Татьяна Корсакова - Волчья кровь Страница 15

– Я взяла твою рубашку, – сказала она, не оборачиваясь.

– Я уже заметил! – Вадим обнял ее за узкие плечи, зарылся лицом в пшеничные волосы. – Ты знаешь самые действенные способы пробуждения, дорогая.

– Это ты о кофе? – Лика запрокинула голову, посмотрела на него сияющими небесно-голубыми глазами и подставила щеку для поцелуя.

– Это я о рубашке. – Щека его не устроила, такую женщину нужно целовать только в губы. – Лика, невозможно оставаться равнодушным при виде твоих соблазнительных коленок.

Честно говоря, соблазнился Вадим далеко не коленками – в вырезе рубашки открывались куда более интересные виды. Вот ведь удивительная женщина, вроде бы и не провоцирует его, не выпрыгивает из шкуры, как остальные, а он сходит с ума от одного лишь ее взгляда.

– Я сварила тебе кофе! – Лика слегка отстранилась, и Вадим едва сдержал вздох разочарования. Вот и еще одно ее свойство, даже не скажешь, хорошее или плохое: она умеет держать дистанцию, не бросается в его объятья по первому зову, сама выбирая правила игры. И быть в этой увлекательной игре просителем не то чтобы неприятно, но как-то непривычно. А может, для Лики это и не игра. Она вся такая – искренняя, незамутненная. Даже удивительно, что эта чудесная девушка нашла в нем, насквозь порочном мужике!

– Я не хочу кофе. – Вадим попытался поцеловать ее в шею, но она увернулась. – Может, кофе потом, а? – Как он ни старался, а в голосе появились просительные нотки. – Лика, ну давай по-быстренькому, невозможно ведь терпеть эти муки.

– Извини, милый, – она расстроенно покачала головой. – Мне уже нужно бежать. Репетиция через час.

Черт! Как же он забыл про репетицию?! А так и забыл, что не встречалось в его беспутной жизни еще ни одной скрипачки. Танцовщицы были, модели, даже укротительница тигров, а вот с девушками из самой что ни на есть богемной богемы до недавнего времени у него как-то не складывалось. Он и представить себе не мог, что с такими вот воздушными созданиями, как Лика, можно построить хоть какие-то отношения. Оказалось, можно. И не какие-то, а такие, что аж дух захватывает и кровь превращается в расплавленную лаву.

– Что ж ты меня не разбудила, радость моя? – Он не удержался, сгреб Лику в охапку, сдернул со стула.

– Ты так крепко спал, мне стало тебя жалко! – Она хихикнула и чмокнула его в небритую щеку.

– Жалко?! А сейчас тебе меня не жалко, коварная ты соблазнительница! – Вадим закружился по комнате, Лика рассмеялась. Смех у нее был точно колокольчик. Да и сама она казалась такой воздушной, эфемерной, Вадим даже прикасаться к ней первое время боялся. И ведь представить невозможно, до чего ж банально началось их знакомство.

Вадим спешил на совещание. Да что там спешил – опаздывал! Он несся на всех парах, предчувствуя нагоняй, который устроит ему дед. Немудрено, что Вадим ее не заметил. Нечаянного разворота плеча хватило, чтобы хрупкая девушка, шедшая навстречу, не удержавшись на высоких каблуках, плюхнулась в лужу. Если б случайная жертва его неосторожности начала возмущаться, Вадим бы, наверное, прошел мимо. Ну, извинился б для приличия и поспешил дальше, но она не стала возмущаться, она расплакалась. Сидела посреди лужи и, размазывая по лицу слезы, собирала рассыпавшиеся бумажки. Другая бы об испорченном платье горевала, а эта о каких-то писульках.

Вадим и сам не заметил, как притормозил и принялся барышне помогать. При ближайшем рассмотрении он понял, что писульки – это ноты, а барышня очень даже миленькая. В общем, в тот день Вадим на совещание так и не попал – заглаживал вину перед случайной знакомой. И, заглаживая вину, как-то неожиданно для самого себя попросил у девушки телефончик. А она ведь еще и давать не хотела! Ему, Вадиму Закревскому, первейшему на всю Москву жениху!

Впрочем, потом оказалось, что он нарвался на единственную девушку, которая знать не знает, кто такой Вадим Закревский, и плевать ей на его состояние и родословную. У нее, понимаешь ли, прослушивание у какого-то там музыкального светила, а она в лужу упала и ноты испортила, и прослушивания ей теперь не видать как своих ушей, а музыка – это смысл всей ее жизни! Получалось, что Вадим легким разворотом плеча угробил барышне весь жизненный смысл. Нужно было как-то компенсировать потерю. От ресторана и ночного клуба барышня с достоинством отказалась, пришлось вести ее не лишь бы куда, а в Большой театр, а потом еще три часа пытаться не заснуть под заунывные завывания какой-то мировой знаменитости и делать вид, что ему ужасно интересно.

Вадиму б уже на том этапе откланяться да ретироваться, однако ж не откланялся. Чем-то она его зацепила, эта скрипачка. А иначе как объяснить, что он целый месяц ходил за ней, как привязанный, а она его не то что в постель к себе не пускала, она даже поцеловать себя разрешила только спустя хрен знает какое время. Другой бы на месте Вадима уже давно послал эту недотрогу куда подальше, а в нем взыграл вдруг охотничий азарт. Что же получается? Что он, в соблазнении слабого пола собаку съевший, не сможет охмурить какую-то скрипачку?!

Вадим так до конца и не понял, кто кого охмурил: он скрипачку или она его, но вот только уже почти три месяца жизни своей он без Лики не мыслил. Мало того – созрел для самого важного, самого отчаянного в судьбе любого холостяка решения. Лучшей жены ему не найти. Дело осталось за малым: сделать Лике предложение. Минувшую неделю он потратил на поиски обручального колечка, такого, чтобы Лике понравилось с первого взгляда, чтобы не вульгарное, а изящное и воздушное. И нашел-таки! Да не в ювелирном магазине, а в дорогущем антикварном салоне. Такое колечко и английской королеве не стыдно будет подарить. Вот он и подарит его своей королеве сегодня вечером…

Радостные мысли грубо нарушил громкий звонок. Так нагло, так безапелляционно мог звонить только один человек. Вадим, поморщившись, аккуратно поставил Лику на пол.

– Кто это? – спросила она, поправляя сползшую с плеча рубашку.

– Не знаю, – соврал он.

– Я, пожалуй, пойду собираться. – Вот еще одно ее удивительное свойство: она всегда знает, когда нужно отойти в тень, не мешать, не светиться. Ее даже специально просить не нужно.

– Иди, родная, – он торопливо поцеловал Лику в губы. – Думаю, это ненадолго. Может, я еще успею тебя подвезти.

Звонок повторился, и в его механическом дребезжании Вадиму отчетливо послышалось раздражение.

Предчувствие не подвело – на пороге стоял дед.

– Доброе утро. – Не дожидаясь приглашения, дед прошел прямиком на кухню, уселся за стол, с брезгливостью посмотрел на так и не допитый Ликин кофе, сказал: – Я по делу.

– Ты всегда по делу. – Вадим пожал плечами – к прямолинейности деда он привык еще с детства. – Кофе будешь?