Роберт Стайн - Фантом в зрительном зале Страница 15

– Отойдите от света, – сказал он раздраженно.

– Я отступила назад. Я не думала, что загораживаю ему свет.

Я взглянула на Брайана. Он стоял, засунув руки в карманы. Прислонился к стене и напряженно смотрел, как Зик крутит замок.

Наконец замок громко щелкнул.

Зик поднял ручку вверх и открыл дверцу.

Мы с мисс Уокер одновременно подались вперед и заглянули внутрь, Мы едва не столкнулись головами.

Мы тут же увидели банку с краской. Небольшая банка красной краски стояла на полу шкафчика.

Крышка была закрыта не плотно. На боку банки виднелись свежие подтеки.

– Но это не моя! – завопил Зик. Мисс Уокер сделала длинный вдох.

– Мне жаль, Зик.

– Это не моя! Правда, мисс Уокер! Не моя!

– Придется вызвать твоих родителей для серьезного разговора. – Мисс Уокер закусила нижнюю губу. – И конечно же, ты не будешь играть в пьесе.

– О, не-е-ет! – простонал Зик. Он изо всей силы захлопнул дверцу шкафчика. Удар эхом отозвался в длинном, пустом коридоре.

Мисс Уокер вздрогнула. Она бросила на Зика сердитый взгляд и повернулась к нам с Брайаном.

– Выходит, вы тоже участвовали в этой затее?

– Нет! – в один голос крикнули мы с Брайаном.

– Мы этого не делали, – добавила я. – И Зик не делал.

Сказав это, я поняла, что мне никто не поверит. Как можно что-нибудь доказать, когда именно у Зика обнаружили банку с краской!

Зик был похож на мокрую курицу.

– Если выяснится, что вы с Брайаном каким-то образом причастны к этому, я выгоню вас из постановки и тоже вызову ваших родителей, – пригрозила мисс Уокер. – А теперь идите домой. Все.

Мы повернулись и потащились к выходу, не сказав больше ни слова.

Ночная прохлада остудила мое разгоряченное лицо. Мне стало зябко.

Свет луны пробивался сквозь легкую дымку. Проплывая по небу, клочья облаков попадали в этот таинственный свет, и тогда казалось, что по ночному небу летят привидения.

Вслед за Зиком и Брайаном я спустилась по бетонным ступенькам. Порывистый ветер вздувал мою куртку пузырем.

– Вы в это верите? – спросил Зик сердито. – Вы верите?

– Нет, – решительно ответила я. Бедный Зик! Я видела, что ему ужасно плохо. А когда его родители получат вызов от мисс Уокер, Зику станет еще хуже.

– Как эта краска попала в твой шкафчик? – спросил Брайан и в упор посмотрел на Зика.

– Почем я знаю? – выпалил он.

Мы брели по тротуару. Зик со злости пнул пустой пакет из-под сока, и тот покатился по мостовой.

– Ну, до завтра, – сказал Брайан с грустью в голосе. Он вяло махнул нам рукой, потом повернулся и медленно направился домой.

Зик затрусил в противоположную сторону.

– Разве ты не идешь со мной? – удивилась я.

– Нет! – бросил он на ходу.

Отчасти я была рада, что он ушел. Я действительно не знала, что ему сказать.

На душе было муторно. Я свесила голову и едва переставляла ноги. И вдруг из темноты ко мне стал приближаться маленький огонек.

Огонек рос на глазах. Я поняла, что это фара велосипеда. Велик вывернул со школьной стоянки и катил прямо на меня.

Когда он оказался в метре от меня, я разглядела и велосипедиста.

– Тина! Что ты здесь делаешь?

Она резко затормозила и остановилась, подпрыгнув в седле. В ее темных глазах отражался свет уличного фонаря. Она улыбнулась. Странная улыбка.

– Привет, Брук. Как дела?

«Она была в школе? – спрашивала я себя. – Она ведь только что вышла из школы?»

– Откуда это ты так поздно? – поинтересовалась я.

Странная улыбка не сходила с ее лица.

– От подруги. Засиделась у подруги.

– Это ты была в школе? – выпалила я.

– В школе? Нет, не я. – Тина взялась обеими руками за руль, поставила ноги на педали и покатила дальше. – Застегни куртку, Брук, – бросила она через плечо. – Ты ведь не хочешь простудиться, не так ли?

18

В субботу мы целый день репетировали пьесу. До представления оставалась всего неделя.

Мы все очень старались, и репетиция текла как по маслу. Правда, я два раза забывала свои слова.

Но без Зика чего-то не хватало.

Зика заменил Роберт Эрнандес. Мне нравился Роберт, но больно уж он был серьезный. Не понимал моих шуток, не любил дурачиться сам и ему не нравилось, когда над ним прикалывались.

После обеда Роберт и Кори вдвоем начали репетировать одну сцену. Мисс Уокер еще не вернулась с обеда.

Я подошла к Брайану. В руке он держал кисть, с которой капала черная краска. Он трудился над новым задником, накладывая последние мазки на панно из серых кирпичей.

Внезапно меня охватило желание хлопнуть его по спине, чтобы он заляпал все черной краской. Но я решила, что это вряд ли сойдет мне с рук.

Не знаю, откуда берутся подобные порывы.

– Ну, как? – спросил Брайан, не поднимая глаз. Он подрисовывал незакрашенные места.

– По-моему, хорошо, – ответила я.

В другом конце сцены я заметила Тину с большой банкой клея. Толстым слоем клея она мазала картонный канделябр.

– Роберт будет хорошим призраком, – сказал Брайан, почесывая подбородок ручкой кисти.

– Да, – согласилась я. – Но без Зика как-то скучно.

Брайан кивнул. Он повернулся и взглянул на меня.

– Знаешь что? С тех пор, как Зика выгнали, не было ни одного настоящего прикола. Декорации не испорчены. Таинственные призраки, которые выпрыгивают неизвестно откуда, исчезли. Никто не царапает на стенах дурацких надписей. Ничего. Ничего такого с тех пор, как мисс Уокер отстранила Зика.

До этой секунды я об этом не думала. Но Брайан был прав. С тех пор, как Зика выгнали из пьесы, призрак исчез.

Ничего не происходило. Чтобы это понять, не надо было даже и думать.

Неужели это означает, что все-таки Зик изображал из себя призрака? Что именно Зик проделывал все эти ужасные штуки?

– А что, сильно рассердились родители Зика, когда мисс Уокер вызвала их в школу? – спросил Брайан. – Его наказали?

– Конечно. – Я продолжала думать о призраке. – Родители наказали его на всю жизнь. У него отобрали видик. Это значит, что он больше не будет смотреть ужастики. А Зик не может жить без ужастиков. 

Брайан заржал. 

– Может быть, Зик уже под завязку насмотрелся ужастиков!

– Внимание! – раздался громкий голос. Я повернулась и увидела, что мисс Уокер вернулась в зал. – Давайте начнем со второго акта.

Я кивнула Брайану и поспешила к тем, кто был занят в спектакле. Во втором акте Эсмеральда выходила почти в каждой сцене. Я надеялась, что на этот раз не перевру ни одного слова.