Оазисы (СИ) - Цзи Александр Страница 5

— Город Грейстоунхилл приветствует вас, доблестные Пилигримы! — высоким голосом сказал мэр. — Я — Ризз Мэддокс, Верховный Старейшина города. Кто из вас будет говорить от всего каравана?

Эмиль кашлянул.

— Меня зовут Эмиль Ламар. Это мои друзья: Димитрий Каганович, Алан Аркон, Матиас Муронго и Тэн Тайджи-Ар. Мы привезли пять невест из Оазиса под названием Скаардфьорд, как и было договорено между вашим городом и Пилигримом Кроваком…

— Кстати, почему он не приехал сам? — спросил Верховный Старейшина.

— Хмм… Он… был занят другими делами. Он попросил меня выполнить контракт.

Алан услышал, как Димитрий прошептал Матиасу:

— Ага, обожрался какой-то дряни в Танаросе и неделю не вылезал из сортира…

— Должен предупредить, что из-за этой рокировки менять расценки на ваши услуги мы не будем, — сказал Ризз Мэддокс, заглушая беспокойный шепоток среди своей свиты.

— Ни в коем случае, — заверил его Эмиль. — Расценки останутся прежними. Но только за доставку невест. Мы привезли кое-какие безделушки, украшения… — Он похлопал по седельной суме. — Завтра, отдохнув в ваших гостеприимных краях, мы доставим эти товары на рынок. И цены назначим сами.

Мэддокс махнул короткопалой ладошкой.

— Быть посему. Джон, Риксби, проводите господ Пилигримов в приготовленные для них апартаменты. Селена, Рената, Фрейя, займитесь девушками. Дикки, Ральф, отведите коней в конюшни Совета Старейшин. Завтра будет Праздник Сватовства. Честь имею, господа!

Ризз быстро поклонился и ушел величавой походкой.

Девушки из свиты при упоминании о Празднике Сватовства оживились. Улыбаясь, они подбежали к напряженным амазонкам из Скаардфьорда.

Двое прыщавых молодых людей из его свиты подошли к Пилигримам и предложили следовать за собой. Несколько других юношей взяли лошадей под уздцы, чтобы отвести их в конюшни.

— Этот Ризз — еще тот пройдоха, — сообщил Димитрий, догоняя Эмиля и Алана. — Видали, как он изображал, будто ему всё равно, почем мы будем продавать украшения, а? Держу пари, он нас навестит не позднее заката или я — Тварь из Дебрей!

Никто не захотел с ним спорить. А Тэн задумчиво сказал:

— Все они одинаковые, большие начальники. Говорят одно, делают другое. Хитрая-хитрая задница!

Матиас и Димитрий громогласно загоготали, эпатировав наблюдавшую за ними приличную публику.

Апартаменты, предоставленные Пилигримам властями Грейстоунхилла, Алану пришлись по душе. Все пятеро странников были размещены в обширной квартире, состоящей из десяти комнат, каждая из которой была снабжена ванной и туалетом, и просторной гостиной.

В гостиной стояло множество круглых столиков в окружении мягких кресел. Стены были обиты лакированными кедровыми досками и задрапированы темным шелком. Одну сторону помещения целиком занимали книжные полки, другую — высокие, от пола до потолка, окна. Холл также был снабжен баром, тотчас оккупированным Димитрием.

Ужин доставили через полчаса после заселения. Алан успел помыться и сменить дорожный костюм на роскошный халат, найденный им в комнате. Пока он осматривал комнату, в прихожей что-то загремело, послышались шаги и голос:

— А, чугунная башка! Что ты нам принес, показывай!

Голос принадлежал Димитрию.

Алан вышел в холл и обнаружил спутника-Пилигрима в компании блестящего гомункулуса, прикатившего многоуровневую тачку на каучуковых колесах. Тачку накрывала белая ткань, но по аромату, исходившему от содержимого тачки, становилось понятно, что это ужин.

— Слышь, ты говорить умеешь? — допытывался до гомункулуса Димитрий. — Где тут у вас можно с девчонками пообщаться? Ну, чего молчишь, чугунная башка?!

Гомункулус молча смотрел на Димитрия круглыми глазами-фонарями. Рта у него Алан не обнаружил.

В холл вышли остальные Пилигримы. Они переоделись в халаты. Оказалось, халаты у всех разного цвета: у Алана — зеленый, Эмиля — красный, Димитрия — черный, Матиаса — светло-бежевый, Тэна — лиловый.

