Адский вояж (СИ) - Курилкин Матвей Геннадьевич Страница 9

Влад всё это терпеть не мог с первого курса и убрался на съёмную квартиру сразу же, как смог на неё заработать. То бишь на втором. И, разумеется, парню и в страшном сне не могло присниться, что когда-нибудь придётся вернуться в общагу. Местная общага, однако, оказалась совсем не такой страшной, как он успел себе нафантазировать. Чисто, командантша приятная. Да и комната, рассчитанная на орка, Владу показалась достаточно просторной. Не хоромы, но вполне можно развернуться. В его квартире, оставшейся на далёком теперь острове, примерно таких же размеров была спальня. Не развернёшься особо, но и вещей у Лопатина куда как меньше, чем осталось дома. Фактически только рюкзак со сменной одеждой и бельём, да пара полезных мелочей.

Весь остальной багаж, включая кучу смертоносного железа, остался на «Стремительной». Об этом они с Каси договорились заранее — часть барахла перейдёт в ангар который демонесса арендует для корабля, часть останется на шлюпе. На случай боя. Жалеть земной «козырь» для друзей, которым и дальше будут грозить опасности свободной охоты ни Влад, ни дядя Саша не стали. Тем более сами сложностей, с которыми можно справиться с помощью пулемёта, вроде бы не ожидают.

Влад ещё раз обошёл комнату, зачем-то потрогал стол у окна, выдвинул ящик, оказавшийся почти пустым — только зажигалка в углу валяется. Сходил к умывальнику, поплескал в лицо воды. Хлебнул, проверяя, можно ли пить — на вкус оказалось вполне нормально, обычная вода, без неприятных примесей. Даже хлорки не чувствуется, как дома было. Койка, как и стол, оказалась высоковата. Не сильно, буквально сантиметров на двадцать. Вполне можно пользоваться, непривычно просто. Зато и размеры приличные. По человечьим меркам вполне сойдёт за обычную полутороспальную кровать, только подлиннее.

Койка манила и звала прилечь. Вытянуться во весь рост, закинуть за голову руки, и просто попялиться в потолок в тишине. На «Стремительной» такой роскоши Влад себе позволить не мог — хотя бы за отсутствием той самой койки. В гамаке не вытянешься. Вроде и удобно, но всё равно за несколько недель надоело до чёртиков. А тут ещё и подушка есть! И одеяло с настоящим пододеяльником, а не заношеный плед! Влад вздохнул так тяжко, что даже Дружок уши насторожил, и, развернувшись, вышел из комнаты.

— Дружок, ты дома! — объяснил он псу, закрывая дверь. — Я быстро!

Забегать к дяде Саше не стал — не хотел беспокоить, но тот обнаружился сам, внизу — уже любезничал с комендантшей. Влад был искренне рад за друга — с тех пор, как они приземлились на материке, мужчина прямо расцвёл. Помолодел даже. «Хотя чего удивительного, когда вокруг такой-то цветник! И, кажется, дамы как раз во вкусе дяди Саши».

— О, Владик, а ты куда? — улыбнулся сосед.

— Пойду подъёмные тратить, — сказал Лопатин. — Надо местный смартфон купить с интернетом, да и так вообще. Осмотреться, в общем, хочу.

— Влад, скажи, ты твёрдо решил, не идти по направлению, выданному тебе социальной службой? — спросила орчанка. — Мне Саша рассказал, что ты отказался.

«Уже Саша, — парень едва сдержал улыбку».

— Да, — кивнул парень. — Не хочу.

— Ох, человек… — Орчанка сокрушённо покачала головой, — Давай я тебе объясню, как тут у нас всё устроено. Может, тогда ты переменишь своё решение. Об этом как-то не принято говорить прямо, наверное, потому что для всех местных это само собой разумеется, но у каждого разумного у нас, в Империи, есть две дороги. Первая — простая. Ты позволяешь решать за себя. Тебя обеспечивают работой, на которой ты будешь приносить пользу. За это тебе не только платят зарплату, но и обеспечивают всякими благами в минимально необходимом объёме. Хочешь большего — приноси больше пользы, и зарплата будет расти — ты сможешь сам позволить себе что захочешь. И есть сложная дорога — ты не позволяешь решать за себя. Ты сам знаешь, как тебе лучше, поэтому сам зарабатываешь и не рассчитываешь на помощь государства. Этим путём чаще всего идут долгоживущие… хотя нет. Всегда. Но и наш брат, кому не отмерила природа долгих веков жизни, тоже может попытаться. У некоторых даже выходит. Вот только ты, Влад, уверен, что это твоя дорога? Давай я буду с тобой честна — к нам сюда просто так не проваливаются. Неплохие разумные бывают, и даже очень хорошие. Но не такие, которые могут чего-то добиться, иначе бы оставались на Земле. Причём ты пойми, это звучит неприятно, но в этом даже нет ничего плохого. Я-то ведь тоже предпочла идти по простому пути, и ничуть не переживаю. Счастлива. Да ведь и на простом пути можно многого добиться, если работать прилежно! Так зачем тебе терять время, которое ты можешь потратить с пользой? У нас не принято такое объяснять, каждый сам должен решать. Просто нравишься ты мне, и сосед твой нравится. Обидно будет, если пропадёшь. А то ведь некоторые из упорства и нежелания признать собственные ошибки так и доводят себя… Сам, в общем, понимаешь.

