Вина и грехи - Мара Вульф Страница 13

Почувствовав укол боли, я ее проглотила и присмотрелась к нему внимательнее. Абсолютно неподвижные черты лица действительно не выражали ни единого намека на чувства и узнавание. Глаза утратили прежний теплый янтарный цвет, и теперь скука светилась в них оттенком твердого темного золота. Но вдруг крылья носа стригоя едва заметно дрогнули, а чувственные губы сжались плотнее. Тот, кто знал его не так хорошо, как я, возможно, не заметил бы его ярость. Но не я. Хотя ни один мускул его стройного тела не дрогнул, оно все словно вибрировало, пока он сверлил взглядом тех, кто стоял у меня за спиной. Вероятно, позже он оторвет голову своему первому офицеру за то, что она разрешила его драгоценной сестре сопровождать ее в Мунтении. На секунду Николай закрыл глаза, чтобы успокоиться, а когда вновь открыл, он взял себя в руки. Впрочем, уже поздно. От королевы не укрылось напряжение, которое высосало из тронного зала все оставшееся тепло. Развернувшись к нему, она цокнула языком:

– Ты гораздо снисходительнее относишься к моим подданным, чем я.

Одновременно угроза и предупреждение больше не вмешиваться в ее дела.

Николай слегка склонил голову, будто благодарил за комплимент.

Невыносимо обыденным жестом она коснулась ладонью его руки, и моя надежда рухнула. Он уже нашел себе союзницу. Самую могущественную из всех. Я ему больше не нужна.

– Если я не ошибаюсь, ты уже знаком с Валеа. Не хочешь поздороваться с ней? Твоя сестра очень любезно вернула ее домой. Прости, что не рассказала тебе заранее. Предполагалось, что это будет сюрприз. Ты рад?

Она впилась в него взглядом, а Николай нахмурился, словно ему действительно требовалось сперва меня вспомнить. Затем его взгляд немного просветлел, и, сделав два небольших шага, он оказался рядом со мной. Я уловила его дразнящий запах. Теплая земля, сосновые иголки, а глубже – металлический аромат крови, куда более яркий, чем сохранилось в моей памяти. Когда-то этот мужчина так много для меня значил. Больше, чем я тогда могла себе признаться. Однако мы слишком многое утаивали друг от друга. Пусть он и был отцом моей дочери, по сути, стригой остался для меня незнакомцем. Я заговорила лишь после того, как убедилась, что мой голос не дрогнет.

– Николай. Поздравляю тебя с избранием в палатины. Твой народ не смог бы найти лидера лучше, чем ты.

– Валеа? – Он приподнял брови и, склонив голову набок, смерил меня взглядом с головы до ног. Издевка и недоверие светились во взгляде, от которого меня охватила дрожь. – Рад видеть тебя в добром здравии. Не думал, что ты когда-нибудь вновь ступишь на земли Ардяла.

Стригой даже не старался скрыть свое недоумение по поводу моей очевидной глупости и презрение к моей грязной одежде.

Раньше он никогда бы так со мной не заговорил. Впрочем, изменился не только его тон, но и глаза, и запах. Казалось, кто-то сдернул с него пелену, настолько идеальным он теперь выглядел. Даже шрамы на лице едва были заметны. Николай стал еще красивее, чем прежде, однако за безупречность приходилось платить. Его окружала темная, мрачная аура, которой до сих пор либо не было, либо он прятал ее от меня, либо я не желала ее замечать.

Я скрестила руки на груди:

– Вот как иногда ошибаешься в человеке. Решила, что пора проверить, все ли в порядке.

Что ж, по крайней мере Селесту забавлял наш обмен колкостями, потому что она потерла руки от удовольствия.

– Разумеется, Валеа не могла не вернуться. Она наследница тернового трона. И была бы не достойна его, если бы не стала за него бороться. А ты ведь будешь, правда?

От этого вызова у меня по спине поползли ледяные мурашки, и я оторвала взгляд от Николая:

– Я здесь, чтобы ты не казнила мою сестру, твой трон меня не волнует.

Королева опять рассмеялась:

– Не нужно быть такой занудой, как твой отец. Еще как волнует. Ты совсем из другого теста, не то что он. Можешь отрицать сколько угодно. – Она улыбнулась, как кошка, притаившаяся перед мышиной норкой. – Тебе не убежать от своей судьбы.

Да, не убежать, вот только представления о моей судьбе у нас с ней кардинально отличались. Я расправила плечи.

– Дай ей хотя бы прийти в себя с дороги, – предложил Николай. – Ей нужно переодеться во что-нибудь теплое и плотно поесть. В нынешнем состоянии она не переживет ни одной из твоих маленьких игр. Валеа никогда не умела заботиться о себе.

Судя по всему, этот ублюдок помнил обо мне гораздо больше, чем хотелось бы. Когда я уже открыла рот, чтобы ответить, у него в глазах вдруг промелькнула какая-то теплая искорка, которая заставила меня промолчать. Я, конечно, в ярости от его приветствия, но определенно не идиотка. Против меня Селесте не понадобится даже оружие, а если однажды она выяснит, что связывает нас с Николаем и во что вылилась эта связь… Ни секунды не колеблясь, она использует против нас Эстеру. А до тех пор в ее когтистых лапах находились только наши сестра и брат.

– Я действительно проголодалась и устала, – уступила я стригою.

Явно довольный моим послушанием, Николай спрятал руки в карманы идеально скроенных темных брюк.

Селеста снова по-хозяйски коснулась ладонью его руки, а мне пришлось сражаться с собой, чтобы сдержать рвотный позыв.

– Не будь с ней так строг. Лучше радуйся, что теперь я сдержу свое обещание и помилую Алексея. Больше не сердись на меня.

Николай накрыл рукой пальцы Селесты и слегка сжал их. Хотела бы я лучше контролировать свою силу, поскольку этот естественный жест на мгновение лишил меня самообладания. Я так сильно прижала к себе Мило, что кот возмущенно мяукнул и высунул голову из-под моего плаща. Неужели этот мужчина ничем не гнушался? Королева была его заклятым врагом. Она практически истребила его народ. Как он заставил ее ему доверять? По телу прокатился жар, испаряя влагу с моего плаща. Что здесь случилось? Как они превратились в союзников? Потому что никаких других объяснений, кроме одного, которое еще пару минут назад казалось безумным, мне в голову не приходило. Сердце сковал ледяной страх. Если все так и есть, Николай никогда не узнает об Эстере. С него станется сдать этой змее своего собственного ребенка, если это послужит его интересам.

Селеста притворилась, что не почувствовала мою магию, несмотря на то что у пары-тройки других ведьм или ведьмаков это вызвало удивленные возгласы. К счастью, Мило привык к моим вспышкам. За минувшие два года он неоднократно находился рядом, когда