно не собирающийся перед ним склоняться в позу полного подчинения. Сам по себе значу мало, подумаешь — вожусь с местным Героем и управляю одним из «Паладинов», в масштабе страны это величина ничтожная, особенно со всеми этими проблемами. Однако — очень и очень заметная. Происходи это все на Западе, то никаких затруднений у меня с монархом бы не возникло, просто по причине взаимных договоренностей. Я делаю свою работу, сюзерен свою, оба отдаем свои долги. Мир, дружба, жвачка. Здесь же этого недостаточно просто в силу другого менталитета. Таканобу считает необходимым продемонстрировать свою власть, а я допускаю лишь незначительное, с его точки зрения, влияние. Строго в рамках договоров. Басня о лисе и винограде обретает новый смысл, когда у лисы есть огнемет, а у маленького винограда очень ядовитое послевкусие.

В задницу местные заморочки.

С натугой проглотив вязкое и отвратительное на вкус пойло, принесенное дворецким, я с наслаждением принялся наблюдать за Момо, которая умудрилась за неделю моего бессознательного состояния выспаться… и теперь не знала, что со своей жизнью делать. Было чрезвычайно забавно наблюдать, как она потерянно шарахается по спальне, тыкая пальцами в разные предметы, и временами предпринимая попытки дремать на подвернувшихся плоскостях. Попытки проваливались, глаза хрупкой девушки, крайне похожей на ребенка, широко и обиженно раскрывались, личико морщилось, а потом она вновь принималась бродить.

Счастье длилось не очень долго, так как наворачивающая круги Момо постепенно переместилась непосредственно на занимаемую мной кровать, начав при этом кидать на меня странные взгляды и постепенно сужая круги своих «прогулок». Я встревоженно завозился, понимая, что дело пахнет керосином, а организм в данный момент слаб как мышь. Большей его частью.

Зря. Встревоженная и шевелящаяся мишень для Паршивого Котенка сразу стала куда привлекательнее. А уж мои шрамы… вот кому было на них совершенно чхать, то как раз ей.

Он внезапного приобретения сексуального опыта меня спас телефонный аппарат, заоравший на весь особняк. Вся королевская конница и вся королевская рать срочно требовали «Паладину» явиться на главную причальную площадь Гаккошимы. Выслушав Уокера через дверь и сдержав выдох облегчения, я вытащил Момо из-под одеяла, ухватив её за верхние кошачьи уши, после чего дал команду на срочные сборы.

Наконец-то прибыли войска Ватикана.

— Эмберхарт-сан, как мне это понимать?! — издал ртом лязг души генерал Итагаки. Смутить почтенного воина могло многое: я, извлекаемый из капсулы «Паладина» с помощью Момо, Эдны и Камиллы, сам легендарный СЭД, прибывший в указанное место с моей одеждой в одной руке и креслом в другой, или же невозмутимо стоящие поодаль все остальные жители и гости моего особняка, начиная от растерянных Перрсонов и заканчивая сильно нервничающим Гриммом. Гигант-серв впервые летал на дирижабле и получил массу впечатлений.

— С благодарностью, Итагаки-доно, — огрызнулся я, бережно усаживаемый в кресло аж в шесть девичьих рук, — Мне был дан приказ доставить «Паладин». Доспех доставлен. Находиться внутри него я не могу, так как буду считаться вооруженным, а в таком случае, ватиканцы будут иметь полное право открыть по мне огонь. Уверяю вас, они обязательно откроют огонь по любому вооруженному человеку.

— Я не хуже вас знаком с процедурой встречи! Объяснитесь!

Везет мне сегодня на агрессивно настроенных японцев. Может быть, это потому, что на их земле начался воплощенный кошмар каждого цивилизованного человека? Или это из-за авангарда армии вторжения, состоящей из висящих над океаном воздушных левиафанов, каждый из которых на порядок больше такого титана, как «Клаузер»? А может, это из-за того, что я с точки зрения этих самых японцев наглый выскочка, беззастенчиво пользующийся своей незаменимостью?

Да не, бред какой-то. Итагаки и Ямимори просто сегодня с утра что-то не то съели.

— Солдаты Ватикана прекрасно обученные воины, Итагаки-доно, — проговорил я, принимая от Уокера подзорную трубу, а заодно и закуривая, — …а у меня очень большая нужда в надежной защите особняка. После того, как все мои домочадцы пройдут проверку на магию, я собираюсь предложить ватиканцам организовать в особняке опорную точку. Всеми необходимыми ресурсами для этого я располагаю.

Сказать, что мои слова не понравились генералу, было бы изрядным преуменьшением, но он стиснул челюсти и, отвернувшись, зашагал прочь. Да, я маленький и беспомощный человек в кресле, меня можно легко перешибить соплей. Зато как умею плеваться! Хотите, чтобы я засыпал двор жалобами, просьбами и требованиями? Замучаетесь оттираться. Эмберхарты непревзойденные мастера трактовки договоров и клятв, но стоит только с нами нарушить дух договора, как мы начнем вращать его букву на источнике будущих Эмберхартов!

— А если я скажу «нет»?

Вопрос прозвучал от хмурой и злой Рейко, на которую я демонстративно не обращал внимания всю дорогу от дома до базы, где пересел на СЭД.

— Разумеется, Иеками-сан, — кивнул я, стряхивая пепел, — Я ни на секунду не забывал, в чьем доме живу. Если вам не нравится моя инициатива, то я не посмею идти против вашей воли.

Коротышка часто заморгала, а потом закусила нижнюю губу и отвернулась. Женщины… они совсем не против, когда ты прешь вперед ради них, рискуя собственной жизнью, но редко когда способны предположить, что и сами могут оказаться на рельсах перед идущим вперед поездом. Выбор у сероглазой малышки прост — либо заскочить на этот самый поезд, либо отскочить с его дороги. Кабину машиниста лишь потому, что она глава будущего рода, я ей уступать не собираюсь.

Через подзорную трубу воздушные титаны Ватикана потрясали своими размерами. Величественные черно-белые суда, по сравнению с которыми «Клаузер» казался небольшой шлюпкой, были созданы гениями-гигантоманами. Жесткий корпус, способный вместить и перевезти небольшую армию, с полезной нагрузкой в пять сотен тонн, огромная оболочка вытянутой формы, почти заостряющаяся на концах, сотни нашлепок ЭДАС-ов по всей площади корабля — всё это не просто впечатляло, а ввергало в благоговение. Перевозкой солдат и бомб мало кого можно было бы удивить, вопрос был в другом — четыре таких воздушных кита, расположившись над Токио, могли бы ослабить Бурю на 80–90 процентов просто за счет своих энергетических установок.

Сейчас десяток этих королей неба висел над скучковавшимся в двух десятках километров от берега Гаккошимы флотом межконтинентальников, что само по себе было уже памятником техническому гению человечества. Парад рукотворных монстров…

— Эмберхарт-кун…

Пока я балдел от вида подавляющей технической мощи, ко мне подкрался японский белый лис, он же текущий глава академий Якудзёсейшин-гакуин, невесть как затесавшийся сюда престарелый кицуне Ирукаи Сай. Удивленно покрутив головой, я убедился, что кроме демонстративно безоружных гвардейцев, стоящих возле своих дезактивированных доспехов, на пристани присутствует лишь небольшая кучка высокопоставленных японцев, возглавляемых сейчас генералом, пара десятков гвардейцев и моя скромная команда. Худой, длинный и седой директор-нечеловек смотрелся меж наших двух социумов как профилактическая свечка в заднице.

— Ирукаи-доно, — вежливо кивнул я, — рад видеть вас в добром здравии.

— Хотелось бы сказать то же и тебе, но, вижу, придётся лишь желать скорейшего выздоровления, — ухмыльнулся в усы кицуне, тут же посерьезнев, — Я должен тебе извинения за свое поведение. Мне не следовало от тебя требовать неподобающего.