Воин в осаде (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович Страница 7

Кадзухико славился среди жителей Хагонэ изрядным добродушием и житейской сметкой. Бывший полицейский совсем недаром наел себе обильное чрево, работать он умел и любил, а о жителях долины заботился искренне и с душой. Но и дурная слава у него тоже была немаленькой — насмотревшись на службе в Киото разного-всякого, Матсубара на раз преступал закон, когда дело касалось пойманных на горячем преступников. Воры, насильники, приезжие торговцы дурью, убийцы… из Камикочи в тюрьмы страны не попадали. Кончали с собой прямо в камерах Хагоне — с чувством, с толком, с расстановкой. Об этом местные знали и… боготворили решительного и смелого человека.

Почему? Да потому что в город постоянно наведываются тануки, вот почему! Этих тюрьмой не испугаешь, а хоть какую-то управу на них иметь нужно.

Однако, обратной стороной монеты было то, что к власти своей Казухико привык, в роль второго лица в городе вжился с корнями, а вот знать не видел давным-давно. Коротко и зло представившись, заместитель мэра потребовал, чтобы все, имеющие отношение к роду Эмберхарт немедленно покинули пределы города, иначе… Два десятка полицейских с паршивым огнестрелом, четверо сыновей и он с достаточно неплохими автоматами «УФ-212», а скоро еще и парни Рюдзин-гуми на огонек заглянут… Матсубару сильно (очень сильно!) смущал неподвижно сидящий у ворот храма кот, который скорее всего был известным идзигами Соранеко, но, с другой стороны, божество сидело далеко, всем своим видом показывая, что вмешиваться не собирается.

Ни длинный гайдзин в красном, ни его жена, ни остальные девушки не выразили ни малейшего беспокойства из-за того, что на них направлены три, а то и четыре десятка стволов. Сероглазая кроха с самым начальственным видом стояла вполоборота к заместителю мэра, нетерпеливо пристукивая ногой по плиткам площади. Гайдзин курил, опершись на трость. Идзигами наблюдал. Старик, сидящий на ступеньках чуть ниже божественного кота, горько и устало улыбался, глядя на происходящее. Из-за груды выросших на площади контейнеров выглянул гигант, куда выше и мощнее здоровенного Матсубару. Узнав сервуса, заместитель мэра нервно сглотнул — если одна аристократка с даром молнии была вполне под силу собравшимся, то вот пробить пулями кожу этого существа… риск совсем другого порядка. Там же в сумерках, рядом с контейнерами, шевелились еще тени, что возбуждало в душе злого чиновника страх, что сервусов может быть несколько. Так-то они мирные, но…

— Где остальные?! — внезапно вызверилась на Кадзухиро кроха, подходя к нему почти вплотную и задирая круглое личико с неприлично короткой для девушки прической, — Долго мне тут еще ждать всех ваших?!

— Больше никто не придёт, — процедил решивший расставить все точки над «и» чиновник, — Мэр Вакаба Нори стар, все его обязанности выполняю я! Последний раз повторяю, покиньте территорию города! От имени Хагонэ я подам жалобу в имперский суд на род Эмберхарт за произвол и попытку узурпировать власть императора!

— Ну раз никого больше не будет… — проговорил гайдзин на чистейшем японском, подходя к своей жене, — Значит, будем решать вопрос с вами. Заместитель мэра Кадзухиро-сан, верно? Как глава… всех, здесь присутствующих, официально уведомляю вас, что наш приход и поведение никоим образом не попытка узурпировать императорскую власть. Тем более, что Таканобу Кейджи мертв, как и его семья.

У Кадзухиро ушла земля из-под ног. Выронив автомат, мужчина пошатнулся, но остался на ногах, удерживаемый своими сыновьями, также побросавшими оружие. Многие полицейские опустили свои дряхлые пистолеты. Таким не шутят. Такое слишком легко проверить. Терпеливо ждущий гайдзин не производил впечатление человека, решившего просто выбить почву из-под ног заместителя главы города — он стоял, ожидая, пока местные справятся с новостью. На его исчерченном тонкими черными шрамами лице даже можно было уловить сочувствие. Легкое.

— Даже если так… — прохрипел приходящий в себя здоровяк, отталкивая заросшей густым черным волосом рукой суетящихся сыновей, — Даже если всё так! Это вам не дает никакого права здесь хозяйничать!

