Эрик Хадспет - Химера Страница 2

Вскоре после этого в дневнике доктора Блэка появилась еще одна запись. Это было короткое стихотворение, озаглавленное «Жуткое зрелище». Видимо, он написал его, находясь под впечатлением от раскапывания могил. Это единственная стихотворная попытка, обнаруженная в записях доктора Блэка, но она отражает творческий порыв, проявившийся позднее в его многочисленных иллюстрациях.

Я лег однажды ночью спать,Хотел любимую обнятьЯ поутру. Но умерлаМоя любовь и в гроб легла.Под землю, где царит покой,Где лишь Христос своей рукойСпособен деву воскресить.До той поры мне лишь ходитьНа кладбище и слезы лить.Но с кладбища она ушла(В могиле тела больше нет),И вовсе не на небеса,Где ждет ее волшебный свет…Под нож на стол врача легла.

Зимой 1868 года отец Спенсера Блэка, Грегори, умер от оспы. Некоторые считают, что его медицинский талант вполне мог позволить ему излечиться от этого заболевания, если бы доктор был вовремя о нем предупрежден. Вскоре после похорон Спенсер объявил о своем желании стать врачом. Читая труды Спенсера, понимаешь, что для него смерть была абстрактным понятием. Он часто называл смерть «феноменом живущих» и даже к кончине собственного отца отнесся скорее как к любопытному случаю, чем как к трагедии.

Он лежал в земле, и его засыпали землей и дерном, а вокруг царила тишина. Я так долго ждал. Я ожидал хоть какого-то знака, который подтвердил бы: его смерть что-то у меня отняла. Но я не услышал ничего подобного.

Бернард Блэк тоже вел дневник, в котором описывал свою жизнь и работу естествоиспытателя вплоть до своего исчезновения в 1908 году. Его жена Эмма опубликовала некоторые из этих записок в книге, которую она назвала «Путешествие с американским натуралистом». Следующая запись была сделана в ту же неделю, когда умер глава семьи.

Я страдал от невыносимой боли, причиненной мне смертью отца. Глядя на Спенсера, я видел его приподнятое настроение, вызванное тем же событием. Он восторженно прыгнул в могилу отца, преследуя смерть в попытке отыскать ее укрытие.

После кончины отца, осенью 1869 года, Спенсер и Бернард переехали в Филадельфию, где перешли под опеку их дяди Захарии и тети Исадоры. Расходы на похороны оказались немалыми. Грегори откладывал деньги на погребение, но их не хватило. Захария и Исадора оплатили разницу из своих сбережений, и, судя по всему, сумма получилась внушительная. Тогда, как и сейчас, приличные похороны были очень дороги.

1869

Медицинская академия

Правда – это очень редкое для наших эмпирических времен явление. Какое свидетельство можно привести тому, что солнечный диск одинаково ярок с обеих сторон? Я не могу этого доказать, но является ли это посему неправдой?

Перед переездом в Филадельфию Бернард закончил три курса медицинского колледжа в Бостоне, в то время как Спенсер успел отучиться только год. Оба молодых человека поступили в Филадельфийскую медицинскую академию, чтобы продолжить в ней свое обучение. В том же году Спенсер начал вести дневник.

Сентябрь 1869 года

Быть человеком – это настоящее чудо! Я начал этот отчет о моей жизни, записи об учебе и событиях, связанных с Медицинской академией Филадельфии, города, в котором я не рождался. И медицина не стала моим сознательным выбором. Это рука судьбы, Бога, мой удел или какое-то другое орудие управления человеком.

Мои родители были добрыми людьми, получившими хорошее образование; их с нами уже нет. Мать умерла, производя меня на свет, в присутствии отца, принимавшего роды. В одной руке он держал мою жизнь, а в другой – ее смерть. Он нечасто о ней говорил.

Мне не исполнилось еще и семнадцати, когда отец слег от оспы, болезни, отнявшей у него жизнь. Я уверен, что смерть отца меня глубоко опечалила. Все же я не плакал.

Он лежал в гробу, а я думал о том, что он вполне может из него встать. Он мог выйти из могилы, завернутый в какое-то тряпье неизвестными мужчинами, лица которых будут скрыты тьмой и сажей или пеплом. Его протащат по тропинке и уложат в повозку. Пройдет всего несколько секунд, прежде чем щелкнут вожжи, и лошадь увезет его прочь. Мой отец был известным и уважаемым врачом и анатомом. Он приобрел множество трупов, необходимых ему для исследовательской работы. Вполне вероятно, что он сможет еще раз послужить науке.

Когда умирает человек, он не восходит на Небеса и не низвергается в ад. Вместо этого он излечивается – освобождается от болезни и исцеляется от страданий смертности. Наше сознание, наше восприятие – это симптом нашего тела, и оно вторично по отношению к загадке нашей физической химии. И именно в этом рвении изучать биологию заключается мое обещание преуспеть в качестве естествоиспытателя медицины. Все тело – это душа, и мой нож погружается в плоть. Я клянусь всегда благоговейно относиться к тому, что делает кончик моего скальпеля.

Спенсер Блэк выделялся среди тех, с кем он учился в Медицинской академии. Как его ровесники, так и учителя понимали, что скоро он станет практикующим врачом. Необычайно серьезный и умный для своего возраста, Спенсер рано стал известен как один из самых многообещающих и сверходаренных юношей страны. Интересы Бернарда были совершенно иными: он решил сосредоточиться на естествознании, ископаемых останках, окаменелостях и истории.

Одним из самых влиятельных профессоров Спенсера был Джозеф Уоррен Денкел, шотландский иммигрант, который вначале учился в бостонском медицинском колледже, где и познакомился с отцом Спенсера, также посещавшим это учебное заведение. Позже, во время Гражданской войны, он работал военно-полевым хирургом и провел сотни ампутаций, многие из которых привели к смерти из-за инфицирования ран. В Филадельфийской медицинской академии Денкел считался харизматичным врачом, который подшучивал над коллегами и пациентами, а по вечерам предавался азартным играм и прочим шумным занятиям. Он близко сошелся со Спенсером Блэком, и они стали друзьями.

В это время в американской медицине происходили стремительные и драматические перемены, охватившие не только эту страну, но и весь мир. Врачи начинали понимать, что такое бактерии и какую роль они играют в передаче инфекций. Совершенствовались методы обеззараживания. Все чаще врачи мыли руки или погружали их в карболовую кислоту. Эта практика вытесняла старые представления о том, что засохшая кровь на руках хирурга служит своего рода санитарным барьером или что соблюдение правил гигиены не помогает избегать заражения ран во время хирургических операций. Появление анестезии привело к революционным переменам в хирургии. Она предоставляла хирургу больше времени, позволяя ему не тревожиться о страданиях пациента. Блэк радостно принимал эти усовершенствования и горел желанием предложить свои собственные идеи.