Анастасия Бароссо - Последние сумерки Страница 19

Ну, вот и все. Юлия взглянула в окно, потом на часы. До вечера она должна успеть. Очередной выбор сделан.

Глава 7. Москва – Барселона

«…Бус же именуется союзником Словена и отцом Бояна. Союзники собрались по велению птицы Матери Сва, а в бой их вел Белобог, под коим разумеется Сам Бус Белояр, нисхождение Яра-Белобога в эпоху Белояра.

…Германарех был побежден. По свидетельству Иордана, его поразили мечом в бок русколаны Сар и Аммий. Сар – это царь Бус. А Аммий – это его брат кам, то есть волхв-шаман Златогор. Бус и Златогор нанесли Германареху смертельную рану, и он вскоре скончался…»…

Вячеслав возвращался домой ненастным октябрьским вечером. Возвращался совсем не так, как обычно.

Порывы ветра швыряли ему в лицо пригоршни мокрых листьев и капли холодного осеннего дождя. А в душе у Вячеслава цвела весна.

Прохожие быстро и деловито бежали – кто домой, кто по делам. Спешили скрыться от непогоды, невольно втягивая головы в плечи, судорожно вцепившись в зонты, которые, в свою очередь, не менее конвульсивно стремились вырваться у них из рук. Каждый, как это водится, был погружен в свои мысли. Однако, поравнявшись с молодым человеком или случайно кинув на него взгляд, люди на несколько мгновений замирали, а некоторые красноречиво крутили пальцем у виска.

– …ежик резиновый, шел и насвистывал…

Сюсюкая, как с младенцем, запел очередной куплет Вячеслав, озаряя по-идиотски счастливой улыбкой серое ненастье. При этом он весело размахивал из стороны в сторону целлофановым пакетом, в котором угадывались торт и бутылка то ли вина, то ли шампанского. Хотя, если так интенсивно крутить сумкой, от торта вряд ли что останется.

Сегодня Вячеслав окончательно все решил для себя. И из-за этого решения пребывал в эйфории. Конец беззаботной холостяцкой жизни ничуть не пугал. Напротив! Юлия в роли жены и ребенок, который вскоре появится у них, радовали его больше, чем он сам мог бы ожидать. Вот и подъезд…

Поднявшись на свой этаж, он нетерпеливо позвонил в дверь. Тишина. Он порылся в карманах и достал ключи, вошел в темный коридор, не глядя, протянул руку и включил свет. «Вот и хорошо, что ее пока нет дома, – решил он. – Подготовим ей маленький сюрприз…»

Быстро раздевшись и продолжая напевать себе под нос, он прошел в кухню. Извлек из пакета бутылку красного сухого вина, которое так любила Юлия и небольшой, но «тот самый» торт «Птичье молоко», за которым сегодня специально заезжал в «Прагу».

– Ну, тортик немного помялся… а беременным пить не рекомендуется… – бормотал он, – но, думаю, и того и другого по чуть-чуть будет можно. По такому поводу.

А повод действительно был. Да еще какой! Дело в том, что сегодняшним вечером, не откладывая дела в долгий ящик, Вячеслав собирался просить Юлиной руки. Он даже уже купил кольца. И они лежали, как и положено, в бархатной коробочке, которая была убрана во внутренний, плотно закрывающийся карман куртки.

– Крыла-атые каче-ели…

Тихо напевал он мотив из детства, всегда ассоциировавшийся со щемящим чувством близкого счастья. Одновременно он красиво расставлял на маленьком столике в комнате бокалы, свечи, графин с перелитым в него вином. И, казалось беспорядочно, а на самом деле по строго выверенному плану раскладывал на столе яблоки, виноград и прочие фрукты и ягоды, которые с некоторого времени не переводились у него на кухне. Беременным нужны витамины!

Стрелки дряхлых часов умерли на двадцать два тридцать. Он, словно в предвкушении праздника, чуть ли не прыгает в такт музыке, открывая шампанское. Или виски? В результате просто оставляет открытым бар – пусть сама выберет. Плеснув себе дежурную дозу, просто так, не для того, чтобы взбодриться, наоборот – дабы утихомирить чересчур радостное ожидание, беззаботное впервые за долгое время, Вячеслав самодовольно утонул в мягком подлокотнике дивана.

– Уж полночь близится, а Германа все нет, – прокомментировал он, беря в руки мобильный.

«Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети», – сообщили ему на том конце. И в тот же миг в замке начал поворачиваться ключ.

«В лифте была!» – с нежностью подумал Вячеслав, бросаясь к двери.

– Ю… – начал он и вдруг осекся.

На пороге его квартиры возникла странная компания.

– Здравствуй, добрый человек…

Так поприветствовал его странный тип, одетый в кожаные байкерские штаны и длинную меховую безрукавку явно кустарного производства, надетую прямо на голое тело. Руки этого громилы были все сплошь покрыты татуировками, наверняка имеющими смысл, но непонятными непосвященному человеку.

– Нам бы с Юлей потолковать, – продолжил тот, выдавливая из себя улыбку. – Может, пригласишь? Негоже гостей на пороге держать…

– Ее нет дома, – голос Вячеслава предательски дрогнул.

– Вот жалость… Ну, да ничего. Мы подождем, если ты не против.

Здоровяк в безрукавке уверенным хозяйским движением отодвинул оторопевшего Вячеслава с пути и прошел в квартиру.

Следом за ним в дверь ввалились два высоких близнеца с глупыми ухмылками на лицах. При этом они едва не раздавили могучими плечами зажатого между ними худого мужчину со спутанными жидкими волосами. Они явно не то оберегали его, не то стерегли.

– Здрассьть! – гаркнули они в один голос. – Разве так русские люди гостей встречают?

Вошедший первым мужчина яростно зыркнул на них, и те замолчали, снова приклеив к своим румяным ртам одинаковые улыбки. Четвертый же гость, не отрывая взгляда водянистых блеклых глаз от Вячеслава, начал вдруг что-то тихо бормотать себе под нос, не то шепча молитву, не то творя проклятие. Он казался больным или испуганным, а может, и то и другое одновременно. Сильная дрожь сотрясала его тщедушное тело, а по глазам будто облака пробегали темные тени. Он вдруг схватился рукой за грудь. Вячеслав уже было подумал – не начинается ли у человека сердечный приступ. Но нет, оказывается, странный мужчина просто лихорадочным движением сжал в ладони большой круглый кулон, висящий поверх длинного одеяния. И тут же отдернул руку, будто сильно обжегся.

Наблюдая за этими, мягко говоря, непонятными действиями, Вячеслав не заметил, как кто-то из вошедших закрыл дверь.

«Выскочить теперь из квартиры вряд ли получится, – думал он, холодея. – И Юлия сейчас придет, обычно она возвращается не позже одиннадцати… Во что же она влипла, если какие-то гопники пытаются до нее добраться?!»

– Да ты не бойся нас, – пробасил их главарь.

В том, что этот упитанный байкер, весь, как картина, расписанный татуировками, главный в этой четверке, Вячеслав уже не сомневался.