Юрий Кургузов - Кольцо Изокарона Страница 12

— З-здравствуйте… — огорошенно пробормотал я, с опаской косясь на ее спутника — громадного датского дога палевой масти, которого прекрасная незнакомка крепко держала за толстый кожаный ошейник с металлическими шипами смуглой от загара рукой.

Датчанин тоже по-своему поздоровался со мной — непродолжительным, однако весьма впечатляющим оскалом и глухим рычанием, но хозяйка приказала:

— Спокойно, Тор! — и пес замолчал. — Душновато сегодня, не правда ли? — Это уже мне.

— Правда, — с готовностью согласился я, не зная, как повести себя в столь щекотливой ситуации, — еще чего доброго эта любительница животных вообразит, что я забрался в сад воровать яблоки! И поспешно добавил: — Честное слово, я не грабитель, мадам!

Ее красивое лицо тронула холодная улыбка:

— Мадемуазель — если уж вам угодно пользоваться этой терминологией.

Я согласно кивнул:

— Пардон, мадемуазель… Да, эта терминология, как мне кажется, более удобна и продуктивна при общении, по крайней мере, с незнакомками, — после некоторой паузы сообщил я, пытаясь оттянуть таким образом неизбежный, впрочем, момент начала допроса и последующей расплаты. — И "мадам", и "мадемуазель" звучат почти одинаково сладко для женского уха в любой точке земного шара…

— Но наверное, за исключением самой Франции, — предположила девушка, и ее большие, чуть продолговатые глаза с длинными пушистыми ресницами немного потеплели.

— О да! Да! Тут я с вами согласен! — с энтузиазмом подхватил я. — Действительно, в этой стране слово "мадам" является, как правило, оскорблением, и причем страшным, в то время как "мадемуазель" — в основном комплиментом.

— В основном?!

Ее вопросительный взгляд требовал незамедлительного ответа, и я решил развить свою мысль.

— Ну да! Надеюсь, о солнцеликая, вы понимаете, что бывают случаи и ситуации, когда женщине наоборот — не слишком выгодно казаться и выглядеть девушкой, иначе она рискует… Но в принципе, конечно же, случаи и ситуации такого весьма и весьма редки…

И деликатно умолк, а она почти благосклонно кивнула:

— Кажется, я поняла. Ну что же, ценю тот такт, с которым вы прочли мне эту маленькую, но очень поучительную лекцию, а равно и неожиданный и свежий ракурс, под которым столь изящно и непринужденно подали тему. Видимо, это — коронный номер?

Я искренне возмутился:

— Да как вам не стыдно! Такой блестящей импровизации у меня не рождалось лет уже наверное десять. Эх, я так старался, а вы…

— А я… А я в таком случае, — потрепала она по рыжему загривку пса, — от всей души благодарна Тору за то поэтическое вдохновение, которое снизошло на вас при виде его клыков.

Я вздохнул:

— Это уже вопрос?

Она мило поджала губки.

— Ну а сами как полагаете?

Плечи мои понурились.

— Полагаю, что да.

Ее глаза сверкнули:

— Так отвечайте! Но не подумайте только, что я служу в замке сторожем.

Мгновенный поклон:

— Не думаю и не думал, как можно! Да если б вы были сторожем, у вас была бы не только собака, но и колотушка с дробовиком. И потом, сторожей с такими глазами… ну и всем остальным я, признаюсь честно, еще не встречал.

— Как?! Вы успели уже разглядеть "и все остальное"? — удивилась она.

Я лишь продублировал поклон:

— Есть вещи, сударыня, которые априори не нуждаются в детальном и пристальном изучении. Один мимолетный, беглый взгляд — и всё, готово!.. — Я нес что-то еще, а сам тем временем лихорадочно размышлял: что? Ну что ей соврать — зачем я сюда приперся?..

Девушка усмехнулась:

— Слушать вас — сплошное удовольствие, о таинственный пришелец. Но может, перейдем к вещам более прозаичным? Ну, так зачем же вы все-таки пожаловали в замок, а?

— В замок я покуда еще не пожаловал, — уточнил я. — Залез только на его земельные угодья. Однако если бы вы меня пригласили…

— А вот это может зависеть от двух условий, — перебила она. — Первое — станет ли ваш ответ правдивым, а второе — покажется ли он мне достаточно занимательным, чтобы решить: продолжать или нет наше знакомство.

Я почти чистосердечно всплеснул руками:

— Но мадемуазель, правдивость и занимательность далеко не всегда дружно уживаются рядом. Я могу поведать истинную правду — что, к примеру, устал, случайно перелез через забор и прилег отдохнуть, — и тотчас же сделаюсь вам совершенно неинтересен ввиду отсутствия в данном сюжете подлинно высокого романтизма. Если же скажу, что ехал за тридевять земель специально, чтобы только увидеть вас, — наверное, я вас заинтригую. Но… будет ли это правдой?

— А… полуправдой? — Ее большие, какие-то желто-зеленые глаза испытующе уставились в мои карие. И знаете, перспектива проникнуть в Волчий замок наикратчайшим (да и что скрывать — наиприятнейшим в сложившейся ситуации) путем вдруг взяла да и возобладала во мне над доводами разума и соображениями самой элементарной предосторожности.

Нет-нет, естественно, не настолько, чтобы сразу взахлеб выложить этой куколке конечную цель визита, — и все же, черт побери, все же…

— Понимаете, — проникновенно сказал я. — Не хочу дальше темнить — но мне очень, просто позарез нужно встретиться с вашим садовником.

— С нашим садовником? — медленно переспросила она, и взгляд ее был в тот момент адекватен тембру ее голоса. — Простите, а вы… ничего не путаете?

Я хмыкнул:

— А почему это я должен чего-нибудь путать? В замке есть парк и сад, при них состоит садовник — вот с ним-то мне и хочется побеседовать.

Какое-то время девушка смотрела на меня очень странно, едва ли не неприязненно. Потом черты лица ее несколько прояснились.

— Скажите, а вы давно последний раз были в замке? — поинтересовалась она.

— Э-э-э… м-м-м… Видите ли, я здесь вообще никогда не был, — признался я. — Дело в том, что один приятель… э-э-э… м-м-м… просил выяснить…

— У садовника?

Я энергично кивнул:

— Ну да, или же у гайдуков…

— Гайдуков?!

— Гайдуков, — растерянно подтвердил я. — А собственно, что в этом такого?

— Ничего! — Она резко тряхнула головой, и длинные волнистые каштановые волосы, на мгновенье взметнувшись ввысь, вновь рассыпались по загорелым плечам. Потом девушка подозрительно посмотрела на меня. — Скажите, вы в самом деле не знаете?

И тогда я не выдержал.

— Чего? Чего я в самом деле не знаю? — не очень вежливо и галантно рыкнул я. — Вы, голубушка, можете объяснить толком?!

Тонкая рука девушки безвольно соскользнула с ошейника, но пес продолжал стоять спокойно, только покосился на хозяйку, словно спрашивая, не будет ли на мой счет особых указаний. Их, слава богу, пока не было. Надолго ли?