Александр Шохов - Танец Вселенных Страница 14

Я же сохранял спокойствие, понимая, что самое страшное уже произошло. Теперь оставалось лишь использовать предоставляющиеся шансы, и строить новую ситуацию. Так предписывал кодекс сойкеро. И я знал, что это правильно.

Кроме того, я осторожно извлекал из сознания Морталии те последние элементы успокаивающе-усыпляющих заклинаний, которые послужили своеобразным конвертом для письма Иники.

– Мать Ветров спит самым глубоким сном в своей жизни, – сообщил я. – Только и всего. Ветер больше не изменяет Вселенную. Полагаю, вы и не знали об этом в вашем захолустье?

– Не понимаю, как ты можешь сохранять чувство юмора, – воскликнула Морталия. – Ведь все разрушено! Все! Возможно, всем нам грозит уничтожение!

– Не преувеличивай. Пока что нас всех просто изолировали, успокоили, убедили разными способами не действовать. Я думаю, это хороший знак. Либо им что-то помешало нас уничтожить, либо они уверены, что чары, наложенные на наше сознание, удержат нас от сопротивления. Кроме того, я знаю, что делать, потому что у меня есть кодекс сойкеро, которому обучил всех нас Ахурамазда. Тебя, Морталия, эти уроки никогда не интересовали.

– И что же тебе подсказывает твой кодекс? – спросила Морталия.

Я процитировал:

– Если ситуация вне твоего контроля, успокойся. Так случилось. Ты уже ничего не можешь изменить в прошлом. Но в каждом настоящем моменте есть место, которое ты должен занять, чтобы остаться в живых и победить. Найди его. И окажись там.

– Легко сказать! – усмехнулась Морталия.

– Зато мне ясно, что следует делать. А как – это всего лишь вопрос силы и ловкости. Зная Инику и характер Алкизира, трудно предположить, что они сохранили нам жизнь, руководствуясь добротой и уважением. И мы, и они к противникам беспощадны. Следовательно, где-то в наших рукавах прячутся козыри, только мы пока об этом не знаем.

– Ну хорошо, – примирительно сказала Морталия. – Давай попробуем собрать уцелевшие войска. И оценим масштабы вторжения.

– Я видел по пути сюда воинов глубин. На них можешь не рассчитывать.

Все-таки неприятно говорить гадости близким, даже если это необходимо, чтобы заставить их действовать. Чем больше семья, тем в большей степени ценишь отношения с некоторыми ее членами, особенно близкими тебе по складу характера и структуре души. Для меня, сойкеро-заклинателя, «структура души» – это не просто сочетание слов…

На лицо Морталии набежала густая тень. Зная свою сестру, я предполагал, что она уже отдает мысленный приказ своим черным ведьмам вооружаться и готовиться к военной вылазке. И я не ошибся. На пороге показалась одна из черных ведьм – демонесса-тень, такая же, как и сама Морталия, существо уникальной, невероятно редкой расы. Морталия заговорила с ней на особом музыкальном наречии – секретном языке черных ведьм, само звучание которого пробуждало элементы, носящиеся под нами, и соединяло их в мыслеформы. Когда-то, в незапамятные времена, о которых нам говорил Ахурамазда, с помощью заклинаний, сотворенных на этом языке, черные ведьмы создали границу снов, и это позволило уберечь Вселенную от хаотических изменений, которые тогда нес Зонам Ветер из ветвей Матери.

– Когда выдвигаемся? – спросила Анфиса.

– Прямо сейчас, – ответила Морталия.

– Сестра, – сказал я, – не забудь свою пазиру, управляющую снами. Она может сослужить нам хорошую службу.

Небольшой кружочек темно-желтого металла с нанесенными на него знаками… От каких мелочей иногда может зависеть успех путешественника…

– Хорошо, братец.

– И еще, познакомь меня с Моргульским. Хочу поподробнее узнать, из какой именно Вселенной он к нам прибыл.

Эхад. Битва в сумерках

Перемещение по глубинным мирам всегда было одной из трудно понимаемых тайн нашей Вселенной. Потому что глубинные миры не были пещерами под поверхностью, как думали многие, они были именно мирами, – совершенно другими по сравнению с привычными нам верхними. Как заклинатель, я знал, что в глубинных мирах не столько мы движемся сквозь пространство, сколько пространство само движется сквозь нас по определенным потокам, которые мы и воспринимаем как дороги. В каком-то смысле мы двигались сквозь все, что находилось в глубинных мирах.

