Рыцарь в клетке (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович Страница 61

— Капитан! Разрешите доложить! — подбежал к хмурящемуся и мусолящему трубку Лирму, Фернандес, один из его связистов. После кивка капитана, матрос дисциплинированно продолжил, — «Зеленая Королева» и «Лаванда» докладывают, что погрузка закончена, они вышли из порта Джавахарлал и берут курс на встречу с нами! Запрашивают место в ордере, сэр!

— К Бахачовски! — мотнул мундштуком капитан, указывая на «чужого» радиста, отвечающего за дублирование команд, подаваемых с флагмана, — Пусть надиктует и запрос сделает. Адмирал разберется.

— Так точно, сэр! — молодцевато отдал честь Фернандес, испаряясь.

Капитан гневно встопорщил усы, становясь похож на сердитого моржа. Место в ордере, как же! Могли бы спокойно идти по своим, китайским и индийским курсам, благо фарватер им знаком как никому, однако ж нет, отговариваются тем, что Небеса не позволяют воровать эфир! Надо же! Воровать! Совсем их чудовища оборзели! А теперь из-за двух кораблей всей армаде почти сутки маневрировать и корректировать движение! Тьфу!

Георг смачно затянулся трубкой и выдохнул густое облако дыма, готовясь рявкнуть команду о досрочном завершении вахты. Тоже не дело совершенно, но куда деваться? За четверо склянок обязательно что-нибудь напутают, а так лишь смене придётся на час дольше попотеть, зато шанс погрешности при корректировке упадёт значительно. Ну да ничего, еще две недели пути и эта мерзопакость закончится…

Жуткий пронзительный гудок, сигнализирующий о вызове высшего приоритета, заставил всех присутствующих на мостике зажать уши, а капитана поперхнуться почти вырвавшейся из могучей глотки командой. Вдобавок к мерзкому звуку, на вершине стоящего особняком аппарата закружился красный фонарик, тревожно помигивающий на весь мостик. Не договоривший с Фернандесом Бахачовски тут же бросился всё, метнувшись к аппарату, как одичалая собака на свежее мясо. Вцепившись в него и прокричав «Приём», связист застыл в напряженной позе, внимательно слушая.

Лирм моментально взмок от напряжения и любопытства, но опыт взял своё. Капитан выпрямился и якобы задумчиво уставился вдаль, на самом деле изо всех капитанских сил сдерживая жгучее желание как откашляться от попавшего не в то горло дыма, так и от порыва бежать сломя голову к Бахачовски. Сам придёт.

И пришёл.

Трубка выпала из капитанских рук, покатившись по металлу палубы, но Георгу Лирму в данный момент было глубоко плевать на свою любимицу. Враз осипшим голосом он неверяще переспросил:

— Что значит «На юг»?

— Сменить курс на южное направление, — слова Бахачовски громом разнеслись по всему мостику, — Срочность — максимальная! Контакт с «Зеленой Королевой» и «Лавандой» не поддерживать!

— Да какая сухопутная крыса так курс меняет! — взорвался капитан, боясь себе представить, во что может встать износ механизмов корабля при таком маневре, — Это ошибка! Это бред!

…и непонимающе заморгал, глядя в дуло автоматического пистолета, смотрящего ему точно в лоб.

— Немедленно, капитан Лирм! — проскрежетал ранее почти незаметный радист, — Армада уже меняет курс! Отдайте команду!

— Вы за это ответите! — угрюмо бросил пустую угрозу старый морской волк перед тем, как начать раздавать приказы.

Через четверть часа «Кристина» впервые застонала всем корпусом, раня сердца служащих на ней моряков. Старое доброе морское чудовище, шедшее полным крейсерским курсом, если когда-то и разворачивалось на таких скоростях, то только на первоначальных испытаниях. Её порядком потрепанные временем механизмы ворчали на безжалостного рулевого, одна за другой случались мелкие поломки, но плавучий город безукоризненно выполнял крутой маневр, заставляя моряков богохульствовать, а вояк беспрестанно ругаться и бегать, проверяя плохо закрепленные ящики. ЭДАС-ы ухали как гигантские филины, работая на пределе своих сил, три вспомогательных двигателя сгорели, но маневр был завершен полностью.

Впервые на памяти Георга Шелдона Лирма его корабль шёл в открытый океан.

