Дженнифер МакМахон - Обещай, что никому не скажешь Страница 11

Когда Рон пребывал в хорошем настроении, он называл нас синичками. Когда он сердился или кто-нибудь из детей досаждал ему, мы становились мартышками, и, судя по его тону, мартышки явно были для него низшими существами.

— Ну все, мартышки, вы меня достали! — цедил он сквозь зубы, когда в автобусе становилось слишком шумно или дети начинали меняться местами во время движения.

Мы с Дел каждое утро поджидали автобус Рона у подножия холма, возле ее почтового ящика. Трое ее братьев уезжали на более раннем автобусе, который возил их в Брук-Скул, где учились ребята с шестого по двенадцатый класс. Нику, который убил ворону, было четырнадцать лет. Его семнадцатилетние братья-близнецы Стиви и Джо оканчивали среднюю школу. Морту было девятнадцать лет. Он так и не доучился в школе и по-прежнему жил дома, помогая отцу на ферме. Другие братья — Роджер, Майрон и Эрл — обосновались в Новом Ханаане или в окрестностях. Эрл, старший из братьев, женился, и двое его детей были немного младше, чем Дел.

Стиви и Джо держались отдельно и не проявляли интереса к Дел. Когда они не занимались мелкими домашними делами, то работали над гоночным автомобилем, на котором собирались участвовать в гонках на Тандер-роуд. У них были подружки — прыщавые толстухи, которые любили сидеть в красном автомобиле, расчесывать волосы и курить сигареты, выпуская дым из ноздрей, под стук грязных гаечных ключей и автомобильных деталей, доносившихся снизу. Иногда они носились по городу на бешеной скорости, визжа покрышками на поворотах. Иногда я видела их вчетвером в автомобиле или на заднем дворе Дел, где безобразные девицы валялись с сигаретами на бурой траве, пока Стиви и Джо возились под капотом.

Утром Дел приезжала в школу на автобусе Рона, но сразу же после ланча уезжала домой на автобусе из детского сада вместе с тремя другими детьми, учившимися по специальной программе. Думаю, в школе посчитали, что для детей с такими способностями половины учебного дня будет вполне достаточно.

Трое других детей, учившихся по специальной программе, были мальчиками. Тони Лаперль страдал синдромом Дауна. Арти Пэрису, как и Дел, было двенадцать лет; оба оставались на второй год. Он был большим нескладным парнем с пробивавшимися редкими усиками. Двенадцатилетний Майк Шейн был самым высоким и худым мальчиком в нашей школе. Он не мог говорить. Никто не знал почему, но ходило множество слухов. Наиболее правдоподобный состоял в том, что в раннем детстве он перенес некую болезнь, повредившую его голосовые связки. Майк ходил с бумажным блокнотом, висевшим на шнурке у него на шее, и общался с помощью записок.

На следующее утро после нашей первой встречи на поле, пока мы стояли и ждали автобуса, я заметила, что на Дел надета та же самая засаленная ковбойка. Но зато она надела чистые коричневые брюки клеш из рубчатого вельвета, перехваченные на узких бедрах толстым кожаным ремнем. Мне показалось, что брюки достались ей в наследство от одного из братьев. К ее рубашке была приколота шерифская звезда из серебристого металла.

Мы обе молчали. Я наблюдала и ждала, когда она заговорит. Мы месили грязь башмаками и смотрели на получавшиеся узоры. Я думала о вороне и о букве «М» на груди Дел, теперь прикрытой не только рубашкой, но и серебристой звездой. Перед тем как подъехал автобус, я подняла голову, заметила усмешку Дел, которая смотрела на меня, и поняла, что наша прошлая встреча все-таки случилась не в моем воображении. А когда я взглянула на ее сколотый зуб, то сразу же сообразила, что после школы вернусь к той вороне и посмотрю, что будет дальше.

Когда Рон открыл дверь, я первая поднялась в автобус, как бывало почти всегда, и заняла первое пустое место впереди, молясь о том, чтобы она не села рядом. Я безмолвно благодарила Бога, когда она прошла мимо и в одиночестве устроилась на заднем сиденье.

— Чую гнилую картошку, — прошептал один мальчик другому, когда она прошла мимо.

— Девочка-картошка, повоняй немножко! — гнусаво пропел другой.

Несмотря на строгое отношение к поведению в своем автобусе, Рон Макензи никогда не мешал другим детям дразнить Дел. Он лишь крепче обхватил руль и сильнее заработал челюстями, словно находился в замешательстве.

— Эй, Дел, как читается слово «картошка»? — поинтересовался первый мальчик, глядя на неграмотно написанную вывеску во дворе ее дома.

— Тупые не читают, тупые воняют, — отозвался другой.

А Дел знай себе смотрела в окно да широко ухмылялась, словно они подшучивали друг над другом, а вовсе не над ней.

В тот день я лишь дважды видела Дел в школе, как, впрочем, и в обычные дни: на утренней перемене и на ланче. Во время утренней перемены я лазала по изогнутой гимнастической лесенке, когда Дел подошла к клену, растущему на краю спортплощадки. Как обычно, она была одна. Она что-то пробурчала себе под нос; должно быть, что-то забавное, потому что потом она рассмеялась. Я с любопытством смотрела, как она отломила веточку с одного из нижних сучьев и притворилась, будто курит сигарету. Арти, здоровый парень из группы отстающих, подошел к ней с двумя приятелями из пятого класса.

— Что там у тебя, Дел? — осведомился он. — Табачку не найдется?

Дел продолжала «курить», делая вид, что не слышит. Она запрокинула голову и уставилась на ветви с только что распустившимися зелеными листьями. Я забралась на верхушку лестницы, чтобы лучше видеть. Рядом со мной играли две другие девочки, Саманта Ланкастер и Элли Буши. Они зашептались и захихикали, когда я улыбнулась им. Они были лучшими подругами и носили одинаковые косы и розовые ветровки. Обе считались хорошими ученицами, окруженными аурой «нормальности» и уверенности в себе; их первыми отбирали в любую команду, а на Валентинов день они получали больше всего открыток. Я вернулась к наблюдению за Дел, стараясь не обращать внимания на Элли и Саманту.

Возле дерева Арти все еще беседовал с Дел, немного раскачиваясь во время своего монолога, словно ему нужно было ускориться, чтобы слова вылетали наружу.

— Тебе кошка съела язык, девочка? Или ты теперь немая, как Майк? Немой Майк и Картофельная Девочка. Что за пара! Я видел, как вы обмениваетесь записками в классе. Любовные послания, да? Пожалуй, вам нужно пожениться и завести грязных немых деток. Будете кормить их гнилой картошкой. Ты об этом задумалась, а, Дел?

Дел промолчала и только затянулась своей «сигаретой», а потом выдохнула невидимые колечки дыма, по-прежнему глядя на верхние ветви клена. Когда она отклонилась назад, шерифский значок поймал солнечный луч и засиял, как настоящая звезда. Я вспомнила рассказы Ленивого Лося о талисманах и подумала, что, может быть, эта серебристая звезда была талисманом Дел.