Ходы в глубинных мирах были подобием дорог, но это не означало, что можно было двигаться только по дорогам. Однако, все глубинные миры были словно оплетены плотной сетью заклинаний: как ходы, так и пространства между ходами оказались в равной степени заблокированы врагами. Само это действие – оплести заклинаниями все глубинные миры – наводило на мысль о чрезвычайном могуществе врагов. Должно было наводить, во всяком случае…

Когда мы вышли из замка Морталии, у меня было превосходное настроение. Наверное, это потому, что я истосковался по приключениям. Перед выходом я извлек из сумки Ганимеда пояс для полетов, и подпоясал им кольчугу из фиолетовых лучей, уже скрытую под пиджаком. Мои пальцы украшали боевые перстни, а шлем скрывался под капюшоном плаща. Ориентатор, настроенный на поиски следов Ахурамазды, я повертел в руках, а потом прицепил к поясу. Анфиса наблюдала за моими приготовлениями с некоторой иронией. Что ж, увидим, какова она в бою… Я, сойкеро, всегда знаю, когда мне придется сражаться. И в этот раз бой будет жестоким, потому что враги будут неизвестны. А мне в этом бою нужно остаться невредимым.

Мы двигались по наиболее легкому пути, направляясь к ходу, по которому ко мне в замок прибыл Элексигаль. Я полагал, что надо двигаться к реке, отделяющей меняющийся мир от неизменного, там можно было бы с помощью ориентатора обнаружить следы Ахурамазды. Хотя, конечно, нельзя было исключать, что они попадутся мне и в самое ближайшее время.

Я чувствовал себя во главе маленькой армии. За нами двигались не менее трех десятков черных ведьм снов, могущественный отряд демонесс-теней, существ-призраков, превосходных лазутчиц, беспощадных воинов. Морталия, Анфиса и Моргульский, с которым я познакомился буквально при выходе из замка сестры, шли рядом со мной.

Признаюсь, что Моргульский с первого мгновения очаровал меня. Либо я так истосковался по обществу реальных существ, либо мой брат был прав, когда приблизил к себе этого крылатого демона. Увидев Анфису и Моргульского, я перестал думать о Крите как о сентиментальном демонофиле, который связался со всяким сбродом по дороге домой. Пожалуй, эти воины вполне могли помочь нам исправить ошибку, которую допустил мой брат. Очаровал меня Моргульский, в первую очередь, своей необычной внешностью (не каждый день встретишь демона, у которого радужка глаз синяя, а зрачки и белки – желтые). Кожа его лица имела красный оттенок и была испещрена глубокими морщинами, а густые брови падали на длинные ресницы. Кроме того, он очаровал меня своей естественной грацией, сравнимой разве что с движениями моего любимчика Ганимеда, и точным, пытливым умом. Со второй минуты знакомства Моргульский понял, что узоры на моем костюме – это не просто украшения. Я только рассмеялся такой его проницательности. Сейчас он толково и обстоятельно рассказывал мне о странных существах, которые в последнее время появились в нашей Вселенной.

– Я докладывал Криту о птицах с крыльями из липкой слизи и головами, похожими на меч, – говорил он. – Но мои сообщения, хотя и доходили до него, не побуждали его предпринять какие-то действия.

– А что делали эти странные птицы?

– Охотились на крупных животных… Если это можно назвать охотой. Они окутывали их комьями слизи со своих крыльев, а затем поглощали, поднимая вверх огромные туши, намного превосходящие их самих. При этом проклятые птицы отличались удивительной прожорливостью. Сообщали, что одна птица сжирала таким образом до десяти крупных копытных животных.

– Удалось убить хотя бы одну птицу?

– Нет. Не удалось. Я просил Крита прислать отряды живых ветров, но он не откликнулся на мою просьбу. Затем появились призраки деревьев. Конечно, это условное название. Они были похожи на трехмерные тени деревьев, но каждая их ветка была щупальцем, завершающимся головой-присоской. Потом появились разумные обезьяны, больше похожие на медведей, черные волны, составленные из мириадов капель, каждая из которых была отдельным существом. Наши войска в ужасе бежали от всех этих существ. А они появлялись в разных зонах и исчезали бесследно. А некоторое время назад я обнаружил, что почти все глубинные миры заселены гостями из других Вселенных.

– А Крит хоть что-нибудь делал?

– Однажды он прибыл в седьмую зону, приведя с собой несколько сотен воинов. Это была битва с гигантскими насекомыми. Он прибыл вовремя, и мы уничтожили всех врагов. Но я даже не поговорил с Критом, так быстро он умчался через свой индивидуальный портал куда-то еще. Я не знал, что делать, ведь Крит не принимал всерьез ни мои послания, ни свой собственный опыт встреч с неизвестными тварями.