— Кажется, он не приспособлен говорить, — сказал Матиас, обходя гомункулюса. — Ну-ка, отойди!

Едва Пилигримы отошли от механизма, тот сразу зашевелился. Скинув ткань, ловкими и точными движениями разложил на столике блюда и кубки. Алана поразило, до чего умело гомункулус управляется со столовыми приборами и супницами. Накрыв стол, гомункулус двинулся к выходу. К тому времени Пилигримы потеряли к механизму интерес и, оживленно переговариваясь, усаживались за стол.

— Приятного аппетита, — вибрирующим голосом произнес гомункулус у выхода. Дверь за ним захлопнулась.

Пилигримы вздрогнули, Матиас захохотал, хлопая себя по бедрам.

— Насчет девочек этот железный дровосек не раскололся! — выпалил Матиас между приступами смеха. — Видно, рожа твоя не понравилась!

— На свою бы посмотрел! — заливался смехом Димитрий. Он наполнил всем кубки из серебряного кувшина. — Ну, ребятки, за нас, звонкую монету, веселых женщин, щедрые Оазисы, и к чертям Тварей!

Они чокнулись.

Алан понюхал содержимое кубка. Красная жидкость с запахом фруктов и спирта, видимо, местное вино. Алан отпил немного, памятуя о своем первом чудовищном похмелье. Он надеялся, что оно окажется и последним.

Ужин затянулся надолго. Пили, ели, разговаривали. Алан чувствовал, как спадает напряжение нескольких последних дней и ночей, проведенных в Дебрях. Всегда есть риск, что Твари доберутся до невест. Конечно, Пилигримы постоянно держали ухо востро, по ночам выкладывали Ожерелье Невест — круг из Черных камней, в центр которого помещали девушек, и дежурили по очереди. Но практика показывала, что из десяти невест, перевозимых от Оазиса до Оазиса Пилигримами, добиралось в целости и сохранности около девяти. Остальные погибали от эманаций Тварей.

В Оазисе более-менее можно расслабиться. Бывали и случаи покушения на Пилигримов Оседлыми или нечестные личности, не желающие платить за невест и товар, но это было скорее редкостью. Оседлые слишком хорошо понимали свою зависимость от кочевников Дебрей.

Алана потянуло в сон. Он клевал носом, когда в дверь деликатно постучали, и вошел Ризз Мэддокс в сопровождении двух гомункулусов.

— А-а! — пьяным голосом заорал Димитрий. — Командир! А мы тебя ждали! Заходи! И свистни своим, чтоб принесли еще вина, у нас кончается.

Ризз смущенно присел в кресло.

— Торговаться пришел, — прошептал Эмиль Алану. — Специально дождался, пока мы накачаемся. Чтоб были добрее и уступчивее. И заметь: пришел один. Сам хочет зацапать всё самое лучшее…

И действительно, Верховный Старейшина принялся торговаться как заправская торговка на базаре. Его тонкий голосок перекрывал даже бас Димитрия и баритон Эмиля. Торговались до поздней ночи, когда у всех уже слипались глаза. Слуги — гомункулусы — принесли еще вина. В конце концов Риззу досталась пятая часть украшений за устроившую обе стороны цену. Оставшийся товар Пилигримы собирались выставить на продажу завтра, на Празднике Сватовства.

Ризз ушел за полночь, ужасно довольный сделкой. Пилигримы разбрелись по комнатам. Димитрий всё требовал привести куртизанок, но вскоре захрапел.

На следующий день Эмиль растолкал свою команду рано, солнце только-только позолотило жестяные крыши домов, а вечные клубы дыма из заводов, плывущие над городом, стали розовыми и похожими на мороженое.

Завтракали в молчании. Димитрий был опухший и мрачный. Матиас то и дело хихикал, поглядывая на приятеля. Тэн, судя по кислой мине, тоже вчера перебрал.

Ризз Меддокс прислал за гостями Оазиса самоходный экипаж, управлял которым подобострастный тощий парень в высоченном цилиндре, сюртуке и перчатках. Внутреннее убранство экипажа предусматривало две расположенные друг напротив друга мягкие скамьи, небольшой столик и полки для вещей. Несмотря на рессоры, трясло нещадно, и Димитрий с Тэном позеленели.

— Высуньтесь в окно, — предложил Эмиль, — подышите. Если будете блевать, то не на наши сапоги.

Те с несчастным видом последовали совету.