Сара Шепард - Милые обманщицы Страница 20

– Хорошо, – сказала мать Ханны. Они с Вилденом долго смотрели друг на друга. – Позвольте, я возьму свою сумку.

Вилден повернулся к Ханне.

– Мне придется надеть на вас наручники.

Ханна ахнула.

– Меня, в наручники? – Вот это уж действительно полная глупость. Такое можно было услышать разве что от шестилетних соседских близнецов, когда они играли в копов. Но Вилден вытащил из кармана настоящие стальные браслеты и осторожно защелкнул их на ее запястьях. Ханна надеялась, что он не заметил, как дрожат ее руки.

Если бы только произошло чудо, и Вилден приковал ее этими наручниками к стулу, врубил популярную мелодию семидесятых «Оторва» и содрал с нее одежду. К сожалению, чуда не произошло.

В полицейском участке пахло подгоревшим кофе и замшелым деревом, потому что, как и большинство муниципальных зданий Роузвуда, это был бывший особняк железнодорожного магната. Вокруг суетились копы – принимали телефонные звонки, заполняли бланки, раскатывали взад-вперед на своих маленьких стульях на колесиках. Ханна ожидала увидеть здесь и Мону с накинутым на запястья маминым шарфом от «Диор». Но, судя по пустой скамейке, Мону еще не задержали.

Мисс Марин сидела рядом с ней, натянутая как струна. Ханна внутренне съежилась; ее мама обычно была очень снисходительной и терпимой – впрочем, Ханну еще никогда не таскали в участок и не предъявляли ей обвинений.

Вдруг мама наклонилась к ней и тихо спросила:

– Что ты взяла там?

– А? – встрепенулась Ханна.

– Тот браслет, что на тебе?

Ханна посмотрела на свои руки. Супер. Она забыла снять его, и браслет гордо красовался на запястье. Она подтянула его повыше, пряча под рукав. А что там с сережками? Так и есть, она и их сегодня нацепила. Ну не идиотка ли?

– Дай его мне, – прошептала мать.

– А? – пискнула Ханна.

Мисс Марин протянула открытую ладонь.

– Давай его сюда. Я сама со всем разберусь.

Нехотя Ханна позволила матери отстегнуть браслет. Потом сама сняла с себя сережки и тоже отдала их. Ни один мускул не дрогнул на лице мисс Марин. Она невозмутимо сунула украшения в сумочку и сложила руки на металлической пряжке.

В комнату вошла блондинка из бутика «Тиффани», которая помогла Ханне выбрать браслет с шармом. Как только она увидела Ханну, понуро сидящую на скамейке в наручниках, она кивнула головой:

– Да. Это она.

Даррен Вилден сурово посмотрел на Ханну.

– Я думаю, тут какая-то ошибка. – Мисс Марин встала со скамейки и подошла к столу Вилдена. – Видите ли, я неправильно поняла вас в самом начале нашего разговора. Я была с Ханной в тот день. И мы вместе покупали эти безделушки. У меня сохранились чеки, они дома.

Продавщица злобно прищурилась:

– Вы хотите сказать, что я вру?

– Нет, что вы, – ласково произнесла мисс Марин. – Я думаю, вы просто перепутали.

Что она делает? Липкое, неуютное, похожее на вину чувство захлестнуло Ханну.

– Как вы объясните записи с камер видеонаблюдения? – спросил Вилден.

Мисс Марин задумалась. Ханна увидела, как пульсирует жилка на ее шее. И тут, прежде чем Ханна смогла ее остановить, она полезла в сумочку и достала трофеи.

– Это я во всем виновата, – сказала она. – Не Ханна.

Мисс Марин снова повернулась к Вилдену.

– Мы с Ханной повздорили из-за этих цацек. Я ей запретила их покупать, вот и довела до такого отчаянного поступка. Больше этого не повторится. Я позабочусь об этом.

Ханна ошеломленно смотрела на мать. Они никогда не обсуждали «Тиффани», не говоря уже о том, чтобы спорить насчет того, что ей можно носить, а что нет.

Вилден покачал головой:

– Мэм, я думаю, вашей дочери, возможно, придется провести какое-то время на общественных работах. Это обычное наказание в таких случаях.

Мисс Марин заморгала, изображая невинность.

– Разве нельзя как-то обойти это правило? Пожалуйста…

Вилден долго смотрел на нее, и вот уголок его рта дернулся в чуть ли не дьявольской усмешке.

– Присядьте, – наконец произнес он. – Я подумаю, что можно сделать.

Ханна смотрела по сторонам, куда угодно, только не на мать. Вилден склонился над своим столом, на котором стояли фигурка шефа полиции Виггама из «Симпсонов» и металлическая шагающая пружинка «Слинки». Он облизнул указательный палец, листая страницы документов, которые взялся заполнять. Ханна вздрогнула. Что это за бумаги? Может, уже и в местных газетах напечатали про эти кражи? Это было бы плохо. Очень плохо.

Ханна нервно дернула ногой. Ей вдруг ужасно захотелось пососать ментоловую пастилку. Или, может, кешью. Да хоть бы и мясные палочки «Слим Джимз» со стола Вилдена.

Она уже мысленно представляла себе эту жуткую картину: все обо всем узнают и она остается без друзей, без подруг, без парня. С такой-то высоты она опять скатится к нелепой и тупой семикласснице Ханне. Проснется утром, и ее волосы снова будут тусклой серо-бурой паклей. Зубы опять станут расти вкривь и вкось, и ей придется надеть брекеты. Она не влезет ни в одни джинсы. И дальше неприятности будут нарастать как снежный ком. Она обречена доживать свои дни толстой, уродливой, несчастной, одинокой, какой и была прежде.

– У меня есть лосьон, если они натерли тебе запястья, – сказала мисс Марин, кивая на наручники, и полезла в свою сумочку.

– Все нормально, – ответила Ханна, возвращаясь в настоящее.

Вздохнув, она вытащила из кармана свой «блэкберри». В наручниках ее движения были неловкими, но она должна была написать Шону, убедить его прийти к ней домой в субботу. Она вдруг поймала себя на том, что для нее это очень важно – знать, что он придет. Пока она тупо смотрела на дисплей, в ее почтовый ящик прилетело новое письмо. Она открыла его.

Эй, Ханна,

Поскольку от тюремной пищи толстеют, представляешь, что скажет Шон? Только не это! – Э.

Она была так поражена, что даже встала со скамейки, решив, что кто-то наблюдает за ней. Но в коридоре никого не было. Она закрыла глаза, пытаясь вспомнить, кто мог видеть полицейскую машину возле ее дома.

Вилден оторвался от своей писанины.

– С тобой все в порядке?

– Хм, да, – сказала Ханна и медленно села. Только не это? Что за черт? Она проверила адрес отправителя, но он оказался мешаниной букв и цифр.

– Ханна, – расслышала она голос матери. – Никто не должен знать об этом.

Ханна моргнула.

– О да. Согласна.

– Вот и хорошо.

Ханна с трудом сглотнула. Только вот… кто-то уже знал.

9. Не совсем обычный диалог с учителем

В среду утром отец Арии, Байрон, взъерошив свои густые черные волосы, высунул руку из окна «Субару», подавая сигнал левого поворота. «Поворотники» сдохли вчера вечером, так что сегодня утром он подвозил Арию и Майка в школу по дороге в автомастерскую.