Лана Синявская - В когтях у сказки Страница 20

Это были ее последние слова.

То, что случилось, отняло у Анны все силы. Она никак не могла понять, что нужно искать на незнакомой улице, только повторяла про себя адрес, боясь перепутать или забыть.

Анна пришла сюда за ответами, а получила ворох новых вопросов. Девушка столкнулась с тайной, постичь которую пока была не в силах. Почти не осознавая, что делает, она помогла слугам переодеть умершую. Снимая со старухи промокшую от крови рубашку, она поразилась, что тонкая ткань осталась совершенно целой, но тело покрывало множество рваных ран, похожих на следы острых когтей.

Таких же, как у Оливии…

Вызов полиции оказался чистой формальностью. Десяток свидетелей подтвердил, что к миссис Орос никто не прикасался. Однако Анне пришлось задержаться, чтобы дать свидетельские показания.

Всех обитателей дома собрали в буфетной. Анна оказалась рядом со смуглянкой, открывшей ей дверь. Девчушка сильно нервничала, ерзала на неудобном стуле с высокой деревянной спинкой и пугливо косилась на полицейского у дверей. Анне она улыбнулась, как старой знакомой, но улыбка вышла кривой и неискренней.

– Какой ужас, правда? – спросила она, пытаясь сгладить впечатление.

Аня кивнула. Девушка опустила уголки губ:

– Бедная мадам…

Анна внимательно посмотрела на нее. Малышка не выглядела удивленной. Обычно люди, столкнувшиеся с неизведанным злом, долгое время пребывают в шоке, но горничная воспринимала случившееся как, безусловно, ужасное, но знакомое явление. Либо у нее железные нервы, либо…

– Мадам давно болела?

– Несколько лет. Слегла сразу после того, как ее сын и невестка сгинули в джунглях.

– Ее внук тоже пропал.

– О, ее это не волновало! Она никогда не любила мальчика и была категорически против усыновления. Но что делать – Алтея оказалась бесплодной, а другой жены Янош не хотел.

– Интересно… А что молодые? Они любили приемного ребенка?

– О, да! Особенно Алтея. Она не отпускала его от себя.

– Я слышала, мальчик был со странностями, – заставила себя Анна задать мучивший ее вопрос.

– Не знаю, не знаю… На мой взгляд – обыкновенный пацан. Шебутной, конечно, как все дети, но очень милый и ласковый, как котенок.

Анна автоматически кивнула – именно таким был ее Ники. Ей все время казалось, что ему не хватает любви, несмотря на все ее старания, а сам он готов любить весь мир.

– А кто вам наговорил на малыша? – неожиданно спросила горничная.

– Миссис Орос.

– Я так и подумала. Ой, не слушайте вы ее. Характер у хозяйки, прости господи, был далеко не сахарный. Язык – как наждак. Бывало, сказанет в сердцах – и чувствуешь, как с тебя слезает кожа. Она частенько раздражалась без повода. Любая мелочь могла вывести ее из себя. Особенно – незапертые окна. Это, я вам скажу, был ее пунктик.

– С ней было трудно?

– Скорее утомительно. Приходилось запасаться терпением, чтобы оставаться тактичной и постоянно уступать. Совсем тяжко стало после одного случая…

Анна изобразила живейший интерес и слегка перестаралась. Горничная вдруг поняла, что сболтнула лишнее. Она прикусила губу, но потом лишь тряхнула копной волос, видимо, решила, что мертвая хозяйка ее уже не накажет.

– Вы видели эти шрамы? – спросила девушка, понизив голос до едва различимого шепота.

– Их трудно не заметить. Откуда они?

Горничная развела руками и огорошила:

– А никто точно не знает. Как-то ночью нас разбудил жуткий крик. Вот как сегодня. Миссис Орос мы нашли на полу спальни, всю в крови. У нее было изрезано все лицо, как будто ее ткнули разбитой бутылкой, кожа на щеках – в ленточку. Полиция, как ни старалась, не нашла никаких следов. Сошлись на том, что мадам нечаянно разбила что-то стеклянное и порезалась. А как она могла разбить, если осколков нигде не было? К слову, сама хозяйка, как воды в рот набрала. Твердила, что ничего не помнит. Короче, списали все на несчастный случай и успокоились.

– Но вы так не считаете?

– Нет, мисс, не считаю.

– Почему?

– Потому что однажды мадам проговорилась: она видела убийцу.

– И кто это был?

– Ребенок.

Выйдя из дома, Анна чуть ли не бегом бросилась к воротам, туда, где мелькали фары машин и слышался чей-то смех. Луна поднималась над бассейном, монотонно стрекотали цикады, воздух наполнился запахом влажной травы и этот сад выглядел заколдованным…

Глава 8

Почти сутки Анна запрещала себе вспоминать о том, что произошло в доме мадам Орос. У нее не хватало смелости даже зайти в Интернет и выяснить, что за адрес сообщила ей умирающая. Она говорила себе, что все это лишь предсмертный бред, не имеющий к ней никакого отношения. Беда заключалась в том, что когда загоняешь пугающие мысли в подсознание, они потом, в самый неподходящий момент, выскакивают оттуда свеженькие, будто из холодильника.

Анна едва успела к началу эфира. Техник, деликатно задрав ей подол юбки, закрепил на ней микрофон. Наушник в ухо она запихнула самостоятельно. Ее сегодняшняя напарница – Саяна – уже восседала за своим столом, обложившись потрепанными колодами ТАРО. Гривастая, глазастая, дородная и смуглая, она выглядела внушительно, хотя на самом деле девчонка едва справила шестнадцатилетие. Цыганки вообще рано взрослеют.

Заметив Анну, Саяна вдруг уставилась на нее черными глазищами, похожими на спелые вишни. Взгляд был настолько горяч, что Анна почувствовала жжение в переносице.

– Слушай, смотри куда-нибудь в другую сторону, – попросила Анна.

– Куда хочу, туда и смотрю, – моментально завелась девчонка.

– Логично, – миролюбиво кивнула Анна, – но только не сейчас. Пять минут до эфира, дай отдышаться.

Саяна усмехнулась:

– Не хочешь спросить, что меня заинтересовало?

– А это важно?

– Тебе решать. За тобой по пятам следует тьма. Знаешь?

«Догадываюсь», – подумала Анна, но промолчала, вежливо улыбнувшись Саяне.

– Чего молчишь? Не веришь?

– Почему? Верю. Постараюсь впредь носить с собой фонарик.

– Зачем?

– Тьму разгонять.

– Не поможет, – тряхнула пышными кудрями Саяна. – Это древнее зло. И оно сильнее тебя. Ты не справишься.

– Я постараюсь, – повторила Анна.

Настроение было испорчено. Саяна не прикалывалась, хотя цыгане всегда недолюбливали русских ведущих. Между ними всегда существовала негласная конкуренция и Анна об этом знала. Девчонка происходила из настоящих таборных цыган, большую часть жизни провела, кочуя в кибитке. Ей не хватало опыта, но дело свое она знала – гены, однако. Сейчас она выглядела испуганной. Такой Анна видела ее впервые. В огромных черных глазах сквозил настоящий, непритворный страх, будто Саяна и вправду видела позади Анны что-то ужасное.