Роберт Стайн - Глубокая беда Страница 2

Шина всё ещё плавала с трубкой среди рифов и поэтому не видела меня. Я решил подшутить над ней: поплыву под водой, держа подушку над головой так, чтобы один угол был над поверхностью. Улавливаете? Чем не акулий плавник?

Когда она поймёт, что на неё несётся акула, то до смерти перепугается. Вот тогда и посмотрим, кто из нас придурок.

Спустившись в воду и держа «акулий плавник» над головой, начинаю работать ногами. Плыву к рифам прямо на Шину. Выныриваю на поверхность, чтобы набрать воздуха. Она меня не замечает. Подгребаю ближе. Совсем близко.

И тут слышу:

— Акула! На помощь! Акула!

Вот он, долгожданный вопль! Как бальзам на душу.

Ха-ха, Шиночка! Классно вопишь! Попалась, которая кусалась, всезнайка несчастная!

— Аку-у-у-у-ла! — верещит сестра как резанная.

Меня распирает желание расхохотаться ей прямо в лицо, и я выныриваю из воды.

Но что за дела! Она, похоже, даже не видит меня и как чумовая плывёт к яхте.

— Акула! — всё кричит Шина и испуганно машет рукой на рифы.

И тут я увидел её. Огромную, самую настоящую акулу!

4

Да это же не акула, а целый кит! Откуда она взялась?

Доктор Д. говорил, что во всей округе крупных акул отродясь не водилось.

Боюсь, только акуле этого никто не сказал.

Она вынырнула чуть не наполовину из воды, и я увидел её серебристо-белое тело. Оно было с каноэ!

Акула щёлкнула своими мощными челюстями, и над водой точно гром грянул.

Ух ты! Сердце у меня бешено колотилось. Я бросил подушку и заработал руками и ногами, пытаясь поскорей добраться до яхты. Вода казалась плотной, будто свинцовой. Вот когда я пожалел о том, что не умею летать.

— Скорей, Билли! — звала меня Шина.

Я оглянулся: гигантский плавник рассекал воду и нёсся прямо на нас.

«Гони, что есть силы!» — скомандовал я себе. Я боялся посмотреть назад. Я не хотел видеть, как близко она. Задыхаясь, не чувствуя ни рук, ни ног, я наконец доплыл до «Кассандры» и схватился за поручни трапа.

Спасён! Почти спасён.

Шина карабкалась по трапу у меня над головой.

— Скорей! — подтолкнул я её на палубу и полез следом.

— Слава богу! — выдохнула Шина.

Я смотрел туда, откуда неслась акула. Грудь мою распирало, с каждым вдохом меня словно ножом разрезали.

Зубастая подлодка мчалась прямо на нас. И тут эта субмарина врезалась в борт нашей яхты. Её жутко тряхнуло, и она накренилась.

Я вцепился в поручни, чтобы не полететь вверх тормашками.

— Шина, держись! — закричал я и приготовился к новому удару. Но акула словно растворилась во вспенившейся воде.

На палубе появился доктор Д. Он недоумевал и таращил на нас глаза.

— Что здесь творится? — воскликнул он.

Мы с Шиной бросились к нему и, перебивая друг друга, одновременно затараторили:

— Акула! Акула!

— Какая ещё акула? — спросил доктор Д., всматриваясь в морскую гладь.

Море и в самом деле словно застыло, лишь мелкие волны лениво лизали борт яхты. Чудовищной акулы словно и не бывало.

— Билли, о чём вы говорите? — переспросил доктор Д.

— Там была акула! Огромная акула. Она гналась за нами, — закричала Шина. — А потом врезалась в яхту.

— Акула? — Доктор Д. покачал головой. — Ничего не понимаю. Акула не могла так тряхнуть судно.

— Она была таких размеров… Просто кит! — воскликнула Шина.

Доктор Д. почесал свою лысину.

— Я же вам говорил: я прочесал всю округу, проверял радаром. Крупных акул здесь нет. — Он пристально посмотрел мне в глаза и спросил: — Вы уверены, что видели акулу?

— Ещё бы! — не сдавалась Шина. Мы-то оба знали, что скорее он поверит ей, чем мне.

— А ну, пойдёмте-ка со мной в лабораторию, — позвал нас доктор Д.

Мы спустились с палубы и следом за ним пошли в одну из лабораторий. В углу стоял большой аквариум, в котором плавала рыбина размером с крупную собаку.

Шина ойкнула при виде неё:

— Вот это да! Я такой отродясь не видела!

— И я тоже, — серьёзно подхватил доктор Д. — Это-то меня и беспокоит.

Я смотрел на рыбу, которая металась в аквариуме, и не мог отделаться от мысли, что где-то её видел. Вот только где, припомнить не мог.

— Мне не удаётся отождествить её, — продолжал доктор Д. — Я просмотрел все книги, но ничего похожего не нашёл. — Он махнул рукой на груду книг. Я взял одну и стал листать. В ней была уйма фотографий с самыми разнообразными морскими обитателями.

Доктор Д. заглянул через моё плечо:

— Это не тот раздел, Билли. Это мелкие рыбёшки.

Я перевернул несколько страниц и нашёл раздел, посвящённый крупным рыбам. Потом машинально перевернул ещё несколько страниц и ахнул.

Доктор Д. крепко сжал мне плечо, увидев иллюстрацию.

— Не может быть! — крикнул он. — Не может быть!

5

Мы все сгрудились над книгой. На фотографии была рыба, точь-в-точь такая, как в аквариуме. Тонкая, серебристая… Правда, с одним и очень существенным различием.

— Это гольян! — воскликнул дядя. — Невероятно!

Я прочитал подпись под фотографией: «Тропический гольян, длинна 2,5 см», потом посмотрел на рыбу в аквариуме. Какой там два с половиной сантиметра — все полтора метра!

— Но как гольян мог вырасти до таких размеров? — недоумевал доктор Д. — Надо внимательней рассмотреть фотографию. — И он склонился над книгой.

Мы с Шиной стояли у него за спиной и тоже смотрели на фото. Доктор Д. изучал гольяна через увеличительное стекло, потом повернулся к живой рыбине в аквариуме и стал сравнивать строение чешуй, жабры…

— Все показатели сходятся, — бормотал доктор Д.

— А можно мне посмотреть через лупу? — спросила Шина.

— Пожалуйста, — ответил доктор Д. и протянул ей стекло.

— Гольян, гольян… — всё повторял доктор Д. — Но как гольян мог стать таким гигантом. Они же не больше твоих золотых рыбок, Билли.

— Золотые рыбки! Я же забыл их покормить утром, — спохватился я.

— Тогда лучше поторопиться, — сказал доктор Д.

Я направился к двери, и тут на глаза мне попался шкаф, набитый всякими склянками.

— Что в нём? — спросил я доктора Д.

— А, это. — Он отвернулся от своего гигантского гольяна. — Это планктон. — И он обстоятельно пояснил: — Планктон состоит из мелких водорослей и живых существ вроде личинок, вся эта масса передвигается вместе с течением. Она служит всем рыбам пищей. Я собрал эти образцы в наших водах.

Я взял одну из склянок. Ничего, кроме мутной воды да слоя грязи наверху, я не разглядел.

Шина навела увеличительное стекло на склянку.