Александр Щёголев - Дети наводнений Страница 2

— Это был дед, — сказала она. — Я деда спасла.

— Всё из-за наводнения, — Сергей не услышал. — Ты точно девственница? Не врала?

— Чего?

Подходящий момент для интимных бесед. Хотя, скрывать нечего: она и правда не знала мужчин в свои восемнадцать. Такое случается — даже в наши времена.

— Раздевайся, чего! Всё снимай.

Минуты утекали. Сколько времени человек может пробыть в ледяной воде? Ясно, что недолго. Даша заплакала:

— Что за приколы? Говорю тебе, это я деда выбросила тогда из фонтана! А мы сейчас утонем!

— Ты не понимаешь. Это он. — Сергей кивнул на островок из камней. — Это всё он… Морок на тебя навёл. Вызвал нас сюда. Тетрадь ему, видите ли, вернуть…

— Кто?

— Да фонтан же!.. Кто…

Отпустив на миг руку, студент шваркнул тетрадь об воду:

— Подавись! (Страницы раскрылись, чернила быстро растворялись.) Прав был покойник…

Это Сергей заветные записи деда вспомнил, идею, будто фонтаны — давний комплекс защитных сооружений. Рабочая их часть в Петергофе, а Даша с Сергеем, получается, попали на зуб штабному. С открытием дамбы фонтаны постепенно заснули. Все, кроме этого, в Александровском саду, он единственный остался в строю из-за того, что Главный штаб ВМФ вернулся в историческое здание Адмиралтейства. Спрашивается, почему с окончанием строительства защитно-фонтанной системы продолжали случаться страшные наводнения, пусть и реже, чем раньше? Потому что как это дело ни называй, по сути — магия. Механизм неясен, пружины скрыты во тьме. Нагонная волна — конечно, сила, но ведь главное, что прёт на город — это ненависть. Наводнение — стихия ненависти. Что спасает? Только любовь…

А Сергей, похоже, бредил. Вымучивал фразы, еле двигая челюстью:

— Про любовь — не шутки… У твоего деда не было отца. Не знала? Плохо читала его мемуары… Зачат в октябре 35-го, когда был опасный подъём воды. Чтобы избежать катастрофы, нескольких молоденьких комсомолок заставили раздеться и рассадили по фонтанам. По всему городу… Часто этого хватало, уменьшало последствия наводнений… Твою прабабку поместили в главном каскаде Петродворца, у статуи Самсона. Голую. Ей было семнадцать, почти как тебе… Тогда она и забеременела. Потому и сына Самсоном назвала…

Что-то ткнулось Даше в грудь. Это был морячок, приплыл по спирали. Вверх лицом. Она даже не вскрикнула, отпихнула труп, и всё.

— Да раздевайся ты! — прохрипел Сергей. — Догола! Хочешь спастись?

На выплеск эмоций он истратил последние силы. «Приревновал меня, тварь…», — были его последние слова. Сказал и ушёл под воду. Торчала голова, и нет её. А Даша и не заметила, что жених исчез, не в себе уже была — от холода, от ужаса, от всего этого сюрреализма. Она принялась раздеваться. Было страшно неудобно, но справилась. Чтобы снять лифчик и трусики, пришлось отпустить трубу. Её властно потащило к центру — и вдруг стало тепло, так тепло, что не нужно было бороться, и тогда она прекратила бороться. Движение остановилось, от воды шёл пар. Что-то соединялось с ней, вызвав секундную боль, живое и подвижное, что-то по-хозяйски входило в неё. Вот я и женщина, равнодушно подумала она.

Девственная кровь в тёмной воде была не видна.

А потом ввысь ударила бурлящая струя — фонтан выстрелил из главного калибра. Ожили и боковые насадки, украсив бассейн сверкающими дугами.

В один момент заработали все крупные фонтаны — по городу и по пригородам, — напугав случайных зрителей.

Длилась эта феерия недолго.

Через три недели стало ясно: Даша понесла. Родившегося мальчика она назвала Александром, как вечное напоминание о любимом саде.

Видео с голой Дашей во льдах, выложенное в сети, собрало за неделю полмиллиона просмотров.