Алексей Чумаков - В поисках призраков Страница 13

Проект «В поисках призраков» был сделан не в модных тенденциях. Режиссеры и продюсеры программы чтили традиции старой школы: саспенс Альфреда Хичкока, правила Стивена Кинга… Возможно, поэтому их детище сейчас стремительно теряло зрителей. Лизе было больно и обидно до слез. После того разговора в кабинете она не могла прийти в себя, по очереди обвиняя всех участников, включая себя.

«Неужели нельзя было договориться? – спрашивала она, опустошенно глядя в пустоту. – Неужели людям, ставшим близкими за эти годы, нельзя было найти что-то общее, сдерживающее, вдохновляющее?»

Так прошло несколько дней. Ее порыв «все вернуть на круги своя» постепенно растворился, предоставив новому дню быть таким, каким он должен быть. Уверенности это не прибавляло, но засыпать с такой мыслью было куда легче.

Как всегда с утра, Лиза сидела на своем месте и работала, уткнувшись в монитор. Подготовка к съемочному дню – дело непростое, хотя последняя программа, к съемкам которой Лиза сейчас готовилась, не требовала колоссальных затрат. Съемочная группа из четырех человек – более чем скромно. Единственное, что требовало особенно тщательного подхода, это выбор людей, которые поедут с ней и Максом. Не с каждым коллегой комфортно провести несколько дней в замкнутом пространстве заброшенного дома на болоте.

Люди, работающие на телевидении, вообще отличаются особым нравом. Мало кто из них воспринимает эту работу как основную цель в жизни. Каждого режиссера, продюсера и оператора переполняют амбиции. Телевидение для них – малая форма, чаще всего лишь ступенька к большому кино, о котором грезит каждый молодой телевизионщик.

Градация телепрофессионалов примерно такова: первые – это те, у кого действительно получилось стать востребованными; далее те, кто превратился в механических кукол, сонно ковыряющихся в носу – и не всегда в своем; замыкают круг никому не известные корифеи старой школы, на которых и держится телевидение. Объединяют их гигантские «тараканы» в голове. Оно и понятно: сложная творческая работа, которой суждено пропасть в безвестности, ведь о ней узнают лишь те, кто вовремя не найдет пульт от телевизора. К этой данности Лиза относилась с должным уважением. Она не пыталась изменить людей и просто более тщательно подбирала команду для тех или иных съемок, решая возможные проблемы до их появления. Вот и сейчас она сидела перед компьютером, обдумывая кандидатуры оператора и звукоинженера. Резкая трель рабочего телефона заставила ее вздрогнуть.

– Елизавета, добрый день. – Это был Поль.

– Добрый.

– Как настроение?

– Рабочее.

– И немногословное, – подытожил он.

– Ну, есть немного… Что-то случилось?

– Хотел уточнить у тебя по поводу людей для съемок.

Лиза невольно улыбнулась:

– Вы не поверите, но я именно этим сейчас и занимаюсь.

– Мы просто родственные души, ни дать ни взять.

– Да уж, ни дать ни взять, – повторила она.

– Ну, так кто с вами поедет?

– А вы всех знаете по имени?

– Увы, да, – вздохнул Женотье.

– Странный вопрос, я понимаю. Вы ведь даже офисных сантехников знаете поименно…

– Что значит «даже»? Пара дней с неработающей канализацией – и они станут самыми желанными людьми в вашей жизни!

Несмотря склонность к сарказму, Поль искренне считал всех своих сотрудников необходимыми: «Если есть ненужные люди, то зачем держать их рядом? Если же ты остаешься с ними, как они могут быть ненужными? Работа занимает большую часть нашей жизни, поэтому вокруг должны быть только необходимые люди, достойные уважения и того, чтобы знать их по именам. Должность, как и профессия, не имеют тут никакого значения».

Лиза выслушала шефа и продолжила:

– Все думаю, с кем будет комфортнее на выезде. Из операторов самый стабильный – Роб, как мне кажется: немногословный, профессиональный, опытный и, плюс ко всему, физически крепкий. Мало ли какие там местные охламоны болтаются, алкашни столько, что… – Она села поудобнее, откинувшись на сетчатую спинку кресла на колесиках. – По звукачу еще не решила, может…

– Вот тут секундочку, – перебил ее Поль. – Только ты не возмущайся сразу…

– Поль, только не это! – ее лицо резко вытянулось. – Только не этого говнюка!

– Елизавета, королева моей души, меня слезно, насколько они на это способны, попросили его задействовать. Я не могу отказать, тем более что неизвестно, продолжим ли мы снимать «Поиски» после ухода Макса.

– Я все понимаю, но с ним невозможно работать! В последний раз из-за него нам пришлось дублировать всю передачу! Был такой брак по звуку, что мы озвучивали программу, как какое-то кино!

– Поговорю с ним. Лиза, нам придется его взять.

– Поль, я против.

– Я не могу переть против учредителей. В том, что он племянник председателя совета директоров, нет моей вины.

Лиза сжала пальцами переносицу:

– Они хотят качественный продукт или отвлечь от безделья своих родственников? Давайте тогда позовем всех бабушек, дедушек, тещ, шуринов! Пусть сами снимают и монтируют, что уж тут мелочиться на какой-то звук? – она не скрывала агрессии в тоне.

– Елизавета, я все понимаю, но, увы, ничего не могу изменить в данном случае. Единственное, чем могу тебя порадовать: я договорился с ними, что если с его стороны будет хоть один неверный выпад, этот раз окажется последним. Если он подведет нас, то больше не будет работать на канале, это я тебе обещаю. Договорились?

– Можете считать, что он нас уже подвел, подставил, накосячил, испортил всем настроение и запорол звук, – ответила Лиза.

– Елизавета, я люблю вас как профессионала своего дела, – Женотье перешел на сухой официальный тон. – Но мне кажется, что уговоры затянулись. Я все еще генеральный продюсер канала и могу себе позволить не тратить столько времени на убеждения.

Он был прав, и жесткие слова означали финал разговора.

– Вы не оставляете мне выбора, – негромко резюмировала Лиза.

– Это не я.

– Хорошо, но если этот недоношенный Слим запорет всю программу, а он это обязательно сделает, то я не отвечаю за результат.

– Елизавета, ваш талант вытянет сотни таких, как он.

– Количество моего таланта ничтожно в сравнении с его бездарностью.

– Принято.

– Ок, Слим так Слим.

– Ты умница! Спасибо.

Она положила трубку и шумно выдохнула.

Дурные новости. Ничто не может их отменить, даже если перестать общаться со всем миром. Поздно или рано обязательно найдется то, что испортит настроение и выбьет из колеи, в которую порой очень не просто втиснуться снова. В результате остается лишь философия, которая нужна, равно как возможность познать истину или запудрить мозг себе и другим, дабы не вникать в эту самую истину. Без философии никуда.