Бентли Литтл - Дом Страница 10

Посетитель наконец купил книгу и удалился. Она подошла к прилавку.

- Привет. Как дела?

- Именно об этом я у тебя хотел узнать, - откликнулся Джош.

- Так плохо?

Он кивнул. Она положила сумочку рядом с собой и вздохнула.

- Неделя была просто какая-то бесконечная.

- Ну рассказывай.

Она вкратце описала мелкие стычки и изменения на службе, происходящие в результате недавней структурной перестройки отдела, упомянула о занудных собраниях и бесконечных летучках, а под конец еще поведала о судебном иске, который подал на компанию один из ее бывших сотрудников.

- Придется тебе объясняться?

- А куда денешься.

- Как у вас с Мэттом?

- Замечательно. Никаких проблем.

- Ты же всегда можешь сменить работу.

- Нет. Дело не в работе... дело в положении. С тех пор как меня повысили, постоянно приходится заниматься людскими ресурсами, а не чем-то более важным.

- Людскими ресурсами? - с улыбкой переспросил он.

- Согласна. Я испортилась. У меня в корпорации роль зазывалы.

- Я же говорю, можно поискать другую работу. Она отрицательно покачала головой. У тебя сильное нервное перенапряжение. Все твои проблемы от этого. У меня есть одна книжка...

- Джош!

- Я серьезно. Про духовную целостность и управление энергией. В твоей жизни явный недостаток духовности. В этом корни всех проблем. На самом деле, в этом корни большинства мировых проблем.

- Знаешь, в данный момент я совершенно не настроена...

- Лори!

- Слушай, я очень рада, что у тебя есть хобби, это действительно интересно и все такое, только сильно сомневаюсь, что, зайдя к тебе в магазин и купив пятидолларовую книжку, где больше тщеславия, чем смысла, смогу найти ответы на все вопросы, над которыми безуспешно бились лучшие умы человечества.

- Не надо быть такой злюкой!

- Нет, Джош, надо! Надо, потому что каждый раз, когда я к тебе захожу, ты пытаешься впихнуть мне в глотку какую-нибудь очередную религию. Мне нужен брат, который будет меня не обращать еженедельно в новую веру, а просто пожалеет и посочувствует!

- Ты просто слишком консервативна.

- Если Альберту Эйнштейну не удалось понять, в чем смысл жизни, то тебе и подавно!

Он отвернулся. Она тут же схватила его за руку, притянула к себе и вздохнула.

- Прости меня. Просто такой муторный день, тяжелая неделя, я совсем не хотела на тебя все это выплескивать.

- А для чего еще нужны братья? - усмехнулся Джош. Лори крепко обняла его.

- Лучше я просто пойду домой, приму горячую ванну, отдохну с Мэттом, посмотрю какой-нибудь дурацкий фильм. Позвоню тебе попозже, хорошо? - сказала она, беря в руку сумочку.

Он кивнул.

- А о твоих причудливых религиях поговорим в другой раз.

- Договорились, - рассмеялся Джош.

Попрощавшись, она вышла на запруженный толпой тротуар. Сегодня утром она ехала на работу городским транспортом, но теперь решила добраться до дома пешком. Это недалеко, да и физическая нагрузка не помешает. Еще ей хотелось поразмышлять по дороге.

На перекрестке у светофора рядом остановился кабриолет. Владелец нетерпеливо переключал каналы радиоприемника, который орал так, что его можно было слышать, наверное, за полквартала. Рэп, данс, металл, альтернатив... Зажегся зеленый, кабриолет рванул вперед. Постепенно затухающие звуки современного рок-ансамбля были слышны все время, пока она переходила улицу.

Она скучала по музыке семидесятых. Для большинства публики эти годы были десятилетием диско, но она оставалась поклонницей фьюжн[3] и прогрессивного рока, движения на границе основного течения, которое не признавало никаких границ и давало возможность проявления творческих амбиций и музыкальных способностей. В настоящее время все придерживались тенденции к усредненности, все боялись как-то выделиться, показаться нелепыми в своих притязаниях, и в результате вся музыкальная палитра представляла собой нечто безысходно банальное.

Искусство.

Это она уважала.

Поэтому ей было так хорошо с Мэттом.

Они познакомились около года назад, последние четыре месяца жили вместе, и если ситуация на работе постоянно менялась то в худшую, то в лучшую сторону, дома она была постоянно и абсолютно счастлива.

Мэтт, по ее убеждению, был настоящим художником. Он работал не ради денег, не ради славы, не ради признания среди друзей и знакомых.

Просто у него была такая потребность.

Он и внешне отличался от остальной публики. Это говорило о цельности его натуры и тоже ее весьма подкупало. Всех деятелей искусства Сан-Франциско можно было разделить на две категории - тех, кто одевался у модных дизайнеров и всегда выглядел как с иголочки, и тех, кто отоваривался на распродажах и никогда не брал в руку расчески. Мэтт больше был похож на торгового клерка или среднего государственного служащего, и мысль о том, что он не считает себя обязанным следовать канонам, созданным для богемы средствами массовой информации, убеждала ее в том, что он - настоящий.

На самом деле он действительно работал торговым клерком. В магазине Монтгомери Уорда "Камеры и аксессуары". Деньги, которые он получал за свою деятельность от девяти до пяти, Мэтт вкладывал в творчество. Он снимал фильмы в районе парка Золотых Ворот. Он находил "на улице" подходящих ему людей и предлагал им читать его сценарии. Закончив фильм, он делал копии на видеомагнитофоне, рассылал кассеты по друзьям и коллегам и просил их распространять их дальше тем же способом. Большинство из тех, кто видел его работы, насколько ей было известно, даже не подозревали, что он является создателем этих фильмов. Он всегда вел себя так, словно случайно наткнулся на любопытный малобюджетный фильм и захотел им поделиться с окружающими.

Она находила это очаровательным.

Подойдя к дому, у подъезда она увидела "мустанг" Мэтта. Торопливо пересекая небольшой дворик и поднимаясь по ступенькам, она почувствовала прилив бодрости. Входная дверь была незаперта, как обычно, и она прошла внутрь. Она собралась было возопить в манере Рики Рикардо "Милый, я дома!", но передумала, решив устроить ему сюрприз, и, крадучись, прошла в гостиную. Из туалета послышался звук журчащей струи, она приблизилась к открытой двери...

...и обнаружила обнаженную блондинку, сидящую на унитазе, расставив ноги.

И Мэтта, ее художника, коленопреклоненного перед этим унитазом, с головой у нее между колен.

Без малейшего промедления, вполне объяснимого шоковой ситуацией, она метнулась в ванную комнату и ухватила Мэтта за волосы.

- Прочь! - завопила она. - Прочь из моего дома!