— Нет, Хелла. Я уже всё решил, — упрямо покачал головой Влад. — А за объяснения — спасибо. Мне теперь многое гораздо понятнее стало.

— Ох, смотри. Намыкаешься — сам запросишься под крыло императора. Только и время уже потеряно будет, да и отношение к таким хуже, сам понимаешь.

Влад криво улыбнулся, и распрощался с орчанкой и дядей Сашей. «Вот вечно всем надо настроение испортить! Знаю я, что недотыкомка серая, уже убедился. Но что-то ж надо делать, чтобы перестать ею быть!»

На самом деле, Влад уже давно сдался бы. То, что описала Хелла, то, о чём ему рассказывала Каси, о чём говорила работница социальной службы в администрации порта выглядело неплохо. Может, не слишком приятно для самолюбия, но на деле…

«Это как в Союзе, — думал Лопатин, который в Союзе пожить не успел, но какое-то представление имел. — То есть, даже лучше, чем в Союзе, потому что есть выбор. Либо ты пользуешься социальными гарантиями, но тогда будь добр делать, что тебе говорят. Либо отправляйся в капитализм с возможностью сорвать куш и выбраться на самый верх, но тогда все эти социальные гарантии не для тебя. И, наверное, борзеть слишком сильно тоже нельзя, какие-то правила есть и для таких вот свободолюбивых, в которые я с дурна ума записался!»

Владу нравилось, что ему позволили решать за себя. Нравилось общежитие, которое оказалось вовсе не таким страшным, как представлялось раньше, народ вокруг нравился — даже кошмарная тенебриса Эсфирра. В таком месте можно жить. Картинка, которую построил у себя в голове Лопатин, пока они добирались до империи, была, пожалуй, даже хуже, чем он увидел здесь.

«Я бы пошёл в чёртовы программисты, или даже попросился бы в кого-нибудь переквалифицироваться — наверняка тут есть такая возможность, — думал Лопатин, бредя по улице. — Наверное, даже счастлив бы был. Нашёл бы себе какую-нибудь орчанку — в конце концов, дядя Саша не зря на них так западает, действительно, красивые. Даже клыки их не портят. Да не важно. Можно было бы устроить себе спокойную жизнь. Только… как быть с нашим островом?»

В том, что родной город, провалившийся в ад, или в бездну, смотря как называть, будет спасён, парень откровенно сомневался. Если уж Каси в этом не уверена, значит — глухое дело. Нет, людей-то спасут, вот только Владу на бывших товарищей по несчастью было откровенно наплевать. По крайней мере, на тех, которые пытались их с дядей Сашей убить, чтобы выслужиться перед прекрасными эльфами. А вот сам город… парень понимал, что это глупо, но ему очень не хотелось, чтобы этот кусочек Земли окончательно канул в Бездну. А значит, нужно как-то ускорить его доставку к материку.

«Если империя такая неповоротливая, значит, нужно самому всё сделать!»

Лопатин понимал, что это соображение выглядит ну очень наивно и самонадеянно. Ну что можно сделать, не имея ни денег, ни связей? Тем более, отметка «нерождённый» в паспорте здесь, в империи — клеймо. Никто не станет воспринимать всерьёз провалившегося, пока он не докажет, что чего-то стоит. Влад вспомнил, как на них с дядей Сашей поначалу смотрели ребята со «Стремительной». Да и потом… нет, их уважают, даже вон предлагали остаться на свободном охотнике членами команды, вот только всё равно смотрят на них как на слегка больных. Особенно, на него, на Влада, после того, как он решил выпендриться со своим желанием «идти своей дорогой». Как будто расписался в собственной полной несостоятельности. И это злило до невозможности — Влад совсем не хотел, чтобы на него так смотрели. Чтобы Каси на него так смотрела.