Далия Трускиновская - Монах и кошка (Кайдан) Страница 18

– По-моему, это Норико… – Бэнкей осторожно выглянул, но не увидел решительно никого. – Надо убедиться…

– Я должна сказать вам нечто важное, отзовитесь! .. – требовал девичий шепот.

– Отзовись, раз уж тебя так просят, – подтолкнул его тэнгу.

– А если это – Рокуро-Куби?

Все трое помолчали, вслушиваясь в ночную тишину.

– Благочестивый наставник, вы спите? – растерянно спросила девушка. – Что же делать-то?

– Я не чувствую близости нечисти, – сообщил Остронос, – а ты, монах?

– Я тоже. Но, может быть, она еще слишком далеко, чтобы я ощутил?

– Да нет же, совсем близко. И это наверняка Норико.

Бэнкей выпрямился, собираясь выйти к девушке из-за повозки. Но тут раздался еще один голос.

– Норико! Куда это ты направилась? – сердито спросил старший кэрай. – Если тебе по твоей надобности, то ты заблудилась! И ступай-ка сюда, я что-то важное тебе скажу.

Тут только Бэнкей и тэнгу увидели девушку. Закутанная в тяжелое зимнее одеяние, она нерешительно шла навстречу Кэнске.

– Не сердитесь на меня, дядюшка, госпожа кошка поела и спит, торопливо сказала она, оказавшись прямо перед старшим кэраем.

– Зачем мне сердиться на тебя, дурочка? Присядем-ка мы на оглоблю, и я тебе кое-что расскажу, от чего твое сердечко обрадуется, – Кэнске добродушно приобнял девушку, усаживая ее, и устроился рядом сам. Слушай внимательно. Перед тем, как ложиться спать, господин Фудзивара-но Нарихира изволил подозвать меня. И говорит – ты, старший кэрай, кажется, родственник этой девушки, которая смотрит за госпожой кошкой? Я, конечно, отвечаю – не то, чтобы родственник, но с малых годков знаю. Это, говорит господин Фудзивара, одно и то же. И, говорит, вот у меня для девушки сверток дорогого шелка. Она будет служить при дворе, так пусть сошьет себе красивое платье. Тут два куска шелка, пусть она сошьет себе платье цвета вишни.

– Цвет вишни – это белое на розовом исподе? – обрадовалась девушка. – Как кстати, это же весенний цвет!

– Не перебивай пожилого человека, – одернул ее Кэнске. – Это еще не все. Господин Фудзивара сказал еще – ему понравилось, как ты заботишься о госпоже кошке. И еще – он уверен, что ты будешь хорошо прислуживать госпоже Йоко. И еще – он заметил, какие у тебя длинные и блестящие волосы, когда ты с госпожой кошкой выходила из носилок.

– Уж не хочешь ты сказать, дядюшка, что я полюбилась господину Фудзивара? – удивилась Норико.

– И это было бы для тебя большой удачей. Ты послушай, – и Кэнске устроился на оглобле поудобнее. – Во-первых, он знатный вельможа, и он сделает тебе дорогие подарки. У тебя будет много платьев всех цветов. Во-вторых, когда ему не захочется больше оказывать тебе любовное внимание, ты будешь носить его послания госпоже Йоко и обратно, будешь устраивать им свидания…

– С чего ты так уверен, дядюшка, что господин Фудзивара будет объясняться в любви моей будущей госпоже?

– Ну, это и малому ребенку понятно! Если у нее будет такая замечательная кошка, то государь станет часто появляться во дворце Кокидэн, он же без ума от этих вонючих… ох, нет, от этих благовонных зверьков. И он, может статься, приблизит к себе госпожу Йоко! А это значит, что она замолвит словечко за господина Фудзивара! Видишь, как все просто! А тебе останется только получать от всех дорогие подарки. А потом понравится тебе достойный молодой человек – ты только шепнешь своей госпоже, и он станет твоим мужем.

– Господин Фудзивара Нарихира сам – очень красивый и достойный молодой человек… – вздохнула девушка.

– Если он тебе нравится – то тем лучше! – обрадовался Кэнске. Значит, я побегу и сообщу господину, что ты готова его принять!

– Как? Сейчас? – испугалась девушка. – Я не могу, дядюшка, никак не могу…

– Стыд и срам! – отвечал на это Кэнске. – Ты уже взрослая девица! Господин тебе честь оказывает, а ты перепугалась, как маленькая. Пойдем, пойдем, Норико, приведешь себя в порядок, волосы расчешешь как следует… Ты же знаешь, эти знатные господа прежде всего хотят убедиться, что у девушки волосы мягкие, тяжелые, черные, без всяких там порыжевших накладных и не вьются!

– У меня даже платья подходящего нет, чтобы постелить! – строптиво заявила Норико. – Ты думаешь, дядюшка, молодому господину приятно будет ложиться на мою заношенную ветошь?

– Вот тут ты, пожалуй, права, – согласился старший кэрай. – Что же я скажу господину Фудзивара? Может быть, пусть он сразу же подарит тебе нарядное платье?

– Нет, так тоже не годится, – разумно рассудила Норико. – А скажи ты ему, дядюшка, вот что. Что за подарок я низко кланяюсь, но принять господина никак не могу. Скажи, что сама очень об этом сожалею, но господину ко мне сегодня приближаться не стоит. А когда мы приедем в Хэйан и я поступлю на службу к госпоже, то там пускай ко мне приходит. Это же – всего два дня потерпеть, дядюшка.

– Хитришь ты, Норико, – сердито сказал Кэнске. – Совсем еще девчонка, откуда только в тебе эта бабья хитрость? Смотри только, не подведи меня. Прими в Хэйане молодого господина, как подобает, чтобы остался доволен. А теперь идем. Негоже тебе тут в темноте слоняться.

– Ты иди, дядюшка, я догоню, – пообещала Норико, но старший кэрай сурово ухватил ее за руку.

– Я сказал – идем! Я теперь за тебя перед господином Фудзивара отвечаю. Неровен час, налетит тут на тебя дурной человек – чем господина порадуешь? Ну, не упирайся, пошли…

Когда Кэнске уволок недовольную Норико, Бэнкей и Остронос вышли из-за повозки.

– Что же она хотела мне сказать? – растерянно спросил монах. – Я уверен, что очень важную вещь. Может быть, она знает, каким образом я попал на дно водоема?

– Ты полагаешь, она видела твое сражение с Рокуро-Куби? – в свою очередь, спросил тэнгу. – Тогда она в большой опасности. Твоих оправданий никто слушать не станет – потому что все считают, будто ты убил гадальщика. И сколько ты ни толкуй городской страже и судьям, что почтенные господин Отомо и все его семейство – гнусные Рокуро-Куби, никто тебе не поверит. А если юная девушка скажет это – возможно, к ней и прислушаются.

– Что же она сразу не сказала? И вспомнить бы мне, чем закончилась эта драка… – с тоской пробормотал монах. – И понять бы мне, какую роль играет во всем этом оборотень!

– Что ты предпримешь? – поинтересовался тэнгу. – Отец-настоятель передал тебе приказ. Как ты решил прочитать этот приказ?

Монах присел на ту самую оглоблю от повозки, где только что сидели Кэнске и Норико.

Тэнгу ждал ответа долго, но так и не дождался.

– А если тебе не хочется в Хэйан – шел бы к нам, вольным тэнгу, предложил он. – У нас не соскучишься. Мы тебя многому научим. Заодно всей стаей и голову отцепим! Я не знаю, чего ты ищешь и какое состояние души называешь «Путь», но, возможно, твой путь пролегает через наши тайные гнезда…