Татьяна Форш - Тайна пиковой дамы Страница 2

Женщина говорила и говорила, не заметив, что ее внук давно спит. Поправив одеяло, она вышла и прикрыла за собой дверь.

Угли в очаге почти догорели, а ей еще нужно было заштопать пару штанов. Пришлось запалить свечу.

Она, кажется, задремала и в полусне увидела на стене неясную тень. Тень колыхалась, точно живая, но женщина была здесь одна.

– Ты так много знаешь обо мне. – Голос прозвучал у нее в голове.

– Кто ты? – Женщина схватила свечу и, близоруко щурясь, поводила перед собой.

Тень переместилась со стены к очагу, точно присела погреться. Даже руки к углям протянула.

– Я? – Повисла пауза, тень раздумывала. – Уже не помню, это было так давно, что даже имя мое стерлось из памяти. Но люди прозвали меня Пиковой дамой.

Женщина почувствовала, как холод прошел от ее ног до самой макушки, превращая в ледяную глыбу.

– Все они хотят одного и того же: денег, внимания женщин, славы и успеха. Говорят, что любят, но с легкостью ставят души своих возлюбленных на карточный стол. А я могу хоть на время почувствовать себя снова живой, забирая их жизни, сливаясь с чистыми душами. Кто-то скажет, что я играю нечестно, но никто и никогда не поймает меня на шулерстве. Я забираю только то, что само идет в руки. И однажды я приду за твоими потомками.

Тень рассмеялась и исчезла. А женщина, вздрогнув всем телом, открыла глаза и поняла, что это был просто сон.

Свеча давно догорела, угли в очаге остыли, а за окном собирался рассвет.

Она встала и осторожно прошла в комнату, где спал ее внук Освальдо. Мальчик улыбался во сне, и она была уверена, что тот никогда не встретится с Пиковой дамой.

Россия

1915 год

– Иван Борисович? Ну что же вы не открываетесь? Или, может, банк сорвать готовитесь?

Хозяин игорного дома, Дынников Илья Игнатьевич, ехидно улыбаясь, карта за картой выложил бубновый стрит-флеш и победно затянулся толстенной сигарой, уж бог знает откуда взявшейся в заурядном уездном городке, затерявшемся в сибирских лесах.

Иван обреченно скользнул взглядом по сыто улыбавшимся рожам сидевших за столом мужчин и снова уставился в карты.

Ничего выдающегося он не собрал. Даже самой захудалой пары. Он и сел-то с ними играть в мудреную заморскую игру под чудным названием «покер» только потому, что был изрядно пьян, а пьяному, как говорится, и море по колено. К слову, пьян он был по случаю только что состоявшейся помолвки с дочерью купца Сорникова.

Сопроводив невесту после прогулки на речном трамвайчике до дома, он, послушав друга, решил наведаться сперва в кабак, ну а затем, к своему несчастью, непонятно как оказался в игорном доме.

– Ну-с? Невежливо задерживать партнеров, любезнейший! – трубным басом возмущенно загудел сидевший рядом с ним капитан полиции Степанов. – Или открывайтесь, или будьте добры покинуть нас!

Иван, отвлекшись от раздумий, как-то виновато улыбнулся и, кинув на стол карты, ответил:

– Пас, господа. Задумался я что-то…

– Не иначе как о будущей свадьбе? – подначил его плюгавый господинчик с редеющей шевелюрой и хитрыми, вечно бегающими глазками. Кажется, он представился, но как его звали и кто он такой – Иван не запомнил.

– И об этом тоже… – криво улыбнулся в ответ Иван Борисович, скрывая за этой улыбкой невеселые мысли.

За этот вечер он просадил все папенькино скудное имущество и даже подписал закладную на дом. За душой остались только пять тысяч, которыми он планировал оплатить свадьбу с пышнотелой Марьей Александровной Сорниковой. Не то чтобы он ее любил, но подрядчику его пошиба стало бы за счастье хоть немного приблизиться к этому богатому купеческому роду.

– Простите, господа, но мне больше нечего поставить…

– Может, займете у меня? – подал голос молодой чернявый парень с такими черными глазами, что Иван сначала подумал, будто играет с цыганом, так ловко у того выходило собирать нужные расклады. Но, прислушавшись к акценту чернявого и к тому, как его величал хозяин игорного дома, Иван понял, что перед ним – какой-то богатый заграничный гость. К тому же и одет молодой человек был чудно: во все черное и, несмотря на то что в доме было довольно тепло, если не жарко, предпочел не снимать ни плащ, ни котелок.

– Уверен, вам повезет отыграться! Ночь так длинна…

– В долг не беру и рисковать больше не буду! – с сожалением буркнул Иван.

– А вы попробуйте! – настаивал тот.

И Иван решился. Но для начала поинтересовался:

– А почем вы знаете, будто я отыграюсь?

– Ну, не может же удача так часто отворачиваться от такого хорошего господина? Душа у вас… – чернявый замолчал, подбирая слово, и наконец выпалил: – Хорошая! К слову: нет ли у вас талисмана? На счастье и удачу?

– Не верю я в этакую чушь! – фыркнул Иван и, чувствуя, как пересыхает в горле, оглядел черноволосую, красивую южной красотой девушку-прислугу, принесшую непочатую запотевшую бутыль с водкой. Потом взглянул на заинтересованно прислушивающихся к их беседе с заморским гостем мужчин, явно настроенных благодушно, иначе бы уже давно выперли его взашей.

Рискнуть?..

– А зря, любезный! – улыбнулся тонкими губами заморский гость и обратился к хозяину игорного клуба: – Позвольте, Илья Игнатьевич, как говорится у вас в Сибири, промочить нам горло этой изумительной водкой, а заодно – поведать вам всем, уважаемые господа, одну весьма любопытную историю!

Игроки подбадривающими выкриками поддержали эту идею, и пока южная красавица разливала водку, Черный, как окрестил его про себя Иван, принялся рассказывать:

– Там, откуда я родом, есть поверье: любой предмет может оказаться талисманом, приносящим огромное богатство и удачу. Главное – поверить в него и вложить в эту веру всю душу. Без остатка! Например, мне помогает вот эта старая колода карт. Она мне досталась случайно. И хотя здесь не хватает одной карты, я ее весьма ценю. И… как это сказать… оберегаю!

Черный сунул руку в плащ и выудил оттуда ничем не примечательную коробочку, сработанную из черного дерева.

– Если у вас нет никакого талисмана, – обратился он к Ивану, – я охотно дам его вам, исключительно на время нашей игры – и вам обязательно повезет!

Сидевшие за столом игроки точно подгадали момент и воскликнули:

– За удачу!

Хрустально запели наполненные рюмки. Повеселевшие мужчины наперебой взялись взбадривать Ивана, уже окончательно сдавшегося на уговоры: