Брайан Ламли - Рожденный от ветра Страница 12

В десять лет его заинтересовали модели аэропланов. Один из гувернеров всячески поддерживал и поощрял это его увлечение, даже помогал строить собственные модели. Видите ли, в развитии мой сын опережал других детей. Одна из созданных им моделей вызвала ажиотаж на выставке в местном клубе. Она была очень необычной формы: брюхо летательного аппарата было изогнутым и волнистым. Мотора модель не имела, а планировала в воздухе согласно изобретенному моим сыном принципу «воздушных волн». Я помню, в тот день другие члены клуба — и дети, и взрослые — поначалу смеялись над его моделью, заявляя, что она просто не способна удержаться в воздухе. Однако Кирби у них на глазах поднял ее в небо, где она и оставалась около часа. Люди зачарованно глазели, как его планер бросал вызов силам земного притяжения. А затем, в наказание за их насмешки, он разбил модель вдребезги — и, словно конфетти, разбросан бальсовые планки и бумагу у ног удивленных зрителей. В нем заговорила гордость, хотя он и был, по сути, еще ребенок. Я лично при этом не присутствовав, но мне говорили, что когда Кирби разбил свой планер, инженер одной из компаний, занимающихся выпуском подобных моделей, плакал…

А еще он любил воздушных змеев. Кирби мог часами сидеть, наблюдая за повисшим в воздухе змеем.

Когда мальчику исполнилось тринадцать, он попросил купить ему бинокль, чтобы наблюдать за полетом птиц. Особенно интересовали его ястребы — как те парят в воздухе, словно бы неподвижно, если не считать быстрого хлопанья крыльями. Они тоже, казалось, шагали вместе с ветром…

А затем настал день, когда дали о себе знать более серьезные и тревожные стороны его страсти к ветру и полетам. Я давно уже переживала за Кирби, волновалась из-за его перепадов настроения, странной одержимости…

Мы отправились с ним в Чичен-Ицу. Мне казалось, что эта поездка заставит его на время забыть о других вещах. Скажу честно, имелась и другая цель. Дело в том, что когда-то я уже была в Чичен-Ице вместе с Сэмом. Приехав сюда снова, я надеялась заново пережить те счастливые дни. Я время от времени навещаю места, в которых бывала счастлива с мужем… до того, как он погиб.

Но кое-чего я не учла. Среди древних развалин постоянно играют ветры. Да и сами руины — аура древности, странные письмена, предания о кровавых культах и ночных богах… знаете, все это… подчас вселяет беспокойство.

Кроме того, я забыла, что у майя имелся собственный бог ветра — пернатый змей Кетцалькоатль. Видимо, в этом и заключался мой главный просчет.

По дороге в Чичен-Ицу Кирби был молчалив и задумчив. Он оставался таким и тогда, когда мы прибыли на место и, немного отдохнув, принялись осматривать древние здания и храмы. Пока я любовалась какими-то руинами, Кирби успел вскарабкаться на высокий Храм Воинов, чей фасад украшают жуткие изображения пернатых змей с оскаленными пастями и угрожающе задранными хвостами.

Как минимум два десятка людей, главным образом мексиканцев, видели, как он упал — или спрыгнул вниз. Позднее они рассказывали одну и ту же историю: как ветер подхватил его в воздухе; как он падал вниз, будто в замедленной съемке… Прежде чем сделать шаг в бездну, Кирби издал леденящий душу клич, словно призывая богов себе в помощь. И после этого ужасного падения с головокружительной высоты…

Это было сродни чуду, но он остался цел и невредим.

Мне кое-как удалось убедить начальство музейного комплекса, что Кирби, разумеется, свалился сам, — и унести его прочь от этого места, пока он не пришел в себя. Да, я забыла сказать, что он потерял сознание. Такое — и всего лишь обморок!

Найти случившемуся разумное объяснение мне не удалось — по крайней мере выражению лица моего сына, когда я несла его прочь от злосчастной пирамиды. Вы не поверите, но на губах его играла странная довольная улыбка.

Это произошло вскоре после того, как ему исполнилось четырнадцать, то есть примерно в то же время, когда здесь, на севере, пятилетний цикл так называемых суеверий и массовой истерии вновь достиг пика… точно так же, как и сейчас. Лично я усматриваю здесь неопровержимую связь.

С тех самых пор — и я корю себя за то, что обнаружила это лишь недавно, — Кирби начал втайне от меня откладывать все деньги, какие только попадали ему в руки, для осуществления своих тайных планов. Теперь мне доподлинно известно, что он намеревался уехать сюда, на север. Понимаете, всю свою жизнь он следовал по пути, предначертанному ему судьбой, и не думаю, что в моих силах было что-либо изменить.

Некоторое время назад, по всей видимости, случилось нечто такое, отчего его потянуло на север, как магнитом. Теперь же… не знаю, чем это кончится, но я должна… должна все выяснить, раз и навсегда…

V

Вскоре после обеда мы снова были в пути. Метель налетала лишь изредка, нас слегка подгонял попутный ветер. Вскоре мы наткнулись на неоспоримые свидетельства того, что не одни в этой белой пустыне: наш путь под углом пересекали свежие следы, оставленные чьими-то снегоступами, и уходили в направлении невысоких холмов. Дальше мы решили двинуться по ним. Судя по всему, следы принадлежали группе из как минимум трех человек, а на вершине лысого холма к ним добавились другие. Здесь я остановил снегоход и сошел, чтобы осмотреться по сторонам. Как оказалось, сквозь легкий снегопад было как на ладони видно место нашей последней стоянки. До меня тотчас дошло, что с этого холма не составляло труда следить за нашими передвижениями.

Тут миссис Бриджмен потянула меня за рукав парки и указала куда-то на север. Повернувшись, я сумел различить на ослепительно белом фоне несколько темных точек, которые медленно двигались в сторону отдаленного соснового леса.

— Мы должны идти вслед за ними! — решительно сказала миссис Бриджмен. — Это наверняка члены Его Ордена, которые держат путь к месту своих церемоний. Среди них вполне может быть и Кирби!

В её голосе я уловил какое-то лихорадочное возбуждение.

— Скорее, мы можем потерять их из виду!

Увы, мы действительно их упустили.

К моменту, когда мы достигли открытого участка, на котором миссис Бриджмен с холма заметила группу незнакомцев, люди уже успели скрыться в густом лесу, что высился плотной стеной в нескольких сотнях ярдов от нас. На опушке леса я вновь остановил мотосани. В принципе ничто не мешало нам двинуться по следам между деревьями, — как на том поначалу настаивала моя спутница, — но тогда пришлось бы оставить наш верный снегоход.

Я предложил вместо этого обогнуть лес по периметру, попытаться найти на его северной оконечности удобную точку — и оттуда вести наблюдение за теми, кто с приходом зимы предпочитает бродить по глухим лесам. Миссис Бриджмен с готовностью согласилась с этой, на вид здравой, идеей, и уже через час мы с ней притаились среди сосен, что росли чуть в стороне от лесной чащобы. Там мы с ней по очереди вели наблюдение за опушкой леса. Мне первому выпал черед стоять на посту, а миссис Бриджмен тем временем сварила кофе. Мы распаковали только нашу походную плитку, решив, что неразумно устраиваться на привал с полным комфортом — вдруг понадобится быстро сниматься с места.