Олеся Шалюкова - Адвокат мёртвых Страница 19

— Почему?!

— Потому что это насильственная смерть. Если хочешь, смерть неугодная Богу.

— Так, нет! — Кирилл махнул ложкой, — нет. Не надо лезть в эту теологию, пожалуйста. Проще.

— Хорошо. Проще, так проще. Вот, представь, ты совершил злое деяние, отяготил свою душу чёрным камнем. А тот, в отношении которого ты это деяние совершил, взял и умер! И в этом случае твой чёрный камень как бы… «делится» пополам. Это неправильное выражение, но из человеческого мира оно наиболее близкое по смыслу.

Мужчина промолчал. Звучало сказанное логичное, если сделать допуск на то, что говорил это не человек. Но всё-таки поверить в это по-прежнему не получалось. Мешало что-то.

— Значит, — Кирилл взглянул на Аню, гипнотизирующую мандарины пустым взглядом. — Есть некие виноватые. И степень их вины отражается в камнях на шее моих родителей.

— Точно.

— И что надо сделать с этими виноватыми?

— Найти их.

— А разве в этом случае адвокат не озвучивает степени вины?

— Безусловно, нет, — девушка покачала головой. — Нет. Он определяет степень вины. Может помочь Карас, но утром он улетел и видимо, сегодня он уже не вернётся. Такое бывает, наверное…

— То есть нам предстоит искать чёрную кошку в чёрной же комнате?

— Совсем нет! — испугалась Аня.

Кирилл, помешивающий свой завтрак, снова вздрогнул. На долю мгновения ему показалось, что за его спиной… живая девушка.

— Аня?

Девушка, засунув в рот мандарин целиком, воззрилась на Кирилла. Всё то же мёртвое выражение в глазах. Показалось? Да что, тьма подери этого Адвоката, здесь происходит?

— Ладно, — вернулся он к готовке. — Значит, совсем нет. Есть что-то, что нам поможет?

— Да, — отозвалась Аня. — Нам придётся познакомиться с ещё одной городской страшилкой.

— А обойтись без этого никак? — передёрнулся мужчина всем телом. Ему хватило выше крыши и чёрного трамвая, и Смерти, которая в нём ехала.

— Никак. Но если хочешь, можешь остаться здесь.

— Нет уж. Одну я тебя не отпущу. Рассказывай свою страшилку.

Девушка задумалась.

— В чёрном-чёрном доме, в чёрной-чёрной комнате стоял чёрный-чёрный телевизор. Мама говорила девочке, никогда не включать этот телевизор. Однажды, мама ушла на работу. Девочка убралась дома. Поговорила с друзьями. А потом ей стало скучно. И она включила чёрный-чёрный телевизор. Из телевизора выбрались Чёрные руки и задушили девочку.

— И? — не впечатлился Кирилл, подруга никогда не умела рассказывать страшилки. Слишком торопилась, не держала пауз в нужных местах. И, в общем, не производила нужного впечатления нагнетания страха: — Мы идём куда? В этот дом?

— Да, нам нужен телевизор.

— Из которого вылезают руки?

— Да нет, там не руки, там мертвец целиком, — пожала плечами Аня.

Кружка, которую Кирилл только что снял с полки, чтобы налить кофе, зазвенела по полу.

— Что? — хрипло спросил он.

Решив, что мужчина просто не расслышал, девушка простодушно повторила:

— Там мертвец. Ну, в смысле, не один и тот же, они меняются. Этот телевизор один из тех, что связан с миром мёртвых.

— Один из?

— Их много, — Аня задумалась. — Они, как бы сказать, те, кто не ушёл на тот свет вовремя. Ну, там, умереть умерли, а понять это не смогли.

— И часто такое бывает?

— Да, не очень. Обычно люди попадают в нужное место. А те, которые остаются… Это не жизнь, как им кажется.

— Подожди! — наконец-то осознал Кирилл. — Мы что, пойдём к привидению?

— Точно. К нему.

— Зачем?

— Привидение сможет нам помочь. Оно хорошо видит, когда человек связан с потусторонним миром.

— Это нам придётся что, обыскать весь город что ли?

— Нет, этого делать не нужно. Привидение как… как… ищейки. Если им дать предмет, который связан с мёртвым, то он сможет найти и того, кто связан с этими мёртвыми.

— Найти предмет, который связан с родителями не проблема, мы ещё ни разу не были в их квартире…

— Кирилл, ты не понял. Предмет, связанный не с живыми. Предмет, связанный с мёртвыми.

— Только не говори, что нам нужно вскрыть гроб. Ни за…

— Дурак? — голос Ани наполнился предчувствием близкой грозы.

Кирилл усмехнулся. Вот, в такие моменты, вспыльчивая девушка размахивалась, и на макушку провинившегося что-то падало. Обычно книга, ибо Аня с ними не расставалась.

В этот раз по голове Кирилла легонько хлопнули газетой.

Было не больно, не обидно, было только удивление.

Причём в глазах и Кирилла, и самой Ани.

— Аня?

С невнятным стоном девушка осела на пол, мужчина рванулся к ней, но опоздал. Застыл, как столбик под белыми глазами.

— Какие же вы люди… Странные. Как велик замысел был, что воплотился в ваших душах, — нараспев заговорил Адвокат, удерживая девушку на руках. — Но как вы своими действиями, мыслями и словами извращаете его.

Даже понимая, что только что его оскорбили, хотя и таким завуалированно аккуратным способом, Кирилл пропустил это мимо ушей. Гораздо больше его волновала девушка на руках Адвоката:

— Что с ней?

— Память.

— Память? Причём здесь память?

— Тело воссоздано по памяти души. Душа оказалась рядом с тобой, и в ней сохранилась память о том, что на тебя можно опереться. Ты же, человек, её любишь, поэтому и не думаешь, о том, что эта мёртвая может быть опасна. Любовь — это высшее проявление божественной сущности в человеке. И может творить чудеса.

— То есть она оживает? — спросил Кирилл прямо.

— Нет, — Адвокат медленно покачал головой. — Я тебе уже говорил об этом, человек. Ничто не может вернуть жизнь тому, кто уже за чертой смерти.

— Тогда что происходит?

— Она сокращает твою жизнь. Когда холодно, человек надевает на себя одежду. Когда человеку чего-то не достаёт, он берёт это у других. Ей не хватает жизни, её душа помнит, что ты — надёжен, при этом у тебя нет защиты. И она берёт эту жизнь у тебя. Она проживает её за тебя. Но поскольку она мёртвая, многое ей недоступно.

Кирилл опустился на стул, в немом изумлении глядя на Адвоката.

— Разве такое бывает? — уточнил он.

Вопрос остался без ответа, вместо этого прозвучало:

— Люди…

— Звучит ругательством, — пробормотал Кирилл, потерев лицо.

— Я бы не сказал, что это ругательство, — Адвокат поправил тело девушки, прижав её голову к своему плечу. — Скорее, это наиболее точное отражение ситуации. Вы люди, и этим всё сказано. Вас невозможно предсказать, понять, загнать в какие-то рамки. Вы непостоянны, вы можете быть добрыми до слащавости и жестокими до такой степени, что кровь стынет в жилах. В любом случае, её я заберу.