— Довольны?! — свирепеющий на глазах Георг развернулся всем телом к невозмутимо контролирующему его Бахачовски, — Даже если мы пройдем всего три часа этим курсом, я буду вынужден перевести всю команду и всех находящихся на борту людей на треть от рациона!

Чужак промолчал, а вот вновь подскочивший Фернандес — нет.

— По ордеру циркулярно от адмирала Кригса, капитан! — вновь бодро рявкнул матрос, но встретив взгляд капитана, испуганно сдулся, — Четверть рациона, сэр. И идём в режиме радиомолчания до конечной точки. Через сутки курса на юг… сэр.

— Это… — капитан потерялся, пытаясь найти слова. Три недели в лучшем из случаев! Три недели голодного существования! Это что — шутка? В режиме радиомолчания? Ордеру конец? Каждый сам за себя? Они с ума сошли?!

Ответа его вопросам у присутствующих не было, да и задавать их вслух капитан не решился. Мораль экипажа в море и так важна, а уж если корабль идёт в открытый океан, так и подавно следует следить за каждым своим звуком. Выкрутятся, не впервой. Да, придётся поголодать, как в молодости, когда его, еще юного матроса второго ранга на столетнем корыте занесло штормом аж за Мадагаскар. Что они тогда только не ели, как только не молились на старенький кашляющий опреснитель…

Через час хода Лирм понял, что умудрился накаркать, даже не сказав ни слова. Небо над «Кристиной» стремительно темнело, в нём проскальзывали росчерки как обычных, так и фиолетовых молний. Ветер, сам по себе не опасный для огромного корабля, набирал силу, сигнализируя о скором и совершенно неожиданном приходе явления, вызывающего ужас по всему миру.

— Буря? — ошеломленно пробормотал Георг, растерянно оглядываясь по сторонам, — Тут? Как?

Тут же со всех сторон понеслись рапорты об исчезновении связи. Разумеется, Буря же. В обычной ситуации «Кристина» на неё чхать хотела, да и сейчас тоже, но ордер… «Ордеру крышка» — мрачно подумал Георг, планируя отдать команду взять на три градуса восточнее, дабы гарантированно не пересечься зонами работы ЭДАС-ов с непременно заплутающими соседними межконтинентальниками.

…но не успел. Какая-то совершенно недобрая сила самым неджентльменским образом отвесила его «Кристине» жуткого по своей силе пинка. Корабль мелко вздрогнул, от кормы раздался короткий страшный скрип, пронесшийся вестником большой беды по всем палубам левиафана. Понеслись крики, как тревожные, так и несущие информацию.

— Винты отказали! Все четыре!

— Кормовые молчат!

— С шестой палубы сигнал пожара!

— Вода в трюме!

— Отключить ЭДАС-ы!!! — белугой взвыл Лирм, подбегая к системе внутренней связи «Кристины». Его воображение живо нарисовало светящиеся белым светом и взрывающиеся энерговоды, которые тут же будут переполнены энергией, с лихвой поступающей от приближающейся Бури. Без тратящих эфир двигателей перегрузка в Бурю — дело пары минут!

— Но Буря… — попытался вякнуть кто-то из сухопутных, но рядом сидящий Фернандес тут же подскочил, вмазал неучу по уху, а затем озвучил все пришедшие на ум капитану мысли. Остальные прониклись, тут же перестав наводить панику.

Ненадолго.

Через двадцать минут выяснится степень повреждений «Кристины», не только лишившейся винтов, но и получившей в корме пробоину диаметром более трех метров. Паникующие солдаты, прятавшиеся от Бури в трюмах, откроют большую часть дверей меж переборками, пытаясь выбраться из стремительно затапливаемых отсеков, тем самым обрекая корабль на окончательную гибель. Экипаж начнет борьбу за плавучесть, даже достигнет определенных успехов, под конец энергетики корабля даже совершат подвиг, запустив ЭДАС-ы и насосы, откачивающие воду.

Капитан Лирм будет стоять на мостике, охваченный приступом безумной надежды, в то время как «Кристина» еще раз мелко содрогнется, получая еще один удар от неведомого врага. На этот раз — смертельный.

Корабль затонет, унеся с собой жизни 13 тысяч человек. Более шести тысяч тонн военной техники и пятидесяти тысяч тонн оружия, боеприпасов и механизмов пойдут на дно.