Э. Хадспет - Химера Страница 12

1888–1908

Возрождение человечества

Моя лаборатория — это не просто холодный стол, сработанный из дерева и металла. Это биение сердца. Это сосуд. Это мой дом и мой храм.

Несмотря на семейную трагедию, Блэк заново утвердился в своей преданности работе. Его дневник приоткрывает завесу над его чувствами после расставания с Бернардом, Сэмюэлом и ставшей ему родной Филадельфией.

30 апреля 1888 года

Мы едем в Чикаго. Элиза затихла. Она спит. Мы с братом рассорились. Боюсь, что нашей дружбе настал конец. У меня не было возможности объяснить ему все настолько хорошо, насколько это было необходимо, чтобы ожидать от него понимания. У меня не было такой возможности, но откуда ей взяться? Что я стал бы с ним обсуждать? Мельчайшие детали сложнейшей структуры законов, управляющих жизнью, и полную покорность, необходимую, чтобы от них отклониться? Способы создания нового вида? Потребовалась бы тысяча лет, чтобы все объяснить и записать. Но созданное мною существо выжило. Разве этого недостаточно?

Я не нахожу себе места. Я мечусь без сна и отдыха. Я не смогу уйти от того, что мне предстоит сделать. Теперь моя работа представляет собой нечто гораздо большее, чем любопытство исследователя. Я ничего не знал, когда был молод. Я был далек от смерти. Я не чувствовал во рту ее вкус, как чувствую сейчас. Я недостаточно задумывался над тем, что я делаю как врач и как ученый. Теперь я осторожен. Я оставил свое прошлое со всеми его ошибками далеко позади.

Наконец-то мы приехали. Сейчас утро. Меня приводит в восторг неподвижность высокой травы в поле и лошадей, от шкур которых валит пар; они замерли на месте, не в силах сделать более ни единого шага. Элиза все еще спит. Я не стану ее будить. Она заснула совсем недавно. Моя любимая и бесконечно драгоценная Элиза — я могу написать это тысячу раз, но мне это не надоест. Мысль о том, что среди цветов, которым предстоит распуститься этой весной, не будет ее, причиняет мне невыразимую боль.

Газетная вырезка из «Общенационального журнала медицины и науки». Несмотря на претензии журнала на общенациональный масштаб, его редакция находилась в Филадельфии, и он редко описывал события за пределами ее окрестностей. Читательская аудитория журнала состояла в основном из местных жителей, а не профессиональных медиков.

Прибыв в Чикаго, Блэк начал работать над новым шоу, которое он назвал «Возрождение человечества» и в ходе которого он собирался предъявить публике свои живые доказательства. В 1890 году, после двух лет подготовки, он открыл свое шоу в Бостоне. Афиши рекламировали «Крылатую женщину», «Ребенка-ангела», «Девушку-змею», «Огненного демона» и «Бигля Дарвина», собаку с действующими крыльями на спине.

Звучали предположения о том, что эти создания представляют собой случайные мутации, оптические иллюзии или животных, одетых в замысловатые костюмы. Некоторые вполне справедливо считали их гибридами, созданными хирургическим путем. Но сам доктор Блэк объявлял их вновь открытыми формами жизни. Вот что писал «Чикагский научный журнал» в осеннем выпуске 1891 года:

Человек, ученый или тот, кто способен манипулировать природой с помощью вивисекции или иных подобных средств, ведущих к той же цели, не занимается наукой, а демонстрирует ее знание. Он обладает властью, которую никто не имеет права применять, потому что никому не следует создавать ничего подобного.

Некоторые из исполнителей «Возрождения человечества» были пациентами доктора Блэка в Палате С, других он встретил во время своих скитаний с Американской ярмаркой. Все они страдали крайне серьезными отклонениями. Об одном молодом человеке говорили, что он перенес операцию по пересадке ног: у него были конечности гораздо более высокого мужчины с более темной кожей. Другая пациентка, семнадцатилетняя девушка по имени Роза, некогда была одним из сросшихся близнецов. Хирургическое вмешательство в ее организм оказалось столь сложным, что фактически она получила новые сердце, легкое, почку, селезенку и руку. Родители девушки говорили, что доктор Блэк сделал ее даже красивее, чем раньше. Ее сестра-близнец умерла во время операции.

Для пациентов с пороками развития, искалеченных и больных людей доктор Блэк превратился в некое подобие народного героя. Представители традиционного научного сообщества его высмеивали, а люди, пораженные необычными недугами, боготворили. Вот колкость, которой Блэк ответил «Чикагскому научному журналу»:

Ваши подозрения демонстрируют проницательность и, вне всякого сомнения, предварительное знакомство с характером моей работы. Послушать, как некоторые из вас распинаются о Боге, набожности и святотатстве, то, выходит, мы, врачи, — настоящие чудовища. Господа! Мы ученые, а не демоны.

Заведенная доктором Блэком традиция, по которой бродячие артисты предоставляют еду, лекарства и оказывают иную помощь больным и немощным, и по сей день сохраняется во многих странах мира. Пока он гастролировал, его репутация хирурга, способного творить чудеса, побуждала людей совершать к нему настоящие паломничества. Рассказывают о детях с дефектами, угрожавшими их жизни, родители которых преодолевали сотни миль, а порой и больше, чтобы попросить его о помощи. Об одном таком случае Блэк написал в октябре 1891 года:

Ее доставили к нам без рук и ног. Доставили не только в наше шоу, но на нашу землю обетованную. Когда ее нашли, никто не предъявил на нее права. Она была совсем одна, не считая коробки и письма, оставленного при несчастном покинутом ребенке. Ее родители устыдились своей дочери. Они не поняли, кем она является на самом деле, а увидели лишь монстра. Обстоятельства ее рождения и ее уродство — это не наказание, не предзнаменование и не порча. Она потеряла много крови, драгоценной крови. Я верну ей то, что должно было принадлежать ей по праву.

Пациенткой была девятилетняя девочка, Мириам Хелмер. Она родилась без плеч и предплечий (только с кистями рук). У нее также были очень короткие ноги, что позволяет предположить некую разновидность отклонения, известного как синдром Робертса. Доктор Блэк пересадил девочке на плечи крылья, и после короткого восстановительного периода она начала выступать в его шоу. Блэк представлял ее как крылатую женщину, утверждая, что отсутствие у нее рук является генетической попыткой тела отрастить крылья. То, что ему это не удалось, может объясняться тем, что в ее организме слишком много от человека. Мириам несколько лет выступала в шоу, прежде чем в 1899 году умереть от неизвестной причины.