Андрей Дорогов - Неомаг Страница 14

Глава 6.

  Максим выщелкнул папиросу из пачки. Покрутил ее в пальцах. Постучал гильзой по ладони. Зачем-то понюхал. Поморщился, запах от папиросы шел тяжелый, плохой. С силой дунул в мундштук, весь табак оказался на земле.

  - Так я стал учеником Деда.

  - У него были еще ученики? - поинтересовался Иван.

  - Нет, ...не знаю, я никого не интересовался этим, а старик не рассказывал. Наверно были. Учил он меня... - Максим запнулся.

  Перебирая пальцами в воздухе, подбирая слова, - Четко? Нет, не то. Понимаешь, у него все выходило, естественно, отработанно. Так что, наверное да, были.

  Я стоял перед резным крыльцом. Удивительно, но дом, стоящий в небольшом перелеске не был огорожен даже самым маленьким плетнем. Вот лес, деревья и вот он - дом. Рубленный из не ошкуренных бревен, с большими окнами, не характерными для деревенских изб. Высокая печная труба возвышается над треугольной крышей. С одного бока дровяной сарай, с другого большой пристрой. С русской баней находящейся метрах в двадцати слева. С права будка туалета, бубновый туз на деревянной двери был похож на распахнутый глаз. Все аккуратное, надежное, веющее спокойствием.

  Я легонько стукнул в резной наличник.

  - Я ждал тебя, - раздалось сзади, от неожиданности я вздрогнул и обернулся.

  Дед вышел из бани, был он гол пояс и бос, из одежды одни лишь холщовые штаны.

  - В баньку пойдешь?

  Я кивнул.

  - На окне молоко, пей и приходи.

  Раздевшись в предбаннике, я нырнул в жаркое нутро бани. Прилег на лавку. Только сейчас, расслабляясь под хлесткими ударами дубового веника, я ощутил на сколько был напряжен.

  Время пролетело незаметно. И когда мы, напарившись, покинули баню, оказалось что на улице давно стемнело, и на чернильном небе горели летние звезды.

  За вечерним чаем состоялся разговор с дедом.

  - Значит ты готов? - он внимательно глядел на меня по верх исходящей паром чашки.

  Я кивнул.

  - Хорошо. До того как я признаю тебя учеником, можешь задавать вопросы. Я на них отвечу.

  - Любые вопросы? - я отхлебнул, душистый травяной чай.

  - Да. Потом время слов кончится, настанет время дел. Один вопрос - один ответ. Так что думай, о чем спрашивать.

  - Кто Вы?

  - Человек. - Он усмехнулся.

  - Вы тоже слышите голоса.

  - Слышал.

  - Слышали?

  Он смотрел на меня.

  - Чему Вы будете меня учить?

  - Как жить с даром.

  - С каким даром?

  Старик отхлебнул, исходящую паром жидкость.

  - Значит, я могу избавиться от голосов?

  - Можешь.

  - Сколько продлиться обучение?

  - Столько сколько надо, либо столько, сколько ты выдержишь.

  - Это сложно?

  - Это трудно.

  - Я могу уйти в любой момент?

  - Можешь.

  - Потом если я передумаю, я смогу сюда вернуться?

  - Нет.

  - Когда начнется обучение?

  - Когда кончаться вопросы.

  - Почему здесь я не слышу голосов?

  - Здесь на десять километров, кроме лесной живности никого нет.

  - А люди?

  - В соседней деревеньке знают про меня, и не беспокоят, без нужды, а грибники здесь не ходят.

  - Как мне жить с этим? - я обвел руками во круг себя. - Как, смириться с гибелью моих родных, тех кого любил и... предавал. Как мне жить с этим, и зачем мне вообще жить? - я чувствовал как боль, во много раз сильнее, чем в сломанном позвоночнике, раздирает грудь. Хотелось разодрать ее, и вырвать саднящую иглу.

  - А вот это ты должен решить сам. Как жить и зачем жить.

  Я сидел, уронив голову на руки. Желаний не осталось, хотелось закрыть глаза и отключиться.

  - Это все?

  - Да, - я через силу приподнял голову и встретился с ним глазами.

  - Тогда, ученик, иди спать. Завтра рано вставать.

  Разбудил он меня действительно рано. Я поежился, воздух в нетопленой избе, неприятно холодил тело. В руке он держал такие же, как у него штаны, через плечо были перекинуты две косы. Обыкновенные косы, которыми косят сено, да же в полумраке было видно, как блестят, их хищные остро заточенные острия. Подождав пока я переоденусь, он кивнул мне - следуй за мной.

  Выйдя из дома, мы направились к перелеску, росшему за домом. Шли молча быстрым шагом. Минут через двадцать мы вышли к огромному полю, заросшему высокой сочной травой.

  - Коси, - Дед протянул мне инструмент.

  - Я, не умею, - я взял протянутую мне косу.

  - Ты раньше косил? - он внимательно смотрел на меня.

  - Нет.

  - Так откуда же ты знаешь, что не умеешь, ни разу не попробовав.

  Я пожал плечами.

  - Правило первое, забыть слова не умею, не могу, не знаю. Понял?

  Я кивнул.

  - Коси.

  Я неловко взмахнул, оказавшейся неожиданно тяжелой косой, она крутнулась в руках, зарывшись острием в землю и нелепо задрав пятку. Я выдернул ее из земли и попробовал снова. Теперь острие ушло куда-то вверх.

  - Я не умею косить!

  - Признать поражение до боя, значит проиграть его наполовину. Пробуй.

  Я принялся пробовать. Попыток через десять, изрядно вспотев, я приноровился к непривычной тяжести в руках. Еще через десяток минут, коса в моих руках прекратила клевать носом задирая обушок, и уже не норовила ударить по ногам.

  - Хорошо, - Дед положил мне руку на плече, - теперь смотри как надо.

  Он легко перехватил инструмент. Взмах, другой, коса казалось пела в его руках, издавая тонкий на грани восприятия звук. Играючи он скосил пару метров травы перед собой - понял?

  Я кивнул.

  - Вперед, - он указал мне рукой на полоску скошенной травы.

  Я вздохнул и принялся косить.

  - Расслабь плечи, веди косу всем телом, а не руками. Шаг - удар, шаг - удар. Смотри.

  Он двинулся вперед, трава с легким шелестом ложилась ему под ноги. Я смотрел, как он двигается. Мелкими, непрерывными шагами. Движение косы заканчивалось с постановкой ноги на землю. Новый замах и задняя нога подтягивается к передней. Сверкающий росчерк - шаг, замах - под шаг. Движения повторяется снова, замыкаются в круг.

  - Вставай рядом.

  Я присоединился к нему. Вдвоем мы двинулись по полю, оставляя за собой полосу скошенной травы.

  Временами Дед поправлял меня, то, веля не напрягать руки, то начинать движения от поясницы.

  Солнце давно взошло, и ощутимо припекало. Мы шли по полю, над нами витал одуряющий запах свежескошенной травы. Косили мы несколько часов. К тому времени, когда мы закончили, я перестал ощущать плечи, у меня ломило поясницу, и дрожали ноги. Болели стертые в кровь от непривычной работы ладони. Хотелось пить и есть.