Падение в пропасть (СИ) - allig_eri Страница 7

— Идём, — махнул он рукой, — но деньги вперёд.

— Один медяк сейчас, два возле гильдии, — постановил я, бросив ему монету, которую он ловко подхватил, после чего она моментально пропала где-то в складках его одежды.

Когда мы, едва пройдя сотню метров, повернули к ещё более узким лестницам, ведущим в глубины Морбо, я до последнего ожидал нападения. Или от моего спутника, или от его дружков. Они ведь есть? Должны быть!

— Расслабься, думаешь, я мага не узнаю? — наконец, видимо устав от моих подозрительных взглядов, сказал он. — Срезал путь через лестницы, потому что иначе надо было тащиться чуть ли не к мечети, — кашмирец ткнул пальцем куда-то в сторону.

Знать бы ещё, где эта «мечеть»! Впрочем, мою паранойю он немного успокоил. Немного.

Выйдя из «внутреннего города», как я мысленно называл условные трущобы, которые хоть и находились вплотную к центральным улицам, именно ими и являлись, мы оказались на небольшой (как и всё в этом городе) площади.

— Вон гильдия, — кивнул мужчина на приземистое здание, возле которого отиралась небольшая толпа самых разных людей, а потом с жирным намёком на меня посмотрел.

Я улыбнулся и выдал ему ещё два медяка. Кашмирец довольно приосанился и ушёл, ни слова не сказав.

Почесав затылок, я оглянулся на толпу возле гильдии, к которой подошло ещё несколько человек. И чего делать? Ждать очереди? Усмехнувшись, направился прямо к людям. В голове появился небольшой — простенький, я бы сказал, но план.

По пути осмотрелся вокруг. Местность была незнакомой, но я знал, на что ориентироваться, чтобы добраться до казарм. Отсюда, как и почти из любой части города, виднелся дворец. Раньше там сидел какой-то визирь, ныне же — назначенный Империей наместник города Рокстон Флокьет и его приближённые. Трусливые подонки, все как один. Иные не стали бы настаивать на том, чтобы восемь человек помогали войскам удерживать контроль над толпой горожан, среди которых не было ни инсуриев, ни сионов, ни магов. Хотя про последних — в нынешней обстановке — я уже не уверен. Вдруг здесь и правда торчит какая «теневая школа»? Вот только, в отличие от столицы, на самом деле никому не подконтрольная?

Слышал про такие — дескать, в них подготавливают магов, которые потом работают на криминальные структуры. Я несколько раз обсуждал такое со своей сестрой, Анселмой, близняшкой Кастиса, с которой я общался ближе всех прочих своих родичей, но она считала подобное лишь слухами.

— Здесь за каждым углом присматривает Тайная полиция, милый мой Кирин, — улыбалась девушка. — Даже если бы, в теории, такая организация имелась, то всё равно работала бы на государство, пусть даже создавая иллюзию независимости.

Хах, а может, так оно и есть! Мне-то откуда знать? Но то в столице, а здесь… Здесь, как по мне, может быть что угодно.

Так или иначе, дворец стоял на вершине холма, отчего на него можно было легко ориентироваться, и если пройти к нему ближе, то наверняка я встречу хоть какие-то ориентиры. Ну, либо спросить дорогу к центральному рынку, а от него путь я уже знаю. И желательно при этом избегать лестниц. Это сейчас мне повезло, был с местным, который, судя по виду, где-то там и обитает. А что будет, если пойду один? Хер бы его знал. Может, ничего, а может, соберу проблем. Я, конечно, крут и всё такое, но если завалю десяток отбросов, то не вызову ли этим каких проблем? Всё-таки не зря руководство Морбо опасается своего населения. Проклятые кашмирцы, рисковать нежелательно…

Кстати, площадь, как и все пустые пространства аналогичного характера, использовалась под место для торговли. И вроде ничего необычного, но подозрительно громкий крик на таскольском, моём родном и понятном языке, заставил меня, как и прочих людей вокруг, обернуться в сторону центра небольшого базара.

— … хулишь имя Хореса, нашего единого бога и повелителя! — разобрал я голос какого-то мужчины, а замеченные — из-за спин начавшей собираться толпы — стражники лишь подстегнули интерес. Я подошёл ближе, продолжая оставаться на некотором расстоянии ото всех.

