Алексей Атеев - Карты Люцифера Страница 17

Артем молчал, ожидая продолжения.

– Верните мне эмали.

– То есть как? – опешил Артем.

– Да очень просто. Я верну вам деньги, а вы мне – эмали.

– Но это невозможно!

– Почему же? Очень даже возможно. Ведь вы меня обманули. Вскоре после того, как вы сегодня ушли от меня с покупкой, я отправилась в Бутырки, на свидание с Вартаном. И рассказала ему про ваш визит. Он страшно рассердился. Прямо-таки был в ярости. Ни о какой продаже, кричал, мы с ним не договаривались! Иди и верни! А если, говорит, не отдаст, передай: пусть пеняет на себя.

Артем с интересом взирал на роскошную женщину. В полумраке она казалась еще красивее. Взгляд его постоянно сползал на соблазнительные колени. В паху зажглась искорка желания. Но разум подсказывал: будь с ней осторожнее. Чего ради она приперлась на ночь глядя, почему не предупредила о своем визите? Допустим, Вартан ей действительно «хвоста накрутил». Но, несомненно, она не из пугливых и, главное, не дура.

И этот Иван Николаевич почему-то не звонит, неожиданно пришло в голову.

– Следовательно, вам лучше вернуть вещи, – закончила профессорша и выжидательно взглянула на Артема.

– Странно получается, – издалека начал Артем, – утром мы нашли взаимопонимание, а вечером…

– Думаю, и сейчас мы останемся друзьями. – Легкая чувственная хрипотца прозвучала в ее голосе. – Давайте выпьем. «Мартини» неплох, только теплый, и маслины не хватает. – Агния Сергеевна залпом допила бокал и откинулась на спинку кресла. Подол платья задрался еще выше, и глазам Артема открылись снежно-белые бедра. Профессорша чуть развела ноги в стороны, и во рту нашего героя мгновенно пересохло.

Что это, сигнал? Крепость готова к падению? А может, ловушка? Бросишься к воротам и угодишь в волчью яму?

Между тем Агния Сергеевна закинула ногу на ногу, полузакрыла глаза и покачивала носком изящной туфельки в такт музыке.

Пора действовать, решил Артем.

– Может быть, еще по чуть-чуть? – спросил он, указав на бутылку.

Профессорша кивнула.

Артем перешел на ее сторону и, наполняя фужер, как бы невзначай положил свободную руку ей на колено.

– Эй-эй, молодой человек, что вы себе позволяете?! – В тоне звучала явная игривость.

Вперед, вперед, труба зовет! Замок Снежной королевы, оказывается, не столь неприступен.

Артем отставил в сторону бутылку, опустился на колени и коснулся губами ее шеи. Он провел языком снизу вверх и взял губами мочку уха.

– Ну, не нужно, не нужно… Какой вы, однако, поспешный. Прямо лев, нет, бенгальский тигр! И кто бы мог подумать… Просто-таки вулкан страстей. Оставьте в покое мое ухо. – Профессорша стала вертеть головой из стороны в сторону, словно отгоняя назойливую муху. – Щекотно! Мурашки по всему телу бегут… – Она тяжело задышала. – Погоди… Не спеши… И раздевать меня не нужно. Я сама…

Те секунды, за которые она сбросила с себя платье и белье, показались Артему вечностью. Шуршание шелка вызвало чувственную дрожь. Увидев товар лицом, он и вовсе потерял голову. Пропорции оказались безупречны, хотя и несколько тяжеловаты. Спелая сверкающая красота обрушила на Артема всю свою неотразимую мощь. И лишь одно обстоятельство несколько сбивало с толку. Лицо профессорши оставалось по-прежнему лениво-отстраненным, и даже похотливая гримаска, по сути, не меняла его выражения.

И когда Артем попытался обнять ее и осторожно уложить на диван, профессорша окончательно поразила его, заявив:

– Нет, не так. Я привыкла, чтобы новый мужчина в первый раз брал меня сзади…

Когда все кончилось и слегка оглушенный изощренными ласками, но еще полный сил молодец решил продолжить «кувыркания», она равнодушно отстранила его и принялась одеваться.

– Неужели все? – обиженно спросил Артем.

– Мне достаточно, – прозвучало в ответ. – Так отдашь эмали? По-моему, я расплатилась сполна.

– Эма-ли? – протянул Артем. В вихре страстей он совсем забыл, зачем пришла Агния. Да и не были ли они всего лишь поводом? И как понимать фразу «расплатилась сполна»?

– Но вы… э-э… ты?.. – Артем не знал, как назвать новую пассию.

– Что – ты? – спросила профессорша, продолжая неторопливо одеваться.

– Я не совсем понял насчет оплаты.

– А ты решил, что произошедшее – порыв мгновенно проснувшейся страсти? – Агния Сергеевна хмыкнула. – Помоги-ка…

Артем застегнул ей лифчик, провел ладонью по шелковистому бедру. Прикосновение вновь пробудило желание. Артем попытался поцеловать сдобное плечико, но профессорша лениво отстранилась.

– Довольно. Возможно, в другой раз… А сейчас давай коробку.

– Разве было плохо? – с обидой произнес Артем.

– Нет, отчего же… Мне даже понравилось… У тебя получается. Чувствуется некоторый опыт, хотя, на мой взгляд, ты чересчур поспешен, – с явной насмешкой заметила Агния.

«Вот стерва! – злобно подумал Артем. Настроение мгновенно испортилось. – Ладно, получи в таком случае».

– Дык я их продал, – издевательски сообщил он.

– Кого продал? – спокойно спросила профессорша.

– Дык эмали.

– Неужели? – Интонации были по-прежнему миролюбивы. – Когда же ты успел?

– А сегодня же и продал. У меня на них покупатель давно имелся.

– Вот как? А ты, оказывается, везде поспешный. Шустрила. Только поспешность обычно нужна при ловле блох…

– …и хождении к чужой жене, – хохотнув, закончил изречение Артем.

– Верно, верно. Умница! Прическа опять же растрепалась. Ну, ничего… – Агния Сергеевна достала из сумочки широкую ленту. – Где тут у тебя зеркало?

– Сейчас покажу. – Артем повернулся к профессорше спиной, собираясь выйти в прихожую, но в это мгновение получил сильнейший удар по голове и рухнул без чувств.

Он очнулся и долго не мог сообразить, что произошло. Страшно болела голова. Где-то рядом раздавались непонятное гудение и резкие щелчки. Артем пошевелился и, со стоном приподняв голову, разлепил веки. Он лежал на ковре, волосы слиплись, пропитавшись кровью и вермутом. К тому же в них было полно осколков от бутылки с «Мартини», которой профессорша его уложила. Артем кое-как встал и огляделся. Гул и щелчки издавала бешено вращающаяся магнитофонная кассета. Все было перевернуто вверх дном, вещи из серванта выброшены и в беспорядке раскиданы по комнате. Агния явно пыталась отыскать свои эмали.

Артем взглянул на часы. Стояла глубокая ночь.

– Вот ведь сука! – вслух произнес он и отправился в ванную.

С памятного вечера шло время, но ничего не происходило. Экспансивная профессорша больше не давала о себе знать, не звонил и Колычев, и, что особенно беспокоило Артема, не выходил на связь таинственный Иван Николаевич. Возможно, он все-таки звонил в то время, когда Артем пребывал в беспамятстве. Но если так, почему он не перезвонил на следующий день?