Подвал мистера Тиллинга и другие истории (ЛП) - Ли Эдвард Страница 14

Толпа взревела в знак одобрения, но недостаточно громко, чтобы перекрыть вопящие крики Эпштейна.

Следующими шли две обнажённые самки брудренов, и хотя им, вероятно, было тысячи лет, они могли сойти за ранних подростков - именно такие, какими они нравились Джеффу. И эти брудрены не могли быть милее с их едва оформившимися грудями, лысым лобком, плоскими заострёнными ушами и безпористой безволосой тёмно-серо-зелёной кожей. Они поклонились публике, а затем встали на колени перед мистером Эпштейном, который всё ещё безостановочно ревел от солевого лечения. Но вскоре новый тенор приспособился к этому мычанию, очень похожему на непрекращающийся гудок грузовика, дующий сквозь человеческие голосовые связки. Двое брудренов захихикали, когда стали втыкать десятки длинных швейных игл в яички финансиста, которые одна из древних подростков выдавливала вперёд, постукивая по мошонке большим и указательным пальцами. Джефф напрягся, подёргивался и корчился на шесте, когда всё больше игл делали пару блестящих дикобразов из этих знаменитых фамильных драгоценностей Эпштейнов. К тому времени, как они закончили, мошонка Джеффа могла бы сойти за шедевр современного искусства.

Но, увы, остался сам не менее знаменитый пенис, который к настоящему времени по понятным причинам уменьшился до размеров картофелины фри. Этого малыша, однако, больше не было видно через мгновение, когда на сцену вышла только что трансфицированная женщина-огнемёт и выдохнула остроконечный шлейф пламени - кстати, 6666 градусов - прямо в хлам Джеффа. Пронизанные прожилками груди хорошенькой огнемётчицы вздымались и опускались с каждым огненным порывом, и именно в этот момент описания громких протестов мистера Эпштейна начали бросать вызов возможностям английского языка. Покрытая потом и ухмыляющаяся от достижения, рогатая и фигуристая огнемётчица повернулась к публике, поклонилась, а затем удалилась под новые аплодисменты.

Дым валил из обугленной дыры, которая когда-то была обителью преступного члена и яиц Джеффа, агония была настолько сильной, что его глазные яблоки фактически выскочили из его кровоточащей головы. Такое обращение, конечно, оборвало бы жизнь любого, но здесь, в Аду, Проклятые люди никогда не могли умереть, ибо их осуждение было вечным. Другими словами, Джефф, как бы он ни хотел, совершенно не мог испустить дух. Он также был совершенно не в состоянии перестать кричать.

Но из нервной системы бедняги Джеффа можно было извлечь гораздо больше боли, и это было вызвано не дальнейшими крайностями физических пыток, а последними проявлениями оккультной науки. Свет погас, а затем луч прожектора упал на Био-Колдуна за его геммологической приставкой. Затем зловещая фигура начала бормотать на пнакотском языке то, что было известно как Заклинание Mучения, которое собрало из памяти мистера Эпштейна все случаи боли, которые он когда-либо испытывал в своём Живом мире, а также всю боль, которую он когда-либо испытывал в аду - включая непосредственно предшествующие зрелища - и одним взмахом тёмной руки Био-Колдуна, который создал единственное мерцающее копьё психической энергии, знаменитый финансист получил возможность снова испытать всю эту боль, и всю сразу. Расплата, как говорится, та ещё сука. Изуродованное тело Джеффри Эпштейна начало судорожно биться в конвульсиях так быстро, что его физическая форма на шесте превратилась в маниакальное размытие. Мужчина кричал так громко, что многим зрителям пришлось вставить беруши.

Но настало время для Био-Колдуна по-настоящему выставить напоказ свои вещи. Он сделал паузу для эффекта, двигаясь в полную силу и выходя из неё, поднял руки, словно собираясь совершить чудо, а затем схватил светящийся камень с приставки и начал крутить его, как крутят ручку.

Толпа охала и ахала. Свет внутри Круга Силы стал розовым, а затем начал усиливаться, как будто Био-Колдун повернул ручку регулятора яркости. Это фактически заставило всё внутри Круга Силы вернуться во времени незадолго до начала сеанса пыток господина Эпштейна. Его скальп, его лицо, его яички и его маленький пенис были полностью обновлены, пока он не стал таким же целым, как и до начала шоу.

- Следующее шоу начнётся через пятнадцать минут, - объявил демонический голос по интеркому.

