Евгений Прошкин - Катарсис ефрейтора Тарасова (сборник) Страница 13

– На помывку?

– Тебя выпустят совсем.

– Что-то я…

– Сомневаешься?

– Нет… Нет, я не сомневаюсь, – твердо сказал он.

– Хорошо. Тебя встретит человек в сером пиджаке. Он отвезет тебя к детской площадке и отдаст сверток.

– К площадке, где был клад?

– К той самой.

– А сверток большой?

– Два килограмма. У площадки ты увидишь черный «сааб». Ты подойдешь к левому переднему колесу, нагнешься и приложишь сверток под днище.

– Приложу?.. Как это?

– Не твоя забота. Он приклеится сам. После этого медленно уходи.

– Куда?

– Не важно. Просто уходи. Бежать нельзя. Разговаривать ни с кем нельзя. Оглядываться нельзя.

– И… это и будет конец нашей игры? Я стану свободным?

– Раз и навсегда, – заверил голос, – но лишь при условии, что ты снова не бросишь всё на полпути. Не испугаешься, не передумаешь.

– Не испугаюсь. Не передумаю. – У человека задрожали руки, по майке расползлось темное пятно пота. – Не испугаюсь, нет… всё сделаю. Стану свободным…

– Это я.

– Ты?..

– Глупый вопрос.

– Возможно, ты прав… – человек в белом халате встал из-за стола и повернулся к окну. Окно выходило во двор, ничего примечательного за ним не было, однако всякий раз, когда в голове просыпался голос, человек вставал и отворачивался от двери. Ему не удавалось избавиться от артикуляции, и он опасался, что кто-нибудь из коллег однажды застанет его врасплох. – Почему ты никогда не посещаешь меня дома? Боишься, жена услышит?

– Это ты боишься. А я ничего не боюсь… Здесь обстановка располагает. Всё под боком.

– Ну да. И валокордин найдется, и койки свободные…

– Это не я сказал. Это ты сказал.

– А что, есть разница?

– Если ты ее уже не видишь, тебе действительно пора в палату.

– Это не я сказал, – ухмыльнулся человек. – Кстати, спасибо тебе.

– За деньги? Ерунда, мне не трудно. Надеюсь, они тебя выручили?

– Еще бы! Только… почему это было… в такой форме?

– В форме клада? Тебе не понравилось?

– Ну-у… Просто странно. Клад на детской площадке… Очень странно.

– Ты предпочел бы лотерейный билет. Или умирающего дядю-миллионера в Канаде.

– В общем, да. Что-нибудь более реалистичное.

– Ты считаешь, что дядя-миллионер – это реально?

Человек в белом халате потеребил цветок на подоконнике и, отломив сухой листик, кинул его в плетеную корзину.

– Да, в принципе, мне без разницы, – сказал он. – Спасибо, ты меня здорово выручил.

– Ты стал свободным?

– Гм… да, в определенном смысле… Почему ты мне помог?

– Есть две причины. Первая: я тебе помог, потому что ты в этом нуждался. А вторая… А вот со второй сложнее…

– Это говоришь ты?! – удивился человек.

– Не мне сложнее, тебе. Надо поверить. Это трудно.

– Я попробую.

– Ну-ну, посмотрим… Я хочу подарить тебе свободу, – сказал голос. – Деньги этого не дают, ты уже убедился.

– Нет, отчего же…

– Не избавление от долгов, а настоящую, полную свободу.

– Такое возможно?

– Надо только поверить. Точнее, довериться.

– Один… один мой знакомый уже как-то доверился… – осторожно начал человек в халате.

– Ты про того психа, что прыгал с крыши и снимал трусы на улице?

– Так он всё-таки псих?

– Забавно. Назначаешь ему лечение, а потом спрашиваешь, не псих ли он. Разумеется, псих. Но держат его здесь несправедливо. Ведь он не опасен.

– С крыши чуть не сиганул…

– Он не собирался. Это было обычное шоу. Артистическая натура. Ему постоянно нужно чье-то внимание. И здесь ему очень плохо.

– Кому у нас хорошо? – хмыкнул человек.

– Ему гораздо хуже, чем тебе было в тот момент, когда ты искал деньги.

– Это правда?

– Я всегда говорю правду. Ты, вероятно, догадываешься, чего я от тебя хочу.

– Смутно.

– Не надо кривить душой. Я всё чувствую. Я даже чувствую, что ты согласен. Ты сделаешь то, о чем я тебя попрошу.

– Не уверен.

– Ты поднимешься на четвертый этаж и проверишь у дежурной медсестры журнал. Потом отправишь ее за старыми записями. Санитарам скажешь, что их ждут на пятом.

– Вот уж не уверен…

– Ты откроешь палату, – настойчиво продолжал голос, – и проводишь его вниз.

– На выходе могут быть проблемы. У нас не терапевтическое отделение, просто так больные не выписываются.

– В твоем столе лежит чистый бланк с подписью главврача. Печать поставишь сам.

– Всё-то ты знаешь… – вздохнул человек.

– Это я.

– Ты?..

– Глупый вопрос.

– Не тяни. Давай конкретно. – Человек в кровати посмотрел на часы и скривился: опять проспал. Сегодня он собирался встать пораньше. Не получилось.

– Я буду конкретным, – пообещал голос. – Одевайся и спускайся к машине.

– Чего это вдруг? С каких это пор ты мною командуешь?

– С тех пор, как ты родился.

– Не хами, – сказал человек.

– Я не собираюсь тебе больше ничего доказывать. Да и времени уже не осталось.

– Но хотя бы объяснить!.. – человек растерялся: голос впервые был столь категоричен.

– Это пожалуйста, объясню. Семена дали всходы.

– Уже?!

– А ты хотел ждать следующей весны?

– Нет, но я считал…

– Считать будешь потом. Сейчас ты просто поедешь и откопаешь то, что закапывал. Место, надеюсь, не забыл?

– Как можно!.. Между качелями и песочницей. А что там?.. Что там выросло?

– Твоя свобода.

– Это как?

– Ты же загадывал желание, верно? Сегодня оно сбудется. Только, будь добр, не променяй его на какую-нибудь ерунду, как в прошлый раз.

– Я просто… проверить.

– Имеешь право. Но если снова будешь меня проверять, постарайся придумать что-нибудь менее циничное, чем голый мужчина. Вообще, довольно странная фантазия, ты не находишь? Ладно бы – обнаженная девушка или, если угодно, десять обнаженных девушек… Но раздевающийся посреди улицы мужик… В этом есть что-то нездоровое.

– Он же не до конца разделся, – ответил человек в кровати.

– У тебя хватило совести попросить меня, чтоб он оставил на себе майку.

– Да, такая позорная голубая майка!

– Не всем же быть банкирами… Поднимайся, тебе уже пора. «Шевроле» оставишь в гараже, поедешь на «саабе».

– Я хочу на «шевроле».

– Не капризничай. На «саабе», и без охраны.

– А если на «шевроле»? – упрямо спросил человек.

– Тогда ничего не выйдет. Можешь даже не пытаться.

– Хорошо, – сказал он, помолчав. – На «саабе», но с охраной.

– Не торгуйся, это некрасиво.

– Но у меня последнее время неприятности, и я боюсь…

– С тобой ничего не случится, я гарантирую.

– Он гарантирует!.. – буркнул человек и, повалявшись в кровати еще с минуту, рывком встал.