Виктория Борисова - Запретный сад Страница 17

На секунду ей показалось, что она не одна здесь. Между деревьев мелькнула женская фигура в длинном белом платье. Лиза обернулась было, чтобы лучше разглядеть ее, но незнакомка исчезла. Только еще одна яблоня в белоснежном уборе стоит, красуясь, словно невеста, и на мгновение в очертании дерева почудилось нечто и впрямь напоминающее женскую фигуру. Лиза постояла недолго рядом, погладила шершавый ствол и пошла дальше. На секунду ей показалось, что ветка-рука махнула ей вслед на прощание.

Лиза еще долго бродила по саду, любуясь и восхищаясь. На сердце было так легко и радостно, словно она всю жизнь ждала встречи с этим удивительным местом.

Наконец она вышла на берег реки. Всю жизнь она очень боялась воды. Сказывались, наверное, суровые мамины наставления! Милая, заботливая мама очень переживала за нее, ни на шаг не отпуская от себя, и ежеминутно опасалась, что она может поскользнуться, простудиться или, не дай бог, утонуть. Но сейчас ей почему-то захотелось подойти совсем близко, к самой кромке, туда, где маленькие волны накатываются на золотистый песок…

Лиза присела на корточки и долго смотрела, как порхают над водой пучеглазые стрекозы, трепеща прозрачными крылышками, да изредка шныряют шустрые мальки на мелководье. Солнце играло, отражаясь в тихих и спокойных прозрачных водах, по берегам росли плакучие ивы, склоняя ветки к самой воде, и река несла себя горделиво и величаво, простираясь далеко-далеко…

Как долго Лиза просидела здесь – она не знала. Время как будто замедлило свой бег, превратившись в одно растянутое до бесконечности мгновение.

Она очнулась от оцепенения только тогда, когда ей снова показалось, что за ней наблюдают. Лиза быстро вскочила на ноги. Если она не одна здесь, если в этом странном мире есть еще какие-то люди (или, может быть, даже не люди вовсе!), надо вовремя сообразить, как следует вести себя с ними и вообще что делать… Бог его знает, кем могут оказаться обитатели! Вдруг они окажутся непонятными, враждебными, может быть, даже опасными!

Лиза беспомощно озиралась вокруг, пытаясь сообразить, что делать дальше, когда увидела, что к ней идет высокая женщина в простой белой одежде вроде длинной рубахи, перетянутой в талии узким красным шнуром. Почему-то Лиза сразу поняла, что именно ее она видела раньше, в саду, но только теперь смогла рассмотреть незнакомку как следует.

Ее волосы были распущены и свободно падали вдоль спины густой волной теплого медового цвета. Они колыхались при каждом движении, вспыхивали золотистыми искорками на солнце, окутывали ее, словно волшебный плащ… Возраст ее было определить трудно: лицо было совершенно гладким, без морщин, фигура стройная, движения легкие, но в глазах светилась древняя мудрость, словно эта женщина очень давно живет на свете, все видела и все знает. Она казалась прекрасной, словно языческая богиня, – и в то же время от нее веяло такой силой, что даже страшновато немного становилось.

Увидев ее, Лиза немного смутилась. Она почувствовала себя так, словно без спроса вторглась в чужие владения. Пусть она прошла долгий путь, но, в конце концов, ее ведь никто не звал сюда! Она остановилась, лихорадочно соображая, как вести себя дальше, о чем говорить, а женщина шла прямо к ней. Она вовсе не выглядела рассерженной или даже удивленной, наоборот – ее лицо озарила улыбка.

Подойдя совсем близко, она положила руку Лизе на плечо. От прикосновения гибких и длинных загорелых пальцев по всему телу пробежала теплая волна.

– Ты пришла! – В голосе женщины звучала искренняя радость, словно она давно ждала ее. – Ты все-таки пришла!

Лиза поняла, что говорить ничего не надо. Она чувствовала ее тепло, ее запах, и впервые с тех пор, как умерла мама, ей стало легко и тепло, она чувствовала себя почти счастливой, как будто оказалась дома после долгой и трудной дороги.

Только губы почему-то дрожат и горячая соленая влага подступает к глазам изнутри… Неожиданно для себя самой Лиза вдруг уткнулась в плечо женщины и разрыдалась.

Лиза плакала, а незнакомка легонько гладила ее плечи, волосы, тихо нашептывала на ухо какие-то ласковые, утешающие слова – совсем как мама когда-то! И слезы были особенные – легкие, освобождающие, они словно смывали все плохое. Когда Лиза наконец успокоилась, она почувствовала себя гораздо лучше.

Женщина заботливо отерла ее слезы, взяла ее лицо в ладони, посмотрела в глаза и снова улыбнулась.

– Вот и все, – сказала она почти весело, – теперь тебе легче, правда? – Она опустилась на траву, ласково увлекая за собой Лизу. – Теперь – говори. Расскажи, что тревожит тебя.

Лиза всхлипнула в последний раз, набрала в грудь побольше воздуха и начала рассказывать обо всем: о маме, о своем одиночестве, о том, как страшно жить, пытаясь ухватить и задержать хоть ненадолго постепенно гаснущий перед глазами свет… Наконец-то она смогла высказать вслух, не таясь все свои страхи:

– Я боюсь, я очень боюсь, что ослепну. И это… Это случится совсем скоро, а что будет дальше – я и представить не могу! Тогда, наверное, лучше вообще не жить…

Женщина укоризненно покачала головой:

– Не говори так. Никогда нельзя отчаиваться. – Она провела рукой по лицу девушки и сказала: – Твои глаза – это зеркало, в котором отражается весь мир. А если зеркало замутилось, его просто надо промыть. Разве ты не знаешь об этом?

Лиза удивленно покачала головой. Так она никогда не думала! За годы безрезультатных хождений по врачам она успела узнать, что близорукость лечится только оперативным путем, и то не в ее случае, а тут предлагают такой простой выход… Это попахивало откровенным шарлатанством. Но, с другой стороны, само ее путешествие сюда тоже находится далеко за гранью нормальных представлений о реальности!

– Так сделай это. Сделай прямо сейчас. Пусть твое зеркало станет ясным!

Лиза покорно потянулась к воде. В первый момент ей пришлось сделать усилие над собой – так сильны были привычки ребенка, выросшего в большом городе, где нельзя было бегать босиком, рвать яблоки с деревьев и пить воду иначе как из чайника. Мама с детства столько твердила ей о грязи, микробах, вредных выбросах и плохой экологии, что Лиза и сама привыкла относиться к окружающему миру с изрядной долей брезгливой настороженности. Умыться водой из реки ей бы точно никогда в голову не пришло! Но здесь, в другом мире, который выглядел таким юным и чистым, все иначе…

Она уже протянула руки, но незнакомка остановила ее:

– Подожди! Кажется, ты кое-что забыла…

Она провела рукой у глаз, словно снимая что-то. Лиза не сразу сообразила, что она имеет в виду. Ах, ну да, конечно! За много лет, что пришлось носить очки, Лиза как-то перестала замечать их, воспринимая как некую часть себя. Еще бы – ведь без них она совершенно беспомощна! И только теперь она почему-то ощутила этот столь необходимый предмет как нечто постороннее, мешающее, отгораживающее ее от мира…