Лорел Гамильтон - Арлекин Страница 15

Улыбка его несколько дрогнула, когда он меня увидел, и лицо стало совсем серьезным. Посмотрев на меня пристально, он спросил:

— Как жизнь, Анита?

Это была не просто вежливость: весьма опасаясь моих метафизических способностей, он не считал удачным решением отозвать всех моих стражей. Считал его слишком поспешным.

— Все в порядке, Клей.

Он пригляделся ко мне еще пристальнее — с высоты своих шести футов против моих пяти с тремя дюймами. За нами уже собралась очередь человека в четыре. Он перенес внимание на Натэниела:

— Точно с ней все в порядке?

— Точно.

Клей выпрямился и жестом нас пропустил. Но вид у него был определенно подозрительный.

— Честно, — шепнул ему Натэниел, когда мы проходили. — Ни намека на что-либо шерстистое.

Клей кивнул и повернулся к следующей группе — сегодня он был привратником. Шум стоял тихий и лепечущий, как море. Началась музыка — и шум толпы и утонул в ней, и стал громче. Говор был поглощен волной музыки, но выкрики и вопли взлетели вверх на ее гребне.

Из гардеробной, улыбаясь, вышла женщина.

— В нашем клубе ношение крестов не разрешается.

Я и забыла, что у меня крест поверх одежды. Обычно я его прячу от греха подальше, и девочки на проверке освященных предметов его не замечают. Я забросила крест под свитер:

— Извините, забыла.

— Извините и вы меня, но спрятать — недостаточно. Я вам за него выдам жетон, как на пальто.

Ну вот, новенькая, которая меня не знает.

— Позвоните Жан-Клоду или Баззу. Они меня с ним пропустят.

Натэниел снял шляпу и улыбнулся девице. И даже в тусклом свете видно было, как она зарделась.

— Брэндон! — ахнула она. — Я тебя не узнала…

— Я сегодня инкогнито, — сказал он и посмотрел на нее, как он умел — проказливо и с заигрыванием.

— Она с тобой?

Я держалась за его руку — конечно же, мы были вместе. Но я промолчала. Натэниел с этой ситуацией справится, а если я начну на нее орать — это не поможет. Такова жизнь.

Натэниел наклонился ко мне и шепнул:

— Джоан думает, ты фанатка, которая только что ухватилась за меня у дверей.

Ах, вот оно что. Я ей искренне улыбнулась:

— Извините, я его девушка.

Натэниел кивнул, подтверждая, будто такие заявления от дам поступают все время. Это заставило меня взглянуть в его улыбающееся спокойное лицо и задуматься, сколько же у него ревностных фанаток. И до чего доходит их предприимчивость.

Джоан наклонилась к нам, чтобы ее шепот был слышен на фоне усиливающейся музыки:

— Мне очень жаль, но близкие отношения с нашим танцором все равно не дают права проносить сюда освященные предметы.

С одной стороны, хорошо, что она такая добросовестная в своей работе. С другой стороны… это начинало уже меня доставать.

К нам подошли двое охранников в черных рубашках — наверное, их тоже обманули шляпа и пальто, потому что не похоже было, чтобы они кого-нибудь из нас узнали. Лизандро был высокий, смуглый, мужественно красивый, с волосами до плеч, убранными в хвост. Он был крысолюдом, а это значило, что у него при себе пистолет. А так как он не был виден под рубашкой или джинсами, так что, наверное, висел на пояснице. Крысолюды обычно бывшие военные или бывшие полицейские, а есть и такие, что по «правильную» сторону закона не бывали никогда. И всегда ходят с оружием.

Второй охранник был повыше и помускулистее. Судя по его увлечению тасканием железа, из гиенолаков. У их предводителя слабость к тяжелоатлетам.

— Анита? — спросил Лизандро. — Чего случилось?

— Она хочет отобрать мой крест.

Он посмотрел на Джоан:

— Это слуга-человек Жан-Клода. Имеет право.

Девушка стала краснеть и извиняться:

— Простите, я же не знала, а вы с Брэндоном…

Я подняла руку:

— Нормально, нормально. Только давайте уже не будем держать нас в дверях.

У нас за спиной собралась уже горстка народу, и Клей заглядывал внутрь, интересуясь, почему затор.

Лизандро провел нас через зал подальше от двери, но не к столам, а ближе к зоне напитков. Я бы сказала, к зоне выпивки, но подавать алкоголь здесь не было разрешено. Очень интересные законы зонирования для стрип-клубов по эту сторону реки.

Штангист остался у двери помогать Джоан сортировать публику.

Я наконец смогла увидеть, кто под эту музыку танцует. Байрон уже заканчивал представление, потому что остались на нем очень маленькие стринги, и бледное мускулистое тело смотрелось очень обнаженным. Короткие каштановые кудри беспорядочно вились, будто кто-то из посетительниц их ему растрепал. Какая-то женщина засовывала деньги ему в стринги. Я почувствовала, как он чуть-чуть шлепнул ее силой, чтобы удержать ее руку на расстоянии от своих штанов. Это было как раз на грани запрещенного, но вампиры по опыту знали, что такое едва заметное применение силы предохраняет от травм на сцене. Я видала кровавые следы ногтей и даже иногда укусы на Натэниеле или Джейсоне. Очевидно, танцевать стриптиз для женщин — куда опаснее, чем танцевать его для мужчин: все танцоры соглашались, что мужчины приличнее себя ведут.

Байрон вилял среди круга охваченных энтузиазмом женщин, столпившихся перед сценой, он смеялся и шутил. Они гладили его руками, осыпали кожу денежным дождем. У меня с ним был однажды секс — когда надо было срочно питать ardeur. Нам обоим это понравилось, но также мы оба молча согласились, что ни мне, ни ему это не надо. То есть ему не надо со мной, а мне с ним. К тому же работа со штангой позволяла ему сойти за восемнадцатилетнего, но умер он в пятнадцать. Ну да, самому-то ему было несколько сот лет, но тело его осталось телом мальчишки, пусть и спортсмена. Так что мне до сих пор было неловко перед собой за тот секс с ним. А к тому же Байрон предпочитал мужчин женщинам. Он вполне мог быть бисексуальным, если уж надо было, но Байрон — один из немногих мужчин, кто больше глазеет на моих бойфрендов, чем на меня. И это мне тоже неуютно.

Жан-Клод стоял на сцене возле задника, уступив Байрону огни рампы. Он повернулся в мою сторону — бледное лицо терялось на черном фоне волос и одежды. Мысленно он выдохнул мне:

— Подожди у меня в кабинете, ma petite.

Лизандро наклонился ко мне и громко, перекрикивая музыку, сказал мне в ухо:

— Жан-Клод велел провести тебя к нему в кабинет.

— Прямо сейчас? — спросила я, недоумевая, потому что, насколько я знала, никто другой слышать не должен был.

Лизандро тоже глянул на меня недоуменно и покачал головой:

— Нет, после твоего звонка. Сказал, что когда ты сюда придешь, провести тебя в кабинет.

Я ему кивнула и пошла за ним к дверям. Натэниел еще не снял пальто и шляпу: он не хотел, чтобы его узнали, и не по одной только причине. Хамством было бы отвлекать публику от выступления Байрона, и «Брэндон» сегодня не работал. Лизандро открыл дверь и пропустил нас.