— Совершенно верно, — вежливо кивнул ему высокий гайдзин. Вечерний ветер слегка трепал плащ и широкополую шляпу иностранца, делая похожим его на какое-то странное пугало, — Я не претендую на власть в городе или хабитатах. Вы имперские жители и подчиняетесь только имперским законам. Мы с супругой лишь самым безобидным образом продемонстрировали небольшую часть наших возможностей, которые собираемся использовать на благо империи Нихон и долины Камикочи…

— … а также привезли с собой того, кто с этого момента определяет, что именно для империи и долины является благом, — неприятно тяжелым голосом проскрежетала миниатюрная японка с короткой стрижкой. Повинуясь её повелительному жесту, две худенькие служанки с белыми волосами разошлись, демонстрируя собравшимся японцам еще одну маленькую фигурку. Тонкую, хрупкую, с копной рыжих волос и решительным взглядом. Затянутую в мундир, украшенный многочисленными треугольниками черного и белого цветов.

— Лейтенант 4-го полка Первой Армии инквизиции Ватикана Регина Праудмур, господин Кадзухиро, — четко проговорила девушка, сжимая подмышкой толстую кожаную папку, — По восьмому подпункту пятого параграфа «Конкордата Заавеля», я беру под свое командование всё гражданское население долины Камикочи. Мои полномочия дополнительно одобрены сёгунатом, осуществляющим сейчас управление страной.

Пузатый верзила чувствовал, что у него голова идёт кругом. Император мертв, идзигами смотрит… инквизиторы? Он думал, что это байки. Однако…

— Приходите в себя господин помощник мэра, — раздался сухой голос хозяина Камикочи, — Мне, моим людям и имуществу нужно где-то разместиться на ночь. А завтра мы всё обсудим подробно, что империи требуется от жителей долины, и что они выполнят… любой ценой.

— Или умрут, пытаясь! — вновь скрежетнула Эмберхарт Рейко.

Глава 3

Три дня прошли в сумбурной и агрессивной суете, которую вполне можно было бы принять за некую форму изнасилования, где в качестве жертвы пребывает целый город, а у насильника очень и очень маленький инструмент. Получалось у нас не очень, но руки опускать было рано. Лейтенант Праудмур, оккупировавшая местный центр связи и взявшая в рабство работающий там коллектив, упорно пыталась составить картину происходящего в Японии. Там же она дневала и ночевала, позволяя нам с Рейко не отвлекаться на её безопасность. А вот нам с женой приходилось бегать по всему городу с утра до вечера.

— Ариста, у нас плохая карма, — категорично заявила мне коротышка, пытающаяся устроить свою голову на моих коленях. Подумав пару секунд, она добавила, — Это я про жилье, если ты не понял. Мы когда-нибудь будем жить в нормальном доме?

— Ты в самом деле хочешь сейчас жить в доме с бумажными стенами? — иронично поинтересовался я, погладив перед этим ежик волос довольно замурчавшего супруги.

— Сейчас — нет! — решительно заявила она, — Но в будущем…

— Непременно светлом, мирном и радостном! — сарказм просочился как-то сам собой, за что я и был несильно ударен… током.

В то время как перед бывшей Иеками стояла задача лишь навести ужас по всему Хагонэ, моя работа подразумевала наведение мостов с местными жителями, путем предоставления им информации, как этот самый ужас можно держать от себя подальше. В частности, расчисткой многочисленных бывших полигонов и тренировочных площадок монастырского комплекса для возведения там жилья казарменного типа. Рассуждал я при этом довольно просто и логично — как бы события не повернулись дальше, казармы в Камикочи пригодятся точно.

Недовольство Рейко новым местом жительства было понятно — узурпированный нами четырехэтажный недозамок, вырезанный монахами в скале, был еще мрачнее, чем мастерская Граевского, которую я в Токио частично переделал в жилое помещение. Зато, несмотря на ужасающую тесноту множества комнаток, сюда влезли все, кого я сюда привез, за исключением Гримма, просто не помещавшегося в проходы, но гиганту-сервусу вполне было уютно и в конюшне. Гладя бурчащую что-то жену по голове, я подумал, что нужно что-то решить с семейством Перрсонов — шведы уже давненько пользуются моим гостеприимством и защитой, а толку от этого нет вообще. Как это не смешно, но у меня за последние несколько месяцев не нашлось времени, чтобы хоть что-то узнать об этой блондинистой семейке. А сейчас некогда, все время, что мы не тратим на дела Камикочи, мы, как два совершенно нормальных подростка, тратим на супружеский долг. Разумеется тогда, когда на это есть силы.