Так что смысл был ясен. Именно так мистер Эпштейн проведёт вечность: он будет уничтожен пытками только для того, чтобы снова сформироваться, чтобы его можно было пытать снова, и снова, и снова, во веки веков.

Каким бы уместным ни было наказание, оно было чересчур для легкомысленной чувствительности Тиллинга. Он призвал себя оттуда без колебаний.

Если это Ад, - сказал он себе. - Я лучше начну ходить в церковь...

Новые стриптиз-шоу, массажные салоны и секс-шоу в прямом эфире выстроились вдоль улицы в ещё бóльшем количестве, украшенные всё бóльшим количеством мигающих огней. ПОСЛЕДНИЙ ВЗДОХ НА РОЗЛИВ! ОПТОВЫМ ПОКУПАТЕЛЯМ СКИДКИ! А ещё ОТДЕЛЕНИЕ ТРАНСФИГУРАЦИОННОЙ ХИРУРГИИ хвасталось следующей вывеской; большое переднее окно не скрывало того, что происходило внутри. Симпатичная человеческая женщина была разрезана пополам в талии, в то время как нижняя половина сатира была хирургически прикреплена к женщине. Пенис сатира между ног выглядел размером как у осла.

- Не могу дождаться, когда трахну в жопу моего бесполезного изменяющего мужа этим! - воскликнула женщина. - Я разорву его орех прямо посреди его грязной дырки!

Следующими по очереди были КАБИНЕТ ФИСТИНГА, КАБИНЕТ ЕБЛИ В КИШКИ и КАБИНЕТ КРИКОВ. Тиллинг не мог себе представить, что это за "кричащий" кабинет, пока быстрый взгляд не показал, как сотрудники в лабораторных халатах с чудовищными лицами вставляют очень длинные дюбели в отверстия нескольких мужских пенисов. В следующем окне демоны в лабораторных халатах вырезали кольцевыми пилами однодюймовые диски из лбов разных людей, а затем начали вставлять в отверстия скопления таких существ, как пурпурные мучные черви, детёныши змей и многоножек. КАБИНЕТ ТРЕПАНАЦИИ - замигала затем вывеска.

О, Боже, - подумал Тиллинг. - Это не моя тема...

ЛИПОСАКЦИЯ МОЗГА! - обещал следующий знак. Тиллинг покачал нефизической головой.

Не-а!

Ему не нужно было смотреть в это окно.

Он скользнул дальше по дымящейся дороге, потрясённый, но очарованный. На каждом углу стояли девятифутовые големы, сделанные из вонючей глины. Следующим появился уличный торговец с тележкой на колёсах. Сам продавец был похож на человека, покрытого плесенью.

- Закуски! Напитки! Сладости! - объявил он бурлящим голосом.

Тиллинг не мог не посмотреть на товары продавца: сопливые пирожные, гнойные леденцы, головки члена в шоколаде, жевательные конфеты из половых губ.

Нет, нет, нет, - подумал Тиллинг.

ДВЕ ПАЧКИ ПО ЦЕНЕ ОДНОЙ - прочитал он табличку над пакетами, похожими на картофельные чипсы. ВЯЛЕНАЯ КРАЙНЯЯ ПЛОТЬ.

Тиллинг поморщился, как только мог, и пошёл дальше, к БУЛЬВАРУ ВАСКУЛИТА. Здесь поток пешеходов сгущался, перегруженный всевозможными людьми, демонами, монстрами и дьявольскими гибридами. Некоторые существа выглядели так, как будто они были сформированы из экскрементов, и множество различных видов рогатых существ ходили бок о бок с крылатыми существами. Вот шеренга безголовых монахинь, а там кучка голых серокожих суккубов, ухмыляющихся окровавленными ртами. Тиллинг вспомнил "Сад земных наслаждений" Босха, когда увидел беременного мужчину с ягодицами вместо головы и в остроконечной шляпе, идущего на ногах, как у козла. Кроме того, эта фигура размахивала эрекцией и, казалось, преследовала группу маленьких обезьян с женскими человеческими головами. Сразу после этого была статуя Хидэки Тодзио, когда-то провоенного премьер-министра Императорской Японии. Статуя указывала налево, с табличкой под мышкой, которая гласила: ОСОБНЯК ДЬЯВОЛА - 666 ШАГОВ.

Нет, - снова подумал Тиллинг и пошёл дальше.