Владимир Бойков - Затерянные в Чарусах Страница 15

— Еще как помогает! — крикнул ему в спину старик.

Лида бросила ровнять клюкву и посмотрела на Сома осуждающе.

— Не суйся, — предупредил тот, — и молчи. А то поспорим!

Лида махнула рукой.

— Пойду козу подою лучше, — сказала она.

— Нет, а все-таки не совсем человек пропащий, как ты думаешь? — примирительно обратился Сом к Лиде. Та пожала плечами.

Дома рюкзак был немедленно спрятан в сундук. Появилась первая вещь, необходимая для хождения по болотам. Бутылка тоже была бы кстати, но окончательно рассориться из-за нее с Сомом представлялось делом непрактичным. Валерий подошел к столу, кинул в рот кусочек сала. Пожевал, посмотрел на яблоко. — «Отнесу его профессору», — решил однозначно и припрятал на полку. Вышел на улицу. Обогнул дом по кругу, поправил поленницу хвороста, связанного в снопы тонкими лозинами, сбил палкой высоченные лопухи и вошел в сарай. Внутри лежало старое трухлявое сено, деревянные ведра, корыто, рассохшаяся дубовая кадушка. На стене висел серп. Далее, за сараем, Валерий обнаружил небольшую баньку, скрывавшуюся в разросшихся кустах калины. Решил обследовать ее, но в кромешной тьме ничего не смог рассмотреть. Поползал внутри, на ощупь определил, где очаг, где полок, чуть не разбил нос, не заметив стульчаков-чурбанов, составленных один к другому, а когда глаза пообвыклись, увидел окошечко, такое тусклое, что было непонятно, зачем его вообще тут проделали.

Весь в паутине, он вылез из баньки и стал осматривать ее снаружи. Разыскал окошко и понял, почему оно не пропускало свет. Старая засохшая крапива, превратившаяся в некое подобие циновки, толстым слоем прилипла к стене, да молодая поросль дягиля вымахала под самую крышу. Валерий сходил за серпом, освободил баньку от буйной растительности и, весьма удовлетворенный, вернулся к дому.

У крылечка стояла Лида. В руках она держала бутылку и яблоко.

— Сом, вот, просил отдать.

Валерий взял свои вещи и посмотрел на девушку.

— Спасибо, конечно, но я был не прав. Эта бутылка так понравилась старику, что было бы свинством лишать его радости. Я беру ее и возвращаю назад… в подарок.

Лида засмеялась, облегченно вздохнула, как будто разрешилась какая-то неприятность.

— Ты славный, — сказала девушка, — жаль, что уйти хочешь.

— Присядем? — предложил Валерий.

Они устроились на крылечке, Лида положила бутылку на колени, быстренько глянула на нового приятеля и, склонившись, стала прутиком выковыривать камешки из тропинки.

— А яблоко это… я хочу… Чтобы ты его съела. Прямо сейчас.

Лида не стала отнекиваться, взяла яблоко и надкусила осторожненько.

— Вкусное, — прошептала удивленно.

— Второе я профессору отнесу, — сказал Валерий. — Для его сада.

— Может быть и это? — Лида перестала жевать.

— Что ты, ему же только семена нужны. Ну и конечно, пусть попробует. Наверное, ему, как садоводу важно знать вкус. Чтобы сравнить в будущем с результатом. Я вообще-то в садоводстве ничего не смыслю.

— Я тоже, — кивнула девушка.

13.

Профессора возле дома не оказалось.

— Аркадий Аркадьевич! — крикнул Валерий.

— Я здесь, в огороде. Идите сюда! — отозвался хозяин дома.

Профессор генетики тягал редьку.

— Дед Сом нашел мой рюкзак и сумку, и в них очень кстати завалялись два яблока. — Валерий протянул одно. — Второе Лида съела, но семена я принес.

— Вот, молодец, — обрадовался Аркадий Аркадьевич. Он ополоснул руки в корыте, взял яблоко и семена. — Пойдемте в дом, с редькой я потом разберусь.

В горнице у профессора было очень чисто. По стенам развешаны пучки трав, их аромат чувствовался с порога. Окна украшали занавесочки, сплетенные из какого-то непонятного материала.

— Из крапивы, — горделиво похвастался Аркадий Аркадьевич, заметив, с каким интересом смотрит гость на эти занавески. — Я читал, что в старину крапиву теребили и ткали, как лен, а здесь удалось с этим промыслом ознакомиться воочию и даже попробовать самому. Присаживайтесь, что же вы стоите? — Профессор еще раз помыл руки и, усевшись на табурет, стал внимательно изучать яблоко. — Не южное? — спросил осторожно.

— Нет. Из сада друзей. Сорт местный, северо-западный. Зимний. Лежат почти до лета. Только название не помню.

— Название — бог с ним, но очень хорошо, что не южные. Они в наших краях ненадежны. — Хозяин достал нож. — Давайте это яблоко вместе съедим. Пополам.

— Не надо. Я только что из дому, а вы — сколько лет таких не ели?

— Ничего, боюсь, вам тоже не скоро придется. Так что берите половину. — Аркадий Аркадьевич аккуратно, так, чтобы не повредить семена, разрезал яблоко. — Я их под зиму и посею. Прямо сегодня. Возможно, вырастет что-то приличное. Будем надеяться… Я тут даже из лесных экземпляров отобрал не столь вопиюще кислые, а теперь… можно настоящей селекцией заняться.

Валерий присматривался к профессору. Еще вчера это был совсем другой человек. Даже разговаривал по-другому. Странная метаморфоза.

— Обедать будете? — спросил хозяин дома.

— Да что вы, спасибо.

— Ели уже?

— Нет еще, но неудобно же…

— Здесь такого понятия не существует. Все ходят друг к другу и все друг у друга завтракают, обедают, ужинают. — Профессор полез в печку и достал глиняный горшок, — Вот картошка. С мясом. Николай птиц в силки ловит. Угостил. А вот грибочки соленые. Ассорти. Люблю, знаете ли, во время еды определять их принадлежность к тому или иному виду. Вот груздь, а вот волнушечка, а этот красавчик — молоденький моховичок. — Аркадий Аркадьевич подцепил ложкой пару грибов и кинул в рот. — М-м-м… Прелесть!

— У меня есть вопросы, — сказал Валерий.

— Пожалуйста, слушаю… — Профессор оставался все таким же радушным, но явно насторожился.

— Откуда у вас соль, если вы отрезаны от мира вашими чарусами?

— О, это интересный вопрос. Ее Мисосу лоси приносят.

— Вот как. Приносят?

— Он так говорит, а я его не пытал. Куски такие круглые, тяжелые. Мы их в ступе толчем.

— Да, читал. Лесники, чтобы лосей привлечь, раскладывают в лесу лизуны — большие круглые глыбы соли.

— Вот-вот, круглые. Их, наверное, лоси и приносят.

— В зубах?

— Я не видел, знаете ли. В зубах, или на рогах, как слышал, так и вам излагаю.

— Они что, разумные?

— Кто?

— Лоси.

— Наверное, просто приручены. Мисос их хлебом угощает.

— Ладно. Ответ никакой, но факт интересный. — Валерий перестал жевать. В его глазах появилась надежда. — Совершенно очевидна связь этого лесного следопыта — Мисоса с цивилизацией. Даже если он сам об этом не подозревает.