Алексей Пехов - Мастер снов Страница 19

Я любил этот вокзал. За несуетливую стремительность, огромные залы, наполненные воздухом и светом, широкие лестницы, уютные уголки с клумбами и мраморными статуями, воздушный сад на четвертом этаже и небольшой открытый концертный зал на пятом, откуда сейчас по всему безграничному пространству холлов разносилась мощная дробь барабанов, слегка приглушенная расстоянием. И, кроме того, в кофейне на первом этаже варили лучший кофе из всех, что мне приходилось пробовать. Обычно я всегда останавливался там, но сегодня с сожалением нарушил приятный ритуал.

Мимо промаршировала колонна весело щебечущих младших школьников в желтых шапочках и с совершенно одинаковыми канареечными рюкзачками за плечами, которые делали их похожими на цыплят. Юных воспитанников сопровождали две наставницы. Одна помоложе, другая старше. За девушками тянулся свежий аромат духов. Малышня благоухала теплым плюшем и мятной жевательной резинкой.

Я не стал обгонять их, неторопливо следуя за этой компанией. Судя по разговорам, они шли в музей античного искусства. Место, где я тоже любил бывать в детстве.

Под ноги попался короткий желтый шарф. Он сиротливо лежал на полированном черном граните. Я наклонился, поднимая его, и тут же столкнулся с присматривавшей за детьми девушкой.

— Опять потеряли! — воскликнула она, забирая у меня добычу. Достала из кармана бледно-розового пальто полосатый красный леденец на палочке и оставила у меня в руке вместо шарфа. Развернулась и поспешила догонять воспитанников.

Сколько вокруг было мелочей, неважных для окружающих и чрезвычайно ценных для такого, как я, — потерянные перчатки, носовые платки, забытые заколки, очки, футляры от телефонов, мелочь, выпавшая из карманов, книги… «Поле для невидимой охоты», — любил говорить Феликс.

Я поднялся на два этажа и вышел на платформу городского беспилотного поезда. Он уже стоял у перрона, и я поспешил занять место в первом вагоне. Здесь не было машиниста и соответственно не было кабины, закрывающей обзор. Сиденья изгибались перед полукруглым окном.

Двери мягко закрылись, нежный голос из динамика объявил следующую остановку, «Центр сновидений», и состав тронулся. Вырвался из сумрака вокзала и понесся, наращивая скорость, по рельсам, проложенным на втором уровне улицы.

Теперь можно было рассматривать Полис без помех.

Высокий мост, по которому ехал мой поезд, изгибался на уровне пятых этажей высотных домов. Зеркальные стекла отражали солнечный свет, и казалось, будто меня преследуют сразу десятки солнечных дисков.

Величественно проплыло шестидесятиуровневое здание корпорации «Зевс», похожее на гигантский мраморный конус или гору, возвышающуюся над городом. Его было видно издалека. Днем оно сияло полированным мрамором колонн и тремя золотыми молниями на крыше. В темное время суток фасад озаряла яркая подсветка.

На всех уровнях города зеленели деревья, растущие на террасах парков. Они казались висящими в воздухе, как изумрудные облака.

На переднее сиденье рядом со мной опустилась пожилая дама в компании упитанного белого лохматого пса неизвестной породы. Он скромно устроился на полу и многозначительно поглядывал на меня из-за тяжелого занавеса ее юбки. Казалось, еще немного, и он заговорит, впрочем, это меня бы не удивило.

— Простите, молодой человек, вы на остров? — с достоинством осведомилась дама, величаво поворачивая в мою сторону голову с замысловатым узлом прически.

В реальном мире давно никто не боялся заговаривать с незнакомцами на улицах, в любое время дня и ночи приглашать в свои компании или идти в чужие — можно было не страшиться остаться одному, ни в праздники, ни в будни.

— Да, на остров.

— Хочу предупредить, — произнесла она многозначительно, — сегодня там будет очень много народу. День, когда многие процедуры со скидками. Можете не попасть.

— Благодарю за предупреждение, но я рискну.

Тот самый остров, место, куда меня вызвали столь поспешно и строго, находилось в паре километров от города. Мост, соединяющий его с берегом, длинной серебряной стрелой летел над заливом. Мощные тросы его арок натягивались стальными струнами. Штормило, как всегда осенью, и редкие проблески солнца играли на волнах, бьющихся о мраморную набережную.

— Вы тоже в центр? — спросил я попутчицу.

— Не сегодня, — улыбнулась она царственно. — Но я бываю там. Процедура омоложения однократна, мне ее уже не повторить, так что приходится ездить на косметологические сеансы. Впрочем, вы еще слишком молоды, чтобы думать об этом.

Я улыбнулся в ответ. Мой возраст был не меньше, чем у нее. Феликс настоял, чтобы я оплатил из наших с ним немалых доходов генную модификацию. Три курса за один раз. Трижды по сорок. У меня в запасе было сто двадцать лет молодости. У моего учителя двести. Только они ему не пригодились.

Поезд остановился на первой станции острова. Я поднялся, дама попрощалась со мной элегантным наклоном головы и вновь устремила взгляд на пейзаж за панорамным стеклом. Ее пес проводил меня выразительной ухмылкой во всю морду.

Двери, реагирующие на движение, закрылись, и автоматический поезд умчался дальше. На платформе кроме меня остались еще несколько человек. Похоже, они были здесь в первый раз — ежась от порывов ветра, проносящегося над морем, все поспешили к стеклянным щитам, ограждающим станцию, чтобы полюбоваться на залив, широким кольцом взрезающий землю, и сделать несколько снимков на его фоне.

Проигнорировав лифт, я пошел к лестнице, ведущей на нижний уровень.

Все пространство острова занимал огромный оздоровительный центр. Белые здания, окруженные рощами и озерами, полоса пляжей с желтым песком, два небольших стадиона. За то время, что меня здесь не было, ничего особо не переменилось. Мостик в вечность, каким всегда представлялось мне это место, не мог изменить какой-то жалкий десяток лет.

Огромный общий холл центрального корпуса, с массивными колоннами и зеркальным полом, в первое мгновение ошеломлял неподготовленного посетителя. Статуи Акесо — исцелительницы, Амина — отвратителя болезней, врачевателя Ятра, прекрасной воительницы Панакеи, Эпионы — облегчающей боль, и Гигеи — богини здоровья, кормящей змею из чаши, стояли в арках второго яруса, и лучи осеннего солнца окружали их золотыми ореолами.

Оздоровительный центр был построен на месте древнейших терм Полиса, возведенных еще Веспасианом. Вернее, древнейшие термы бережно отреставрировали, сохранив монументальную величественность и усовершенствовав систему подачи, сброса и очистки воды.

Очередь, несмотря на предупреждение дамы с собакой, оказалась совсем небольшой. Несколько мужчин в возрасте солидно обсуждали у стойки понижение цен на автомобили марки «титан», три молодые женщины пролистывали каталог в роскошном золотом переплете с услугами центра, с веселым визгом носились дети, как по льду катаясь по мраморным полам. Один из мальчишек, самый маленький, врезался в меня с разгона, словно в дерево. Удержал равновесие, поднял голову с недоумением, посмотрел на препятствие, возникшее на дороге, уставился в мое лицо и нахмурился, будто пытаясь вспомнить что-то давно забытое. А затем его светлые брови начали приподниматься, бледно-голубые глаза распахнулись испуганно, рот округлился, и, завопив от ужаса, мальчишка бросился прочь.