— Она восхваляла Амму прямо при жреце, — громко пояснил кто-то из толпы, специально для новоприбывших.

— Вот дура, — добавил ещё один мужчина и покачал головой. — Бабы! — в сердцах бросил он, будто бы одно это слово объясняло всё происходящее.

Толпа вокруг роптала, но преимущественно на мунтосе, хоть временами я и разбирал знакомые слова.

— Тц, мало того, что ничего не понятно, так ещё и не видно! — Я потёр ладони, а потом оглянулся, подмечая удобный прилавок.

Поймав мой взгляд, стоящий за ним продавец на миг задумался, а потом растянул губы в усмешке.

— Десять медяков — и можешь встать, — указал он на доски своего навеса.

— Два медяка, — заявил я, а потом подпрыгнул на пятачок свободного пространства, между товарами, засыпая его пылью со своих сапог. Благо, на них были нанесены руны, иначе мои ноги давно сопрели бы до состояния вонючего болота.

— Я песок за два медяка убирать не буду! Девять монет и деньги сейчас! — возмутился он, стукнув по столу непонятно откуда вытащенной сучковатой дубиной.

— Пять, сразу, — кинул я ему медь, сосредоточив внимание на центре рынка, где высокий мужчина в одежде жреца на вытянутых руках удерживал какую-то женщину, укутанную в привычные взгляду тряпки. Рядом стояли солдаты — стандартный десяток стражи, оглядывающийся офицер и маг. Точнее — волшебница. Причём та самая, которую я видел по дороге!

— Давай шесть! — азартно заявил торговец, но я лишь бросил на него короткий взгляд, не удостоив ответа и вновь сосредоточив внимание на происходящем.

Вот жадные ублюдки. Раздражает эта черта кашмирцев. Иной раз кажется, что они и жопу свою продать готовы. Думаю, даже этот бородатый кретин был бы не против, предложи я десять золотых. Хотя… сторговались бы на пяти.

Между тем с женщины содрали ткань, оголив лицо и часть тела, просто порвав наряд. Я бы дал ей порядка сорока лет, что для низшего класса уже представляет собой тот возраст, который не красит человека. Безусловно, опытные целители могли всё поправить, превратив её в молодую девушку (имею в виду — внешне), но их услуги стоят золота. Очень большого количества золота.

Суть в том, что чисто внешне она не представляла никакого интереса, ещё и заливалась слезами, крича и умоляя отпустить. Утверждала, что исправится и забудет Амму, что каждый день будет молиться Хоресу, но жрец был неумолим.

— Тебе повезло, что обойдёшься обычной поркой, — по итогу постановил офицер, подходя ближе. — В наше время открытое почитание других богов может быть приравнено подстрекательству к мятежу.

Жест мужчины ознаменовал факт того, что её, полуголую (кусок ткани, которым она прикрывалась, окончательно оторвался), схватили стражники и начали привязывать к ближайшему столбу, на который был натянут тент от солнца. Там, как бы, находился чей-то прилавок, но всем было плевать. Кроме продавца, которого отогнали едва ли не пинками, чтобы не мешался.

— Во дают, — почесал я затылок, с опозданием заметив, что рядом со мной уже стоял тот самый кашмирец и вполголоса ругался на своём грёбаном мунтосе. Лицо мужчины было перекошено, а руки гневно мяли длинные засаленные рукава.

Отчего-то вспомнились строки некогда читанного «Века позора», вышедшего из-под пера Гильема Кауеца: «Раздор — это путь любой империи. Однажды я спросил отца, что это значит, и он описал империю как вечное отсутствие мира. Если нация воюет, сказал он мне, не по периодической прихоти агрессоров — как внутренних, так и внешних, а всегда, это значит, что один народ постоянно навязывает свои интересы другим народам и нация уже не нация, а империя. Он был мудрее меня, уже тогда понимая, что война и империя для нашего легендарного бессмертного правителя — суть одно и то же. Вещи, видимые с разных вершин, единственное мерило могущества и единственная гарантия славы».

По какой-то причине буйный нрав толпы, окруживший эту группу стражи, ускользнул и от жреца, и от офицера. И если последний поначалу ещё отслеживал настроение людей, то потом, видимо, увлёкся, лично достав плеть и начав избивать нарушительницу, пока жрец читал молитвы.