Кристофер Голден - О святых и тенях Страница 12

Как будто бы он, старик, видевший так много фильмов Альфреда Хичкока, смог бы понять, что за ним следят. Он улыбнулся собственным мыслям. Все равно необходимо соблюдать осторожность. Анри Жискар прекрасно знал, что щупальца Ватикана опутывают весь мир.

Он миновал еще один квартал отелей и ресторанов, пронзительных гудков автомобилей и кричащих водителей. Тормоза визжали, проклиная обладателей темных костюмов, спешащих на деловые ленчи, до Жискара долетали обрывки ничего не значащих разговоров, когда эти люди проходили мимо него.

В аллеях между домами разгуливал ледяной ветер, сердито толкавший прохожих в спины. Глаза Анри слезились, и он сжал зубы, дрожа от холода, убрал с лица выбившуюся прядь волос. Мрачное, свинцовое небо у него над головой предупреждало о надвигавшемся снегопаде.

Он прошел еще один Квартал, повернул за угол и зашагал в сторону «Парк-Плаза». Он сделал громадный круг, направляясь к Бикон-хилл, затем двинулся назад, в неумелой попытке запутать возможных преследователей.

Внутри служащие и клиенты, представители всевозможных конфессий, демонстрировали ему почтение, которое прежде ею завораживало, а теперь казалось отвратительным. Он знал, что дело в его белом воротничке; когда-то сутана имела для него огромное значение, а для этих людей символизировала существование некоей силы или плана, а следовательно, существа или даже существ, его придумавших.

Ну что же, у него для них есть две новости: хорошая и плохая. Хорошая заключается в том, что они правы. Плохая — в том, что они правы. Жискар так много раз слышал, что нельзя слишком сильно чего-то хотеть: может так случиться, что ты это получишь. Только сейчас он понял, иронию этого утверждения.

Он прошел через вестибюль и оказался в ресторане, где подавали морепродукты. Метрдотель провела его по дорожке, извивавшейся среди столиков, за которыми сидели деловые люди за деловыми ленчами, туда, где его ждал Даниэль Бенедикт. Адвокат пришел достаточно рано, чтобы занять столик в популярном ресторане, и Анри с удовольствием опустился на стул. Впрочем, пора заняться делом. На лице Даниэля застыло мрачное выражение.

— Официантка подойдет через пару минут, — прощебетала метрдотель и упорхнула.

— Добрый день, ваше преосвященство.

— Прошу тебя, Дэн. Я ценю твое уважение и манеры, но в этом нет необходимости. Называй меня Анри или отец Жискар, если тебе так хочется.

— Конечно, святой отец, извините. Итак, к нашим делам?

— Именно, — не стал спорить Жискар, но осекся, когда заметил, что Бенедикт рассеян. — Что-то случилось, Даниэль? Что-то не так с нашим планом? — спросил он, хотя видел, что тут нечто более серьезное.

— Нет, святой отец, здесь все в порядке.

Он медленно, тяжело вздохнул.

— Моя подруга, вы ее встречали — Дженет Харрис, — она работает со мной, так вот, она пропала. Исчезла. И никто не знает, где ее искать.

— Это ужасно.

— Извините, святой отец, полагаю, ваша сутана заставляет нас, мальчишек из католической школы, открывать свои тайны.

Снова проклятая сутана!

— Мы с ней не то чтобы встречались и все такое, но она мне очень нравится. Извините, мне, пожалуй, лучше помолчать.

— Нет, Даниэль, — искренне перебил его Жискар. — Не стоит из-за меня молчать о своих проблемах. Это действительно ужасно.

— Ладно, давайте займемся делом. Может быть, это поможет мне перестать о ней думать.

Пришла официантка, и у Анри появилась возможность внимательно взглянуть на своего друга. Он явно слишком много работал и был расстроен, но это и мешало ему оставаться хорошим человеком. Неожиданно Жискар подумал, что его проблемы могут доставить Даниэлю массу неприятностей, но он не мог без него обойтись. В конце концов, какой может быть вред в создании церковной организации, не приносящей прибыли? Разумеется, все зависит от того, что она проповедует… или публикует.

— Что вам заказать, святой отец?

— Хм-м-м…

Жискар улыбнулся официантке.

— Принесите мне то же, что и ему.

Метрдотель провела Лиама Малкеррина к столику, расположенному неподалеку от того, за которым сидели вероотступник Жискар и адвокат Бенедикт. Он сел спиной к ним.

Потягивая вино, он решил, что внешность Бенедикта обманчива — среднего роста, всего лишь пять фунтов восемь или девять дюймов, не больше, приземистый, с хорошо развитой мускулатурой (видимо, занимается в спортивном зале), светлые волосы подстрижены коротко, почти на военный манер. Гладкая кожа делала бы его похожим на мальчишку, если бы не выступающий квадратный подбородок и очень серьезные глаза.

«Похоже, он человек дела», — подумал Малкеррин.

Впрочем, внешность часто бывает обманчивой. Он следит за ним вот уже несколько дней, в суде, в барах, слушает выступления и самые обычные разговоры. У Бенедикта острый ум, его можно назвать генералом среди простых солдат.

А значит, его нужно убить как можно скорее.

С другой стороны, кардинал должен оставаться в живых ровно столько, сколько понадобится, чтобы узнать, где он спрятал книгу. Несмотря на то что Малкеррин поклялся в верности Ватикану, вовсе не желания начальства питали его стремление добиться успеха. Вперед его толкали собственные планы и сила. Он был единственным существом на земле, которому удалось освоить знания и обрести умения, описываемые в книге. Он запомнил наизусть все, что там говорится. Разумеется, есть и другие, кто приступил к обучению, те, кого он начал тренировать, но им еще нужно пройти длинный путь, а старые мастера мертвы.

Его ученики и последователи (он позволит себе такой небольшой грех) должны закончить эту школу. Он не может в одиночку управлять силами, о которых говорится в книге. Но он поведет за собой своих учеников, а они, в свою очередь, получат власть над тьмой, и он обретет огромное могущество. Истинное могущество.

Священнодействие, организовать которое он так старательно убеждал своего начальника, Гарбарино, всего лишь первый этап его плана. Прелюдия к нему уже началась в самых разных уголках мира. Но прежде, чем наступит чудесный день, он должен вернуть книгу.

Дожидаясь, когда подойдет официантка, чтобы взять заказ, он принялся тихонько постукивать пальцами по столу. Любой из посетителей ресторана, взглянувший на него, решил бы, что видит человека, погрузившегося в размышления. Малкеррин действительно был сосредоточен, но занят он был отнюдь не размышлениями. Он внимательно прислушивался к разговору, который вели мужчины через два столика от него.

Большую часть из того, что он слышал, он уже знал, но по-прежнему с трудом сдерживал гнев. Жискар действовал быстрее, чем предполагал Малкеррин. Частично виновен в этом был Бенедикт, в стране идиотов Жискару удалось найти компетентного юриста. Малкеррин снова напомнил себе, что нужно как можно скорее его убрать.