Алексей Курганов - Бродяга Страница 10

— Извини, дружок, — услышал Берд сквозь дверь, шаги Лесли постепенно стихли.

Полночи Берд и в самом деле предавался раздумьям. Что делать? Фермером он стать отнюдь не мечтал. Не хотел он быть ни радистом, ни специалистом по сельскохозяйственным роботам, ни даже мэром. Привлекала его только служба в отряде по исследованию и освоению территории Торно, закрепленной за колонией Земли! Но выходит, теперь ему путь в отряд закрыт. Правда, на какое-то время, но… Терпения Берду действительно не хватало. Он не мог ждать год, два, а может быть, и больше. Не такое это интересное занятие — ждать. Он любил действовать, любил риск, любил борьбу. И вообще он был человеком действия. И сидеть в тиши запертой комнаты он тоже не мог, тем более, что тишину ему навязали, можно сказать, силой. И тут… Тут ему на ум пришла любопытная мысль: рудники «Галактики». Вот место, где его никто не знает, где он никого не знает. Место что надо. И не требуется ему планетолета. Отнюдь. Конечно, далековато, но разве он не пропадал в былые времена с приятелями сутками в джунглях. Хоть и были эти джунгли ближними, облагороженными отчасти уже человеческой рукой, но кой-какой опыт все же есть.

Берд посмотрел на дверь. Ладно, махнул он про себя рукой, одним проступком меньше, одним больше.

Дверь открывалась наружу, что облегчало дело. Он отступил на несколько шагов в глубь комнаты, резко выдохнул и, развернувшись изящно и чуть манерно, локтем вышиб замок из двери. В мэрии царила тишина. Все правильно, конфликт, вероятно, уже в стадии консенсуса, высокие договаривающиеся стороны отчасти успокоились и их представители отправились по домам.

Берд выбрался из мэрии и минуту постоял у входа, обдумывая дальнейшие действия. С запада, со стороны моря, ветер нагнал тучи, и они ровным слоем укутали вселенную, скрывая ее от излишне любопытных человеческих глаз. Лишь в одном месте облачный покров истончался, прогибаясь под тяжестью обязательной луны. Здесь обычный голубоватый, свет преломлялся и выпадал на землю уже зловеще красноватым осадком. В такое время, подумал Берд, на древней Земле выходили, наверное, на охоту всевозможные бандиты и любители легкой наживы. Эта мысль его не смутила, он вышел лишь за приключениями.

В свою комнату он проник по стене, дабы не разбудить родителей. В течение десяти минут собрал свой походный рюкзак, и так же бесшумно через окно удалился.

Идти было легко. По крайней мере первые пятьдесят километров. Джунгли в этом районе были разбиты на квадраты, выцарапанные в зелено-коричневом массиве людьми и роботами. Берд то и дело пересекал очищенные от растительности тропинки, иной раз довольно долго шел по ним, но потом углублялся в заросли и продирался напрямую. Он опасался, что его могут засечь задолго до того, как он дойдет до девственного леса и не затеряется в его бескрайних путаных просторах. Когда Берд выбирался на тропинку, он припускал бегом, до рассвета хотел быть в безопасности. В безопасности, как он ее понимал. Сейчас он меньше всего боялся диких зверей, впрочем людей он тоже не боялся, но если он задумал выполнить поставленную перед самим собой задачу, то должен был опасаться, что колонисты могут помешать ему сделать это.

Перед самым рассветом, когда первые лучи солнца уже шарили по верхушкам деревьев, словно выслеживая зазевавшуюся добычу, он услышал приближающийся шум двигателей планетолета. Берд быстро сошел с тропинки и посмотрел вверх, В выспавшемся, отдохнувшем за ночь небе он увидел плывшую круглую платформу. Она не спеша двигалась галсами, прочесывая приборами лес. Берд определил, где пройдет планетолет, если будет следовать тем же курсом, и рванулся в другую сторону: лучше всего быть как можно дальше от вертикального луча инфракрасного радара. Когда планетолет приблизился, Берд прислонился к дереву и на всякий случай принял позу лесной кошки. Пускай попотеют, злорадно думал он. Обида еще не прошла, и ему доставляло наслаждение сознавать, как он их одурачит.

Часа через два планетолет опять настиг его. Теперь из динамиков машины разносился над лесом голос отца:

— Берд, где ты? Вернись домой. Берд?!

Ему было жалко ма и отца. Он внезапно почувствовал укол совести. Но потом пожал плечами: нет, все, у него своя дорога, рано или поздно это произойдет, и он покинет колонию. Так почему не сейчас. Да и в оставленной записке он просил никого не волноваться. Чего же они всполошились.

Он не верил, что его будут искать долго. Ну, день-два, от силы три. В колонии много работы, стоит ли отвлекаться на поиски взбалмошного мальчишки. Побродит по лесу и вернется, куда он денется. У каждого бывали в детстве моменты, когда хотелось превратиться в Робинзона или Маугли, у Берда, мол, именно такой момент. Наверное, так и станут рассуждать эти важные взрослые. Пусть. А Берд между тем успеет добраться до рудников «Галактики». О, эти загадочные, притягательные рудники. И слово то какое — «Галактика». Оно манит и притягивает.

Прошло двадцать суток его похода. Он выбрал оптимальный метод движения: с наступлением сумерек продолжал двигаться вперед еще час-полтора, затем высматривал в почти уже полной темноте наиболее высокое дерево, освещал его фонариком, взбирался чуть ли не на самую вершину подвешивал гамак и спокойно засыпал. В любой момент он готов был проснуться и схватить мачете, сон его стал чуток, как у дикого зверя. Пять — шесть часов сна и еще задолго до рассвета он уже был опять на ногах. Опять махал направо и налево мачете и упрямо двигался вперед. Мышцы Берда, и до этого натренированные до чрезвычайной силы, уподобились по крепости келиту. Он мог спокойно подтягиваться на суке одной рукой, держа в другой неразлучное мачете, мог передвигаться по верхушкам деревьев, прыгая с ветки на ветку, мог сбить ногой с трехметровой высоты кейво, мог… Впрочем, он мог все, или почти все, что требуется живому существу в джунглях, чтобы выжить. Частые встречи с обитателями лесного царства его перестали беспокоить через неделю. Он выучился узнавать по голосам, кто есть кто в джунглях. Правда, иногда он слышал совершенно, незнакомые ему звуки, вполне могущие принадлежать каким-либо неведомым зверям, но вполне резонно полагал, что когда-нибудь увидят и их. Несколько раз Берд подвергался нападениям древесных крыс, по успешно отбивался от них, нанося удары вокруг как мачете, так руками и ногами. Эти смышленые зверьки быстро поняли, что при встрече с этим странным двуногим типом неоправданно возрастают потери среди их коллег и вскоре отказались от каких-либо конфликтов с пришельцем. Система связи, у них была налажена отменно.

Зато немало хлопот доставляли Берду орпы. Они тихо стояли за каким-нибудь деревом, почти незаметные хамелеонистые твари, и если он не успевал их засечь, то эта, на первый взгляд, безобидная, коряга бесшумно отделялась от ствола и падала на невнимательного путника, на лету выделяя смолистый клей. Перчатки, которые Берд не снимал никогда, разве тогда лишь, когда мыл руки, уже все были заляпаны этим клеем-соком. И хорошо, что перчатки. Попадая на кожу такой клей начинал разлагать ее на ферменты, и не только кожу. Орпы слыли, да и являлись таковыми, на редкость непривередливыми тварями. Медленно, но уверенно они пожирали даже кости. Что поделаешь, при их гиподинамии поступать иначе было бы непростительной роскошью.