Андрей Дашков - Слуга оборотней Страница 11

Потом его обезоружили, связали сетью, заткнули грязной тряпкой рот и перебросили через лошадиную спину. После этого он видел только мелькающие ноги и дрожащие ветви кустов, некоторые из которых оставили болезненные отметины на его лице. Кровь приливала к голове, и Левиур едва не потерял сознание.

Утешало только то, что его не убили сразу. Значит, переговоры все-таки состоятся. Он верил в свой дипломатический дар и свои аргументы. Позже, возможно, наступит момент, когда придется обнажить меч, но пока лучше было об этом не думать… Ради дочери.

…Одурев от долгой скачки с опущенной головой, он пришел в себя посреди бандитского лагеря, озаренного пламенем костров и светом ущербной луны. Как и Регину, его неприятно удивила численность бандитов. Это была небольшая армия, образовавшаяся под носом у знати, страдавшей разжижением мозгов. К категории тупоумных Левиур сейчас относил и себя. Однако ночь сюрпризов только начиналась.

Его поставили на ноги, и им занялся омерзительный тип со шрамами и язвами на лице. Он так гнусно улыбался, что герцог стал вспоминать, не отправлял ли он когда-нибудь на пытку подобного субъекта. Все еще опутанный сетью, Сайр Левиур мог передвигаться только небольшими шажками. Это было очень неудобно, а со стороны еще и выглядело довольно смешно. Претерпевая муки унижения, герцог молча шел за своим провожатым.

Тот привел его на окраину лагеря, к уединенному шалашу. Возле шалаша стоял какой-то длинноволосый юнец, на которого Сайр вначале не обратил внимания, приняв за слугу вожака. Но юноша остановил его, вцепившись узкой клешней Левиуру в подбородок.

– Завтра мы едем с тобой в Земмур, – сказал он, и ошеломленный герцог был вынужден посмотреть в его глаза – глаза человека, у которого демоны Гангары похитили душу…

В эту самую секунду Сайр понял, что пощады не будет. Теперь он желал лишь одного: увидеть живой свою дочь. Молодой дьявол, похоже, угадывал его мысли. Герцог все же попытался оттянуть страшное мгновение.

– Что мне делать в Земмуре? – спросил он, пытаясь сохранить достоинство, насколько это было возможно в его положении.

– Ты ничего не будешь делать, – улыбнулся юноша. – Но, возможно, что-нибудь сделают с тобой. Ты так долго распоряжался чужими жизнями, что провидению было угодно, наконец, распорядиться и твоей. Это справедливо, не так ли?

Герцог подумал, что не ошибался, когда утверждал, что вожак бандитов вовсе не какой-нибудь безграмотный каторжник. Еще он подумал, что поездка в Земмур, по-видимому, неизбежна. А вот о том, что за это время произойдет в Белфуре, лучше было не думать.

– Где моя дочь?

– Ты ее скоро увидишь.

Болотный Кот вошел в шалаш. Минуту спустя герцог услышал женский крик, от которого у него заледенели внутренности. Это был голос Регины. Левиур рванулся вперед, головой раздвигая тряпки, занавешивавшие вход; обезображенный кожной болезнью человек не препятствовал ему в этом.

Когда герцог увидел то, что происходило внутри шалаша, ему показалось, что небо обрушилось ему на голову.

Его дочь, одетая, как дешевая проститутка, удовлетворяла голого длинноволосого юнца на мягком ложе из свежих листьев. Самое чудовищное заключалось в том, что ей, судя по всему, это нравилось. Левиур почувствовал, что задыхается… Из его горла вырвался нечленораздельный крик.

Регина повернула голову и улыбнулась, облизывая влажные губы кончиком языка. Пальцы Болотного Кота ласкали ее грудь. На лице девушки были видны царапины и кровоподтеки…

Этот кошмар не мог быть реальностью!.. Несмотря на потрясение, в голове Левиура мелькнула мысль о том, что ему показывают шлюху, загримированную под его дочь, или же Регину опоили какой-то гадостью, или же он сам стал жертвой наваждения…

Регина поднялась с ложа, бесстыдно потянулась и медленно подошла к отцу. Ее теплые нежные пальцы коснулись его груди, и глаза Левиура едва не вылезли из орбит.

– Ты должен отдохнуть, – промурлыкала его дочь. – Завтра мы отправляемся в путь.

Болотный Кот захохотал, распластавшись на черных листьях. В ту же секунду чьи-то сильные пальцы схватили Сайра за горло и вытащили наружу. Герцог был слишком разбит, чтобы сопротивляться.

Старый рыжий пес, подкравшийся к шалашу, еще долго лежал, не шевелясь. По его морде катились крупные мутные слезы. Он прислушивался к сладострастным стонам любовников и грязным словечкам, которыми они поощряли друг друга… Дилгус пытался понять, какая магия была заключена в непреодолимом развращающем влиянии вожака лесных бандитов.

Глава восьмая

Олимус и слепой странник

Экспедиция, возглавляемая Олимусом и замаскированная под небольшой торговый караван, пересекла границу Белфура и Гарбии. Здесь вожак отделился и верхом отправился на север, уговорившись о встрече с основной группой ровно через две недели на южном берегу озера Караскус. Никто не знал, зачем Болотному Коту понадобилось перед походом на восток посетить Валидию, да он и сам смутно представлял себе это. Призрак послал его за каким-то магическим предметом, и Олимус не посмел ослушаться.

Оставляя банду, он ни о чем не жалел. Наступила новая пора его жизни, и это волновало его, как свежий весенний ветер. А урод Нойтас будет хорошим вожаком. Почти таким же хорошим, как Болотный Кот. Не менее жестоким, не менее изворотливым.

Однако Олимус не сомневался в том, что рано или поздно банда будет уничтожена, а Нойтаса подвергнут пытке и четвертуют на Дворцовой площади Скел-Могда. Ведь он не имел союзника из сумеречного мира, существа, которому известно прошлое и будущее, проводника в безвыходном лабиринте зла…

Перед походом Олимус отобрал два десятка лучших людей, не посвящая их в истинные цели путешествия. Он пообещал им щедрую награду, и в сочетании с мистическим ореолом, окружавшим его имя, этого оказалось достаточно.

В одной из повозок бандиты везли переодетого, выбритого и связанного герцога Левиура, в другой – его дочь и еще нескольких женщин для развлечений. Однако Регина принадлежала исключительно Болотному Коту, и все об этом знали. Страх перед ним был так велик, что даже в его отсутствие никто не пытался овладеть ею.

Оказавшись в одиночестве, Олимус вообще не вспоминал о пленниках. Они были для него всего лишь материалом, который предстояло использовать. Нечто гораздо более важное ожидало его впереди, в лесах под Элизенваром. Еще никогда он не забирался так далеко на север и не предполагал, что ему предстоит посетить родину Стервятника, которого он считал своим отцом.

Теперь, спустя четверть века после пожара, только поросль молодых деревьев указывала на то, что когда-то здесь была дорога. Конь Олимуса продирался сквозь заросли, направляемый всадником, которого, в свою очередь, направляла нечеловеческая сила. Развалины родового дома Люгеров неожиданно показались из-за деревьев.